Цитаты в теме «мать», стр. 23
Во мне уживаются две женщины: одна желает получить от жизни всю страсть, радость, приключения, какие только может она дать. А другая хочет стать рабыней тихого повседневия, семейного очага, всего того, что можно запланировать и исполнить. Я - мать семейства и проститутка одновременно, и обе живут в моем теле и борются друг с другом.
А встреча женщины с самой собой — игра увлекательная, но чрезвычайно опасная. Это — божественный танец. Когда мы встретимся, столкнутся два сгустка божественной энергии, две галактики. И если не обставить эту встречу как полагается, одна галактика может уничтожить другую.
Я едина в трех лицах. И поворачиваюсь той стороной, которая нужна тому, кто со мной говорит в эту минуту.
Я — Наивная Девочка, которая смотрит на мужчину, замирая от восхищения, и притворяется, будто потрясена тем, какая у него власть, какая слава.
Я — Роковая Женщина, которая атакует неуверенных в себе мужчин и берет инициативу на себя, так что им уже ничего не нужно делать, и не о чем беспокоиться.
И наконец, я — Любящая Мать, которая нежно опекает тех, кто нуждается в ее советах, которая терпеливо выслушает все рассказы, даже если они у неё в одно ухо влетают, а из другого вылетают. С кем из этих трех ты хочешь познакомиться? - С Тобой
Если существует на свете что-либо ужасное, если есть действительность, превосходящая самый страшный сон, то это: жить, видеть солнце, быть в расцвете сил, быть здоровым и радостным, смеяться над опасностью, лететь навстречу ослепительной славе, которую видишь впереди, ощущать, как дышат легкие, как бьется сердце, как послушна разуму воля, говорить, думать, надеяться, любить, иметь мать, иметь жену, иметь детей, обладать знаниями, — и вдруг, даже не вскрикнув, в мгновение ока рухнуть в бездну, свалиться, скатиться, раздавить кого-то, быть раздавленным, видеть хлебные колосья над собой, цветы, листву, ветви и быть не в силах удержаться, сознавать, что сабля твоя бесполезна, ощущать под собой людей, над собой лошадей, тщетно бороться, чувствовать, как, брыкаясь, лошадь в темноте ломает тебе кости, как в глаз тебе вонзается чей-то каблук, яростно хватать зубами лошадиные подковы, задыхаться, реветь, корчиться, лежать внизу и думать: «Ведь только что я еще жил!».
Существует Санта Клаус или нет, я не поэтому люблю Рождество. Когда я был ребенком, независимо от того, как бы плохо ни обстояли дела, моей матери всегда удавалось сделать рождественский сочельник волшебным. Каждый год она разыгрывала «Щелкунчика». И я думал, что если она делает это в нашей крохотной квартирке, когда мы совсем одни и у нас почти нет денег, это давало мне надежду, что все образуется. Я люблю это чувство, это ощущение надежды. Знаешь, это безумие. В одну из самых коротких и темных ночей года люди всех религий отмечают торжество света. Плюс, кто же не любит подарки?
Всегда ровная, всегда непринужденная, пышущая здоровьем и добротой, к тому же умненькая, полная сочувствия и понимания. С ней ни к чему были неуклюжие заигрывания, она всегда подходила ко мне сама, светясь лучезарной улыбкой, источая радость. Она проглотила меня и понесла дальше. Она обнимала меня как мать, согревала как любовница и терзала как ведьма. Никаких нечистых мыслей о ней у меня никогда не возникало: я никогда не желал ее, никогда не мечтал о ее ласках. Я любил ее так глубоко, так полно, что при каждой встрече с ней я как бы рождался заново.
Как-то вот мне кушалось,
Оладью за оладьей,
Корабли плыли по небу,
Белой, быстрой ладьей,
Мысли лезли странные,
Да такие, мать их,
Думал, если б тёлкой был,
То белобрысой бл*дью
С красной мелкой сумочкой,
И мобилкой Vertu,
А бойфренда моего,
Звали бы — Роберто,
А второго — Джонни Болт,
Третьго — Герасим,
А четвертого ваще б,
Звали просто — Вася
А любовника — Артур,
А соседа — Жора,
Я бы пользовалась им,
Вместо массажера,
Ну и что, что говорят,
Да она — шалава!
