Цитаты

Цитаты в теме «нужда», стр. 3

Материнская любовь — прежде всего дар. Но дарует она, чтобы довести ребенка до той черты, после которой он в этом даре нуждаться не будет. Мы кормим детей, чтобы они со временем сами научились есть, мы учим их, чтобы они выучились, чему нужно. Эта любовь работает против себя самой. Цель наша — стать ненужными. «Я больше им не нужна» — награда для матери, признание хорошо выполненного дела. Но инстинкт по природе своей этому противится. Он тоже хочет ребенку добра, только — своего, от матери исходящего. Если не включится более высокая любовь, которая хочет любимому добра, откуда бы оно ни исходило, мать не сдается. Чаще всего так и бывает. Чтобы в ней нуждались, мать выдумывает несуществующие нужды или отучает ребенка от самостоятельности. Совесть ее при этом чиста. Она не без оснований думает, что любовь ее — дар, и выводит из этого, что эгоизма в ней нет.
Жертвуй постоянно, без остатка учись и люби жертвовать, мучайся со светлой улыбкой удовольствия на лице и ты приблизишься к Богу, ты станешь человеком – Богом. Так завещает мое пророчество свое огненное слово. Забудь себя, ради обездоленных — забудь себя, когда тысячи и тысячи видят черную боль и деспотичную нужду. Во время веселого смеха не забывай, что есть горько плачущие. Люби обездоленных, служи им, пусть боль обездоленных будет твоей болью, твой Бог – будет Богом всех обездоленных. Так завещает мое пророчество свое свободное слово. Будь гордым. Чтобы тянуть свое существование — не пресмыкайся, не унижайся и не обманывай. Лгать — означает бранить правду, отречься – означает перестать быть человеком. Будь свободным. Между сознательным рабом и преступником нет разницы. Преклони голову только перед идеалом, будь свободным пленником только своего идеала. Будь безусловным. И никаких уступок. Уступки – это преступление. Уступать – означает быть слабым, понести позорное поражение. Так завещает мое пророчество свое библейское слово, и душа моя возвышенно раскрывает свои крылья для пленников огненных заветов.
Я не могу объяснить, что такое любовь, да и никто, думаю, не сможет. Это чувство растет с каждым днем от встречи до встречи с человеком, который понимает все твои нужды и стремления, как ты понимаешь его. Оно начинается с легкого прикосновения к твоему сердцу, которое вдруг становится восприимчивым ко всему прекрасному. Ты видишь красоту даже там, где раньше видел только уродство. Ты чувствуешь жар в груди, беспричинную радость. Вдруг начинаешь ценить то, что прежде игнорировал. Твои глаза встречаются с глазами того, кого ты любишь, и ты видишь в них отражение твоих собственных чувств, надежд и желаний, ты счастлив просто оттого, что этот человек рядом. Даже не прикасаясь друг к другу, можно почувствовать тепло от близости того человека, которым полны все твои мысли.
Тебе хочется, чтобы любовь эта осталась с тобой навсегда, чтобы ей не было конца. Так медленно, шаг за шагом, ты приближаешься к тому, что станет кульминацией твоего чувства. День за днем, минута за минутой, секунда за секундой ты приближаешься к ней, ты уверен в своей избраннице или избраннике, уверен в том, что не разочаруешься, что она искренна, достойна доверия, даже когда вы в разлуке. Настоящая любовь – это вера, надежда, мир в душе и огромное счастье. Влюбиться по-настоящему – это словно включить свет в темной комнате: внезапно все становится четким и ярким. Ты никогда уже не будешь одинок, потому что она любит тебя, а ты любишь ее.
В Эдо четверо или пятеро хатамото собрались однажды вечером, чтобы сыграть в го. Чуть погодя один из них встал, чтобы справить нужду, и, пока он отсутствовал, разгорелась ссора. Одного человека зарубили, свет погас, и все помещение погрузилось в хаос. Услышав это, тот, который отсутствовал, бросился назад, крича: «Успокойтесь вы все! Это все произошло из-за пустяка. Поставьте лампы на место и позвольте мне все уладить».
После того как лампы снова зажгли и все успокоились, этот человек неожиданно отрубил голову одному из тех, кто участвовал в ссоре. Затем он сказал: «Моя воинская удача от меня отвернулась: я не присутствовал при драке. Если бы это посчитали трусостью, мне бы приказали совершить сэппуку. Даже если этого и не случилось, мне не было бы прощения, если бы сказали, что я убежал по нужде, и у меня все равно не было бы другого выхода, кроме сэппуку. Я сделал это, потому что подумал, что погибну в бою с противником, а не позорной смертью человека, подозреваемого в малодушии».
Когда сёгун услышал об этом, он похвалил этого человека.