Цитаты

Цитаты в теме «защита», стр. 10

Как часто мы бросаемся высокими словами, не вдумываясь в них. Вот долдоним: дети — счастье, дети — радость, дети — свет в окошке!
Но дети — это ещё и мука наша! Вечная наша тревога. Дети — это наш суд на миру, наше зеркало, в котором совесть, ум, честность, опрятность наша — всё наголо видать. Дети могут нами закрыться, мы ими — никогда.
Какие бы они ни были, большие, умные, сильные, они всегда нуждаются в нашей защите и помощи. И как подумаешь: вот скоро умирать, а они тут одни останутся. Кто их, кроме отца, знает такими, какие они есть? Кто их примет со всеми их изъянами? Кто поймёт, кто простит?
Ведь когда-то и они останутся одни, сами собой, и с этим прекраснейшим и грозным миром, и ни я, никто не сможет их оберегать.К извечной теме: Какая путёвка в жизнь лучше - растить их в любви или закалять сталь с самого детства?
Каждый человек — отдельная личность, которая очень хочет осуществить своё право на собственный, уникальный способ проживания.
И будет стараться делать это всеми возможными способами — через открытый конфликт, или тихое сопротивление, или ложь и обман.
Мы не можем управлять другими людьми.
Мы рискуем загнать себя, тратя свое время и ресурсы на фиктивную защиту.
Вместо этого нам нужно увидеть жизнь во всем её многообразии, понять, что другой человек — отдельная личность, имеющая право проживать свою жизнь так, как она считает нужным.
Не нужно прилагать так много усилий на уход и контроль над близким человеком, низводя его до уровня дрессированной собачки.
Зато и мы имеем право делать свой выбор и решать, по пути ли нам с этой личностью или же нам лучше пойти другой дорогой.
Спаси тебя Бог простая молитва
Где скрыта тройная волшебная сила?
Что нас сберегает от бед и тревог?
Из трёх в одно слово всего уместилась

Простая молитва: «Спаси тебя Бог»
Послушай нехитрый мотив колыбельной.
Внимательней слушай — немного в ней слов,
Порой только три — но такая в них нежность,

Такая защита: «Спаси тебя Бог»
В ответ на добро очень часто мы слышим:
«Спасибо » Не думая даже о том,
Что этой простой однословной молитвой

Ты Богом уже от беды защищён.
Немного для этого надо усилий,
И времени это почти не займёт,
Пускай даже шёпотом — каждый услышит

Простые три слова: «Спаси тебя Бог»
Не надо для этого быть полиглотом,
Любой на Земле это слово поймёт,
В нём скрыто тепло, доброта и забота,

В молитве от сердца: «Спаси тебя Бог»
Надёжней брони, и кольчуги тяжёлой
Порой невесомый тетрадный листок
В кармане у сердца. На нём — лишь три слова,