Мне то что? Главней всего,
Я солнышко у мамы
За спиной моей, кхм,
То кричат, то ропщут,
И завидуют, аж страх,
И голову морочат,
Уплетал я ужин в ночь,
Оладью за оладьей,
Был бы девушкой, кароч,
Точно был бы бл*дью
Мы любим сестру, и жену, и отца,
Но в муках мы Мать вспоминаем»
Скупую слезу утирая с лица,
Стою и согласно киваю.
Во время чумы и во время войны,
Во тьме непроглядной кромешной
Мы Мать вспоминаем, ведь мы же — сыны!
И дочери тоже, конечно
В глубоком метро, на борту корабля
В холодных космических далях
Когда пропадает из виду Земля!
Мы тоже про Мать вспоминаем.
В беде и в победе, в огне и в воде,
И в Африке, и в Антарктиде,
В Тагиле, и в Пизе, и в Караганде
Мы Мать вспоминаем всегда и везде!
Надеюсь отцы не в обиде?
На воле, на зоне, в труде и в бою бомжи, буржуи
Мы Мать вспоминаем родную свою!
Но чаще, конечно, — чужую.
— Итак, кто хочет прочитать молитву?
— О, мама, можно я?
— Конечно, сынок, я всё надеялся, что ты решишь стать частью этой семьи.
(Все берутся за руки)
— Дорогой Бог, спасибо тебе за эту пересоленную свинину, которую мы сейчас съедим вместе с остальным несъедобным хрючевом. И спасибо тебе за нашу новую, так называемую семью. Мой отец сбежал, когда мне было всего шесть, если бы я знал все наперед, то сбежал бы с ним. А также из-за того, что она из-зо всех сил старалась вернуться в этот дом с тех пор как лишилась его. Господи! Большое тебе спасибо, что ослепил этого мудака, который дрючит мою мать, чтобы он не видел то, что очевидно всем. Что она его не любит.
— Аминь.
В таком возрасте в голову вбиваются мысли о платонической любви, целомудрии, светлом и прекрасном чувстве. Которое толкает людей к суициду. Дочери взрослеют, похоть становится неудержимой. Первый секс, первая симпатия. Разрыв. Злоба. Обида. Смирение. К двадцати семи годам Аннет знала, что такое «страдания». Знала, кому можно доверять, а кому нет. Но ее мать предпочитала напоминать о том, что должны быть внуки. Обязаны быть. Или ты становишься никем. «Мамочке за тебя стыдно». Нет. Мамочке стыдно за себя, ибо она не может похвастать в телефонном разговоре достижениями своих внучат. От Аннет требовали того, чего она дать была не в состоянии. Никто ни разу не поинтересовался, почему так происходит. Аннет была бесплодна. Никто ни разу не спросил, чего хочет она. Только мощнейшее назидание.
«Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Оставьте же меня, ***ь, в покое»
Мы называем свой век утилитарным, а между тем мы не умеем пользоваться ни единой вещью на свете. Мы позабыли, что Воде дано омывать, Огню — очищать, а Земле — быть матерью. Поэтому Искусство наше пренадлежит Луне и играет с тенями, тогда как греческое Искусство, принадлежащее Солнцу, имело дело с реальными предметами. Я уверен, что силы стихий несут очишение, и мне хочется вернуться к ним и жить среди них. Конечно, такому современному человеку, как я, всегда радостно хотя бы просто глядеть на мир. Я трепещу от радости, когда думаю, что в самый день моего выхода из тюоьмы в садах будут цвести и ракитник, и серень и я увижу, как ветер ворвется в струящееся золото ракитника — и весь мир вокруг меня станет арабской сказкой.
Во Вселенной мы, конечно, не одни. В космосе миллиарды планет, очень похожих на нашу. На каком основании мы должны считать себя исключением? Мы не исключение. Мы такие же, как и все. Разве только форма и цвет глаз у нас могут быть разные. У жителей одних планет глаза голубые, как у полковника Кравцова, а у кого-то — зелёные, треугольные, с изумрудным отливом. Но на этом, видимо, и кончаются все различия. Во всем остальном мы одинаковы — все мы звери. Звери, конечно, разные бывают: мыслящие, цивилизованные, и немыслящие. Первые отличаются от вторых тем, что свою звериную натуру маскировать стараются. Когда у нас много пищи, тепла и самок, мы можем позволить себе доброту и сострадание. Но как только природа и судьба ставят вопрос ребром: «Одному выжить, другому сдохнуть», мы немедленно вонзаем свои желтые клыки в горло соседа, брата, матери.
