Цитаты в теме «насилие», стр. 12
Чудо – это не нарушение законов падшего мира, а восстановление законов Царствия Божия; чудо случается, если мы верим, что закон зависит не от силы Божией, а от Его любви. Хотя бы мы и знали, что Бог всемогущ, но пока мы думаем, что Ему до нас дела нет, чудо невозможно; сотворить чудо значило бы тогда для Бога совершить насилие над нашей волей, а этого Бог не делает, потому что в самой основе Его отношения к миру, даже и падшему, лежит абсолютное уважение к человеческой свободе и правам. Момент, когда мы говорим: “Я верю и именно потому обращаюсь к Тебе”, означает: “Я верю, что Ты этого пожелаешь, что есть любовь в Тебе, что Ты действительно печешься о каждом частном случае”. Когда есть это зерно веры, устанавливаются правильные отношения, и тогда становится возможным чудо.
Когда-то давно я решил, что люди — это всего лишь объекты, которые можно передвигать с места на место, располагать их так, как тебе нужно, извлекать из них прибыль и выгоду, а заодно и моральное удовлетворение для себя, любимого. Я также понял, что уговоры действуют куда лучше, чем угрозы, и что любовь и понимание приводят к цели быстрее, чем грубое насилие. С учетом всего вышесказанного, чтобы управлять человеком, надо просто лишить его этой любви и внимания или дать ему понять, что он может лишиться их в любой момент. Разумеется, всегда находятся люди, которые непременно тебя подставят, и все твои планы накроются медным тазом. Как правило, это друзья и любовницы.
Одинокий Адам был безгрешен. Добавьте Еву, и вы добавите искушение. Добавьте еще одного мужчину, и станет возможным прелюбодеяние. Прибавьте иной пол, новых людей, и грехи умножатся. Безрукие не способны душить. Они не способны к убийству подобным способом. Дайте им руки, и вы дадите возможность нового насилия. Амебы не грешат — они размножаются делением. Они не желают жены ближнего своего, не убивают. Дайте им пол, руки, ноги — вот вам убийство и прелюбодеяние. Добавляя или убирая руки, ноги, людей, вы добавляете или убираете грехи из списка возможных.
Общество ненавидит и преследует вампиров. Но без всякой причины! Разве их потребности шокируют больше, чем потребности человека или других животных? Разве их поступки хуже иных поступков родителей, издевающихся над своими детьми, доводя их до безумия? При виде вампира у вас усиливается тахикардия и волосы встают дыбом. Но разве он хуже, чем те родители, что вырастили ребенка неврастеника, сделавшегося впоследствии политиком? Разве он хуже фабриканта, дело которого зиждется на капитале, полученного от поставок оружия национал террористам? Или он хуже того подонка, который перегоняет этот пшеничный напиток, чтобы окончательно разладить мозги у бедняг, и так не способных о чем-либо как следует мыслить? Или, может быть, он хуже издателя, который заполняет витрины апологией убийства и насилия? Спроси свою совесть, дружище, разве так уж плохи вампиры? Они всего навсего пьют кровь.
Согласно его убеждениям, наводить красоту и уют следовало исключительно по вдохновению, по зову души, в тех (скажем прямо, очень редких) случаях, когда этой самой душе вдруг захочется чего-то большого и чистого. Или же в безвыходной ситуации, когда нет возможности противостоять моральному насилию в лице начальства или санитарной инспекции. А метаться с тряпкой, подобно буйнопомешанному зайцу, лишь для того, чтобы впечатлить гостей, Витька почитал за очковтирательство и недостойные понты. Тем более когда и так чисто.
— Господь дал нам землетрясение, ураганы, торнадо. Он дал нам вулканы, извергающие на наши головы огонь и серу. Океаны, пожирающие наши корабли. Вообще природу, этого улыбающегося убийцу. Он дал нам болезни, чтобы на смертном одре мы окончательно осознали: все отверстия в человеческом теле существуют только для того, чтобы через них уходила жизнь. Он дал нам вожделение, и ярость, и жадность, и грязные мысли, дабы мы совершали насилие во славу Его. Что может быть чище бури, которую мы только что пережили? Моральных устоев не существует. Только одно — сумеет ли мое насилие победить ваше?
— Эдвард Морган Блейк. родился в 1924. 45 лет был комедиантом, убит в 1985, похоронен под дождем.
Что же с нами случилось? Вся жизнь — борьба нет времени на друзей и лишь враги оставляют розы.
Жизнь полная насилия, насилием и заканчивается. Доллар-Бил, Силуэт, Капитан Метрополис Мы ни когда не умирали своей смертью.
Не получается.
Возможно, это у нас в крови? Какие-то животные инстинкты заставляют нас бороться и сражаться, делая нас такими, какие мы есть?
Неважно. Мы делаем, что должны делать.