Простая молитва: «Спаси тебя Бог».
"Мир чудес"
1) Детям и в самом деле доставляет удовольствие причинять боль.
2) Образование — превосходная защита от жизненного опыта.
3) Людей всегда очаровывают хитроумные механизмы, которые создают иллюзию жизни.
4) Ни одно действие не пропадает втуне — всё, что мы делаем, приносит какой-то результат.
5) Представление, что всем якобы нужно только новое, — это заблуждение интеллектуалов.
6) Великодушие легко приходит к богатым и сильным.
7) Скука — благодатная почва для ненависти и всевозможных безобразий.
8) Все матери считают, что из их детей по вырастают клены, но сорняки на этой земле никогда не переводились.
9) Молодость может быть ужасающе жестока к любви, которая ей не по нутру.
10) Те, кто думает о постели лишь в свете сна или занятий сексом, просто не понимают, что постель — лучшее место для философских дискуссий, споров и, если нужно, для откровений.
11) Жизнь — это последовательность чьих-то решительных вмешательств.
Человек без житейского опыта — это былинка, увлекаемая бушующими по вселенной ветрами Наша цивилизация находится ещё на середине своего пути. Мы уже не звери, ибо в своих действиях руководствуемся не только одним инстинктом, но ещё и не совсем люди, ибо мы руководствуемся не только голосом разума. Тигр не отвечает на поступки. Мы видим, что природа наградила его всем для жизни, — он повинуется врожденным инстинктам и бессознательно находит в них защиту. И мы видим, что человек далеко ушел от логовища в джунглях, его инстинкты притупились с появлением собственной воли, но эта воля ещё не настолько развилась в нем, что бы занять место инстинктов и правильно руководить его поступками. Человек становится слишком мудрым, чтобы всегда прислушиваться к голосу инстинктов и желаний, но он ещё слишком слаб, что бы всегда побеждать их. Пока он был зверем, силы природы влекли его за собой, но как человек он ещё вполне научился подчинять их себе. Находясь в этом переходном состоянии, человек уже не руководится слепыми инстинктами и не действует в гармонии с природой, но он ещё и не умеет по собственной воле разумно создавать эту гармонию. Вот почему человек подобен подхваченной ветром былинке: во власти порывов страстей он поступает так или иначе то под влиянием воли, то инстинкта, ошибаясь, исправляя свои ошибки, падая и снова поднимаясь; он существо, чьи поступки невозможно предусмотреть. Нам остается только утешать себя мыслью, что эволюция никогда не прекратится, что идеал — это светоч, который не может погаснуть. Человек не будет вечно колебаться между добром и злом. Когда эта распря между собственной волей и инстинктом придет к концу, когда глубокое понимание жизни позволит первой из этих сил окончательно занять место второй, человек перестанет быть непостоянным. Стрелка разума твердо без колебаний будет устремлена на далекий полюс истины.
— Ну – неуверенно начинаю я, — ну, нам надо покончить с апартеидом, это раз. Остановить гонку ядерных вооружений, побороть мировой терроризм и голод. Обеспечить надежную армию, предотвратить распространение коммунизма в Центральной Америке, установить мир на Ближнем Востоке, сделать так, чтобы вооруженные силы США не использовались за рубежом. Мы должны сделать Америку сильной и уважаемой мировой державой. Это не преуменьшает значение наших внутренних проблем, которые так же важны, а, может быть, и важнее. Необходимо улучшать медицинское обслуживание пожилых людей и делать его более доступным, контролировать распространение СПИДа и искать средства для борьбы с ним, оберегать окружающую среду от загрязнения и токсичных отходов; улучшать качество начального и среднего образования; ужесточить законы по борьбе с преступностью и распространением наркотиков. Мы также должны обеспечить среднему классу доступное высшее образование, а пожилым – социальную защиту, а ещё нужно бережно относиться к природным ресурсам и охранять заповедники. И уменьшить влияние крайних политических партий.
Он не звонил.
Я слонялась по квартире, читала книги.
Ни разу не открыла диссертацию.
Много смотрела в окно.
Невозможно быть счастливой в этом мире. Даже в Международный день театра.
Невозможно удержать снежинку на ладони. Невозможно положить в карман солнечного зайчика.
Невозможно быть счастливой в этом мире. Даже в День защиты Земли.
В День смеха, объединенный почему-то с Международным днем птиц, я решила, что возможно. Я стерла в телефоне имя «Тот, кто лучше» и записала новое: «Забудь».
Я решила заняться диссертацией. Невозможно было думать о том, что он отказался встретиться со мной. Я жалела, что ему это предложила. Неужели нельзя было удержаться?
Почему он не хочет меня видеть?
Конечно, ему не до меня. Его хотели убить. И у него предвыборная кампания. А вдруг он станет президентом? И я вот так запросто предложу ему: «Давай увидимся? » Или, когда он станет президентом, я буду звонить ему и сообщать о том, что ужин у нас сегодня в девять. А наш сын получил тройку. Интересно, а где учатся дети президентов? И почему это мой сын должен быть троечником?
Я писала диссертацию целый день и целую ночь.
В записной книжке моего телефона я дала ему новое имя: «Моя любовь».
Я заснула в семь утра.
Как-то спокойно я вышел из ада
Как-то спокойно я вышел из ада,
Ужас распада легко перенес.
Только теперь заболело, как надо.

Так я и думал. Отходит наркоз.
Выдержал, вынес — теперь настигает:
Крутит суставы, ломает костяк?
Можно кричать — говорят, помогает.

Господи, Господи, больно-то как!
Господи, разве бы муку разрыва Снес я,
Когда бы не впал в забытье,
Если бы милость твоя не размыла,

Не притупила сознание мое!
Гол, как сокол.
Перекатною голью Гордость
Последняя в голос скулит.

Сердце чужою, фантомною болью,
Болью оборванной жизни болит.
Господи Боже, не этой ли мукой
Будет по смерти томиться душа,

Вечной тревогой, последней разлукой,
Всей мировою печалью дыша,
Низко летя над речною излукой,
Мокрой травой, полосой камыша?

Мелкие дрязги, постылая проза,
Быт — не надежнейшая из защит, —
Все, что служило подобьем наркоза,
Дымкой пустой от неё отлетит.

Разом остатки надежды теряя,
Взмоет она на вселенский сквозняк
И полетит над землей,
повторяя: «Господи, Господи, больно-то как!»