Подлинно ль женщинам впрок, что они не участвуют в битвах
И со щитом не идут в грубом солдатском строю,
Если себя без войны они собственным ранят оружьем,
Слепо берутся за меч, с жизнью враждуя своей?
Та, что пример подала выбрасывать нежный зародыш, -
Лучше погибла б она в битве с самою собой!
Если бы в древности так матерям поступать полюбилось,
Сгинул бы с этаким злом весь человеческий род!
< >
Можно ль незрелую гроздь срывать с лозы виноградной?
Можно ль жестокой рукой плод недоспелый снимать?
Свалятся сами, созрев. Рожденному дай развиваться.
Стоит чуть-чуть потерпеть, если наградою — жизнь.
Что же утробу язвить каким-то особым оружьем?
Как нерожденных детей ядом смертельным травить?
Все колхидянку винят, обагренную кровью младенцев;
Каждому Итиса жаль: мать погубила его.
Матери-звери они. Но у каждой был горестный повод:
Обе мстили мужьям, кровь проливая детей.
Иноземец— Скажи мне, таинственный незнакомец, кого ты любишь больше? Отца, мать, сестру, брата?
— У меня нет ни отца, ни матери, ни сестры, ни брата.
— Друзей?
— Вы произнесли слово, смысл которого до сих пор от меня ускользал.
— Родину?
— Я не знаю, на какой широте она находится.
— Красоту?
— Если бы она была бессмертной богиней, я был бы не прочь её полюбить.
— Золото?
— Я ненавижу его, как вы ненавидите Бога.
— Тогда что же ты любишь, странный иноземец?
— Облака Плывущие облака там, высоко Волшебные облака!
Плачет мать,покинутая сыном
И этот груз с собой не унести
Так дай ей Бог не дюжинные силы
Вселенной боль одной перенести
Стонет мать,склонившись над могилкой
Шепчет тихо,где ты ангелок?
Застелила я кровать тебе простынкой
Что б уставший отдохнуть ты мог
Я игрушек накупила много
Самосвалы,лего,пистолет...
Ты не бойся,всё что хочешь,трогай
Настоящих ружей рядом больше нет
Возвращайся,солнышко,не мучай
Мама без тебя не проживёт
Можешь облачком,а можешь просто тучкой
Или дождиком,что по весне идёт
Хочешь деревцем,а хочешь тихим ветром
Я тебя почувствую везде...
Но только с этим горьким белым светом
Не оставляй меня наедине
Сидела мать склонившись над могилкой
Платок руками нервно теребя
Весь мир окутан, траурной косынкой
И кто поможет этим матерям?
У церкви нищенка с протянутой рукой,
Свой взор стыдливо в землю опустила.
И тихим голосом с щемящею тоской,
Как мать дитя,меня благословила...
Я отошла в сторонку и, мой Бог,
Услышала,как женщина молила...
Шептала тихо-" Боже,он не смог,
Невестка меня просто не взлюбила...
Храни его,Великий наш Господь,
Сыночка от беды обереги,
Он боль моя,кровиночка и плоть...
Не засчитай меня в его грехи..."
О, сердце матери - бескрайнее добро,
Тебя попрали,выставив за двери...
А ты стоишь и молишь всё равно
Пощады сыну,ставши на колени...
Учитесь наслаждаться жизнью — страдать она сама научит,
Как сам приходит дождь холодный, как застилая небо, тучи
Приходят сами без приказа, в сердцах оставив подношением
Холодные дожди седые. Приходит грусть без приглашения
Учитесь наслаждаться жизнью, не отвлекаясь на кручину,
По мелочам пускай не ищут глаза вдали грустить причину.
Пусть сердце хваткой хищной птицы хватает солнца каждый лучик,
И не разменивает время на пустоту случайных случек.
Учитесь! Чтобы быть счастливым — ребенком, матерью, отцом
Так важно в мир впиваясь взглядом — не быть холодным и слепцом.
Так важно видеть в каждой капле и в каждом лучике — любовь
Когда рассветы, дни, закаты — как зелье будоражат кровь —
Тогда ты чувствуешь повсюду Не важно сколько в кошельке.
Что ты — частица жизни чуда. A чудо? Здесь. Невдалеке.
В тебе, во мне, в просторах неба и даже в этих серых тучах
Учитесь наслаждаться жизнью — страдать она сама научит.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Мать» — 1 610 шт.