Другие прячут свои головы между вздутыми сосками наслаждений и потворства своим капризам, свиньи, корчащиеся в поисках убежища но нет никакого убежища и будущее как поезд летит под откос.
— Блейк понимал. Обратил это в шутку, но он понимал. Он увидел изъяны в обществе, увидел маленького человека в маске, пытающегося их изменить Он увидел истинное лицо двадцатого века и выбрал путь порицания, пародии на него. Но никто не видел в этом ничего смешного. Вот почему он был одинок.
Двигая в детстве оловянных солдатиков, читая с замиранием сердца книги о войне, выстаивая бесконечные очереди на полные (порой комичного) насилия фильмы, наводя игрушечный пистолет в друга, мы с детства готовимся защищать добро с оружием в руках, готовимся жертвовать самым дорогим во имя этого очень субъективного, как оказывается потом, добра. Честные в помыслах мальчишки мы, не задумываясь, кидаем в грезах на редуты неприятеля все новые и новые полки абстрактных человечков. Мы не замечаем, когда наши игры из мира грез переходят в мир реальный. Наш мозг уже готов жертвовать, жертвовать, жертвовать Да, да, конечно – “во имя торжества справедливости”.
Эй, проповедник, прочь поди! Мне надоел твой нудный крик
Я сердце потерял в пути. А ты что потерял, старик?
Среди всего, что сотворил из ничего творец миров,
Мгновенье есть; в чем суть его — никто доселе не постиг.
Все наставленья мудрецов — лишь ветер у меня в ушах,
Пока томят, влекут меня уста, как сахарный тростник.
Не сменит улицу твою дервиш на восемь райских кущ,
Освобожден от двух миров — своей любовью он велик.
Хоть опьянением любви я изнурен и сокрушен,
Но в гибели моей самой высокий строй души возник
В несправедливости ее, в насилии не обвиняй!
Скажи: то милостей поток и справедливости родник!
Уйди, Хафиз, и не хитри! И сказок мне не говори!
Я прежде много их слыхал и много вычитал из книг.(перевод В. Державина)
Согласно системе естественной свободы, государю надлежит выполнять только три обязанности; они действительно весьма важного значения, но ясные и понятные для обычного разумения: во-первых, обязанность ограждать общество от насилия и вторжения других независимых обществ; во-вторых, обязанность ограждать по мере возможности каждого члена общества от несправедливости и угнетения со стороны других его членов, или обязанность установить строгое отправление правосудия, и, в-третьих, обязанность создавать и содержать определенные общественные сооружения и учреждения, создание и содержание которых не может быть в интересах отдельных лиц или небольших групп, потому что прибыль от них не сможет никогда оплатить издержки отдельному лицу или небольшой группе, хотя и сможет часто с излишком оплатить их большому обществу.
Ученые вглядываются в движения истории и на основе этих движений формулируют законы, управляющие подъемами и падениями цивилизаций. Однако мои убеждения прямо противоположны. А именно: история не признает никаких законов, для нее существенны только результаты. Что предшествует результатам? Злые и добрые деяния. Что предшествует деяниям? Вера. Вера — это одновременно награда и поле битвы, заключенные внутри сознания и зеркала сознания — мира. Если мы верим, что человечество есть лестница племен, колизей столкновений, эксплуатации и зверств, то такое человечество непременно станет существовать, и преобладать в нем будут исторические Хорроксы, Бурхаавы и Гузы. Мы с вами, обеспеченные, привилегированные, успешные, будем существовать в этом мире не так уж плохо — при условии, что нам будет сопутствовать удача. Что из того, что нас беспокоит совесть? Зачем подрывать преимущества нашей расы, наших военных кораблей, нашей наследственности и нашей законности? Зачем бороться против «естественного» (о, это ни к чему не обязывающее слово!) порядка вещей? Зачем? Затем, что в один прекрасный день чисто хищнический мир непременно пожрет самого себя. Да, дьявол будет забирать тех, кто позади, пока позади не окажутся те, кто был впереди. Эгоизм индивидуума уродует его душу; эгоизм рода человеческого ведет его к уничтожению. Свойственна ли такая гибель нашей природе? Если мы верим, что человечество способно встать выше зубов и когтей, если мы верим, что разные люди разных рас и верований могут делить этот мир так же мирно, как здешние сироты делят ветви свечного дерева, если мы верим, что руководители должны быть справедливыми, насилие — обузданным, власть — подотчетной, а богатства земли и ее океанов — поделенными поровну, то такой мир способен к выживанию. Я не обманываюсь. Такой мир труднее всего воплотить. Мучительные шаги по направлению к нему, предпринятые многими поколениями, могут быть сведены на нет одним взмахом — пера близорукого президента или меча тщеславного генерала.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Насилие» — 248 шт.
