Цитаты

Цитаты в теме «лестница», стр. 5

Как потом в лагерях жгло: а что, если бы каждый оперативник, идя ночью арестовывать, не был бы уверен, вернется ли он живым, и прощался бы со своей семьёй? Если бы во времена массовых посадок, например в Ленинграде, когда сажали четверть города, люди бы не сидели по своим норкам, млея от ужаса при каждом хлопке парадной двери и шагах на лестнице, — а поняли бы, что терять им уже дальше нечего, и в своих передних бордо бы делали засады по несколько человек с топорами, молотками, кочергами, с чем придётся? Ведь заранее известно, что эти ночные картузы не с добрыми намерениями идут, — так не ошибёшься, хрястнув по душегубу. Или тот воронок с одиноким шофером, оставшийся на улице, — угнать его либо скаты проколоть. Органы быстро бы недосчитались сотрудников и подвижного состава, и, несмотря на всю жажду Сталина, — остановилась бы проклятая машина! Если бы если бы Мы просто заслужили все дальнейшее.
Стало пластмассовым небо над головой,
Стала волшебная палочка — вдруг — железкой.
Вы извините, но я ухожу домой.
Нет, не обидел. Мне просто неинтересно.

Просто теперь я не знаю, зачем я здесь,
В этом дурацком платье, в косынке детской.
Как умудрились вообще мы сюда залезть?!
Не понимаю. Мне больше неинтересно.

Всем хорошо, вон, смотри, отовсюду — смех;
мне не смешно и не весело, хоть ты тресни.
Мальчик мой, нет, ты по-прежнему лучше всех, —я виновата.
Мне больше неинтересно.

Мне говорят — дура! дура! смотри: сдалась!
Мне говорят — мы так славно играли вместе.
Мне говорят — вы команда, куда без вас?
Мне очень стыдно. Мне больше неинтересно.

Много других детей у нас во дворе,
Много песочниц, качелей, высоких лестниц.
Просто есть правило в каждой моей игре —
Встать и уйти, если больше неинтересно.
Взгляни на свое будущее, Кавендиш, Идущий Следом. Ты не будешь подавать никаких заявлений с просьбой о вступлении, но племя престарелых и без того зачислит тебя в свои ряды. Твое время перестанет поспевать за временем остального мира. Из-за этой пробуксовки кожа твоя растянется и истончает, так что станут едва ли ни видны дергающиеся органы и вены, похожие на голубые прожилки в рокфоре; скелет твой прогнется, волосы поредеют, а память выветрится. Выйти из дому ты осмелишься теперь только при дневном свете, избегая выходных и школьных каникул. Язык окружающих тоже убежит вперед, а твой, когда бы ты не открыл рот, будет выдавать твою племенную принадлежность. Элегантные женщины не будут тебя замечать. Торговцы, если только они не продают подъемники для лестниц или поддельные страховые полисы, не будут тебя замечать. Твое существование будут признавать только младенцы, кошки и наркоманы. Так что не растрачивай попусту своих дней. Быстрее, чем тебе представляется, будешь ты стоять перед зеркалом в доме престарелых, смотреть на свое тело и думать — старый пылесос, на пару недель запертый в чертов шкаф.