Цитаты

Цитаты в теме «охота», стр. 3

Мне рассказывал мой брат, умный и правдивый человек. Лет 26-ти уже, он раз на ночлеге во время охоты, по старой с детства привычке, стал вечером на молитву. Это было на охоте. Старший наш брат Николай лежал уже на сене и смотрел на него. Когда Сергей кончил и стал ложиться, Николай сказал ему: «А ты еще всё делаешь этот намаз?» И больше ничего они не сказали друг другу. Брат Сергей с этого дня перестал становиться на молитву и ходить в церковь. И вот 30 лет не молится, не причащается и не ходит в церковь. И не потому, чтобы он поверил брату, а потому, что это было указание на то, что у него уже давно ничего не оставалось от веры, а что оставались только бессмысленные привычки. Так было и бывает, я думаю, с огромным большинством людей. Я говорю о людях нашего образования и говорю о людях правдивых с самими собою, а не о тех, которые самый предмет веры делают средством для достижения каких бы то ни было временных целей.
Оптимисты тоже грустят, правда, как-то иначе, по-своему. Когда листья с деревьев летят, они тоже льют слёзы солёные. Оптимистам дана печаль, но особенная — иная. И на каждом стоит печать, и у каждого доля лихая. Оптимисты не так уж просты и смеются, пусть плакать охота, пусть сирени цветут кусты, пусть ракетой мелькают годы. Оптимисты не верят в любовь, ни во что оптимисты не верят. У них просто горячая кровь, просто надо же что-то делать!? Оптимисты очень больны, потому что душа не корыто, потому что им в души плюют, от того они часто разбиты. Оптимисты страдают слегка, от обид и ужасной мигрени, а им бы, да в небо сигать! А им бы, да пива с пеной! Оптимисты вам всё простят, скажут: «Брат, да ну с кем не бывает» Только знай, оптимисты грустят! Так, как будто бы что-то знают, и когда сухарями хрустя, ты их встретишь с лицом довольным, то запомни — они грустят! Только как-то иначе, по-своему.
Я рядом, за спиной, мой капитан!
Твоя рука ласкает гладь штурвала,
А за бортом бушует океан,
Стараясь напугать размером вала...

«Ты сумасшедший! - весело смеюсь,
Любуюсь загорелым стройным телом, -
Ты сильный! Я с тобою не боюсь,
И доверяю жизнь свою всецело!»

А ты, пыхтя вишневым табаком,
Оскалишься, пуская дым колечком,
С хитринкой взглянешь на меня мельком,
Да так, что застучит в груди сердечко:

«Не дрейфь, волчица! - стукнешь по плечу. -
Не зря же мы с тобой морские волки!
Я по волнам судьбы с тобой лечу
И разбиваю волны на осколки!»

Я рядом, за спиной, мой капитан!
Мой волк соленый, мой любимый дьявол!
Когда затихнет к ночи океан
Ты мне расскажешь все, куда ты плавал...

Я все отдам за эту ночь любви,
Пришедшую из прошлого охоту,
Когда прошепчешь: «Океан останови!
Таких как ты, еще не видел сроду!»

Я рядом, за спиной, мой капитан!..
Мы еще повоюем! Какая ничтожная малость может иногда перестроить всего человека!
Полный раздумья, шел я однажды по большой дороге.
Тяжкие предчувствия стесняли мою грудь; унылость овладевала мною.
Я поднял голову Передо мною, между двух рядов высоких тополей, стрелою уходила вдаль дорога.
И через нее, через эту самую дорогу, в десяти шагах от меня, вся раззолоченная ярким летним солнцем, прыгала гуськом целая семейка воробьев, прыгала бойко, забавно, самонадеянно!
Особенно один из них так и над саживал бочком, бочком, выпуча зоб и дерзко чирикая, словно и черт ему не брат! Завоеватель — и полно!
А между тем высоко на небе кружил ястреб, которому, быть может, суждено сожрать именно этого самого завоевателя.
Я поглядел, рассмеялся, встряхнулся — и грустные думы тотчас отлетели прочь: отвагу, удаль, охоту к жизни почувствовал я.
И пускай надо мной кружит мой ястреб - Мы еще повоюем, черт возьми!