Цитаты в теме «генерал», стр. 5
ПОДРЯД УХОДЯТ ВЕТЕРАНЫ
Мы понимаем, что когда-то
Придут совсем другие даты.
Не будет больше ветеранов.
Их не останется в живых.
Ни рядовых, ни офицеров,
Ни покалеченных, ни целых,
Ни благородных генералов,
Ни бывших зеков рот штрафных.
Кто им потом придет на смену?
Кого придется звать на сцену
Чтоб окружить своей заботой
Когда нагрянет юбилей?
Подряд уходят ветераны.
Им обдувает ветер раны,
Их ордена лежат забыты,
А имена горят сильней.
А, может, это всё логично?
Но очень больно, если лично
Ты с этим связан был и даже
Не понимал тогда всего.
Мне раньше искренне казалось,
Что папе много жить осталось,
Но уж который День Победы
Мы отмечаем без него.
Петр Давыдов
Муравьи встретились на полянке и начали делиться новостями: «Вы слышали, нашему муравьиному королю министры поднесли новую золотую корону!» — «Да, да, а первому министру король вручил новые награды!» — «А еще новость, — главному генералу наш муравьиный король вручил новый орден за неслыханные победы над соседним муравейником! Кстати, на этих муравьиных войнах казна еще больше разбогатела!» — «Да, великие события произошли в нашем могущественном и славном царстве!» — заключили собравшиеся муравьи. В этот момент они увидели бегущего короля со свитой испуганных министров, которые кричали во весь голос: «На помощь, подданные! Слон завалил навозом все наше великое муравьиное царство!»
Избегай тщеславия, помни, что оно подобно навозу на дороге, присыпанному пылью.
Если судить по извещениям о смерти и некрологам, то можно вообразить, что человек — абсолютнейшее совершенство, что на свете существуют только благороднейшие отцы, безупречные мужья, примерные дети, бескорыстные, приносящие себя в жертву матери, всеми оплакиваемые дедушки и бабушки, дельцы, в сравнении с которыми даже Франциск Ассизский покажется беспредельным эгоистом, любвеобильнейшие генералы, человечнейшие адвокаты, почти святые фабриканты оружия — словом, если верить некрологам, оказывается, на земле живут целые стаи ангелов без крыльев, а мы этого и не подозревали.
Вчера умер Чин Линсу. Вчера, прямо здесь, в нашем городе, навсегда кончилась Гражданская война. Вчера, прямо здесь, умер президент Линкольн, и генерал Ли, и генерал Грант, и сто тысяч других, кто лицом к югу, а кто — к северу. И вчера днем в доме полковника Фрилея ухнуло со скалы в самую что ни на есть бездонную пропасть целое стадо бизонов и буйволов, огромное, как весь Гринтаун, штат Иллинойс. Вчера целые тучи пыли улеглись навеки. А я-то сначала ничего и не понял! Ужасно, Том, просто ужасно! Как же нам теперь быть? Что будем делать? Больше не будет никаких буйволов И никаких не будет солдат и генерала Гранта, и генерала Ли, и Честного Эйба, и Чин Линсу не будет! Вот уж не думал, что сразу может умереть столько народу! А ведь они все умерли, Том, это уж точно
Бери шинель, пошли домойА мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты,
Бери шинель, пошли домой.
Война нас гнула и косила,
Пришел конец и ей самой.
Четыре года мать без сына,
Бери шинель, пошли домой.
К золе и пеплу наших улиц
Опять, опять товарищ мой!
Скворцы пропавшие вернулись,
Бери шинель, пошли домой.
А ты с закрытыми очами
Спишь под фанерною звездой.
Вставай, вставай, однополчанин,
Бери шинель, пошли домой.
Что я скажу твоим домашним,
Как встану я перед вдовой,
Неужто клясться днем вчерашним?
Бери шинель, пошли домой.
Мы все войны шальные дети,
И генерал и рядовой.
Опять весна на белом свете,
Бери шинель, пошли домой.
В Америке человек думает только о том, как ему стать президентом Соединенных Штатов. Там каждый – потенциальный президент. Здесь каждый – потенциальный нуль, и если вы становитесь чем-нибудь или кем-нибудь, это чистая случайность, чудо. Здесь тысяча шансов против одного, что вы никогда не выберетесь из родной деревни. Тысяча шансов против одного, что вам оторвет ноги или вы останетесь без глаз. Впрочем, может случиться чудо, и тогда вы будете генералом или вице-адмиралом. Выходит, что все шансы здесь – против вас, но то, что у вас почти нет надежд, делает жизнь особенно приятной.
Отец не служил в армии, он не знает, что нет ничего хуже, чем перепрыгнуть собственные возможности. Свой предел Леонард понял ещё в Торке. Он был сносным начальником штаба при хорошем командующем, но никоим образом не полководцем.
Можно зазубрить все правила стратегии и тактики и оставаться полной бездарью, к каковым Леонард относил и себя. Он очень долго считал самым мерзким в своей жизни день, в который на него нацепили генеральскую перевязь. Оказалось, бывает и хуже. Бездарных генералов хватает, но бездарные маршалы в Талиге — редкость. Леворукий бы побрал отцовское тщеславие и его собственную трусость Он ни разу не сказал «нет», ни разу! Единственное, на что его хватает, это изображать заносчивую, уверенную в себе скотину. В этом он преуспел, слов нет!
Дорога: полоска земли, по которой ходят пешком. Шоссе отличается от дороги не только тем, что по нему ездят в машинах, но и тем, что оно всего лишь линия, связывающая одну точку с другой. У шоссе нет смысла в самом себе; смысл есть лишь в двух соединенных точках Каждый кусочек дороги осмыслен сам по себе и приглашает нас остановиться Прежде чем исчезнуть из ландшафта, дороги исчезли из души человека: он перестал мечтать о ходьбе, о пеших прогулках и получать от этого радость. Он уже и жизнь свою видел не как дорогу, а как шоссе: как линию, которая ведёт от точки к точке, от чина капитана к чину генерала, от роли супруги к роли вдовы В свете дорог красота непрерывна и вечно изменчива; на каждом шагу она говорит нам: «Остановись! ».
В окошке телевизора то епископ целует генерала КГБ в щёчку, то генерал КГБ целует епископа в ручку. Размахивая кадилом, освящают то банк, то казино. Ни один приличный бандит не садится в свой «шестисотый», пока не отслужит подобающего молебна А посреди города, полного нищими, бомжами, калеками и инвалидами последних войн, пузырится золоченое позорище, многомиллионный храм, простодушно воздвигнутый в честь Того, Кто пришёл исполнить закон милосердия и любви, а вовсе не закон хамской силы и большой деньги
Но это только еретики-«либералы» отождествляют военных с подлинным зло, считая его безраздельной вотчиной лейтенантов или генералов, тогда как военные часто способны творить вторичное зло — агрессивное, романтическое, мелодраматичное, увлекательное, доводящее до оргазма. Подлинное же зло, зло Аушвица, от которого захватывает дух, — зло мрачное, однообразное, унылое, неприкрытое — осуществлялось почти исключительно гражданскими лицами.< > В качестве примечания следует только добавить, что величайший в истории ликвидатор евреев, тупоголовый Генрих Миллер, был фермером, разводившим цыплят.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Генерал» — 110 шт.