Цитаты в теме «разум», стр. 16
Срифмовать пару строк может почти каждый, рассказать историю своего детства, взросления, становления, все перипетии судьбы, все парадоксы и открытия разума, все изъяны и всё величие чувств, жизнь как есть, от случайного приступа мигрени до политического уклада страны, от первого воспоминания материнских рук до сложности отношений с Богом способны единицы. Поэзия это язык, а язык — это инструмент общения, дающий возможность сказать. Это меч и пальмовая ветвь, это терн и лавр, это дар и проклятие. Но общее обесценивание поэзии не в том, что не осталось тех, кто способен говорить на этом языке, а в том, что не осталось тех, кто умеет слушать.
Глаза закроешь — и вновь порочна. Взлетаешь в небо и видишь сны
О том, как даришь всю мякоть, сочность и свежий запах своей весны
Тому, с которым на всё готова. Да он-то в курсе и сам, без слов.
Ведь оба знаете веский повод, что тянет крылья ломать вас вновь.
Жаль, в общем небе, по вашим нотам играя, — твой он, он бог и царь.
Но он ничей — такова порода /и ты страдаешь — не отрицай/.
И ждать не ждешь, и просить не просишь, и знать не знаешь. Но суть не в том,
А в том, что вечером ровно в восемь — твои — стучится в его окно
Немая полночь. И он всё помнит. И ты всё помнишь. А тишь горчит.
Какой тут разум? С разбега в омут. Друг к другу с просьбой одной: звучи!
Чтоб губы в губы, чтоб ногти в спины — проверка прочности, сопромат
У вас есть только одна причина сходиться вновь и сходить с ума.
Мы можем отдавать только то, что в нас есть, не больше, правда? А на сцене я уже не я, или, может быть, точнее, там сменяют друг друга разные «я». Наверно, в каждом из нас намешанно множество всяких «я», согласны? Для меня театр — это прежде всего разум, а уж потом чувство. Разум раскрепощает и оттачивает чувство. Надо ведь не просто плакать, или кричать, или смеяться, а так, чтобы зрители тебе поверили. Знаете, это чудесно. Мысленно представить себя совсем другим человеком, кем-то, кем я стала бы, сложись все по-другому. В этом весь секрет. Не превращаться в другую женщину, а вживаться в роль и судьбу, как будто моя героиня и есть я. И тогда она становится мною.
Будешь ли ты гладить тонкие запястья
Через пару-тройку отгоревших лет?
Знаю, что не в нашей, все — не в нашей власти,
У земных созданий власти вовсе нет
Будет ли красиво, также, как сегодня,
Чтоб друг к другу — близко, далеко — от всех.
Я хочу не верить в то, что все проходит,
Мысленно, хотя бы, совершить побег.
Каждый из влюбленных — чуточку волшебник,
Покажи какой он, этот край земли!
Я - твой непослушный, маленький отшельник,
Потерявший разум где-то там, вдали.
Будешь ли ты гладить тонкие запястья,
Удлинять короткую линию любви
Я хочу сейчас же умереть от счастья,
Это наше время, чувствуешь? Лови!
Составлять свое суждение.
Особенно в делах важных. Глупцы губят себя тем, что не размышляют; неспособные понять и половины дела, не умея предвидеть ни вреда, ни выгоды, не могут они надлежащее действовать; они придают много веса вещам маловажным и мало веса — весьма важным, оценивая все наоборот.
Многие же не теряют разума лишь потому, что его не имеют. Есть вещи, в которые должно проникать глубоко и хранить их в недрах своего ума. Мудрый составляет суждение обо всем, но особенно вникает в то, в чем есть глубокий и высший смысл, ибо полагает, что там есть больше, чем он предполагает. Так размышление проникает дальше первоначального суждения. Всего Вам хорошего.
Каждую секунду он вдыхал, запах травы, прохладный воздух на его лице, были драгоценностью. Тяжело было думать, что люди проживали годы и годы, пропадающие впустую, медленно тянущиеся годы, а он цеплялся за каждую секунду.
Просто быть живым, смотреть, как солнце поднимается над блистающими снежными холмами, — это же величайшее сокровище на земле.
Тайна и ложь — это то, что мы принимаем, став взрослыми.
Последний враг, которого нужно победить — смерть.
Потому что иногда нужно думать не только о своем спасении! Иногда нужно думать об общем благе!
Каждая человеческая жизнь равноценна другой и достойна спасения.
Богатства в мире нет бесценей, чем разум сильный с правой целью
*****
Всё возможно, если никто не доказал, что этого не существует.
Не дай мне Бог — не оплатить мой хлеб
Не допусти мне крошками питаться
Стоять на паперти с протянутой рукой,
Глаза прикрыв, краснея побираться
Позволь Мой Бог, наоборот — делить
Делить свой кров, с нуждавшимся и пищу
Позволь за всё тебя благодарить
Позволь душой светлее стать и чище
Дай милость мне, приблизиться к тебе,
Очистив разум от печали смертной
Заполнить сердце нежностью к другим,
Любить людей, любовью беззаветной
Не дай мне Бог, забыть мне кто я есть
Не дай возвысить, до небес гордыню
Не позволяй жалеть себя, скулить,
И поддаваться гадкому унынию
Дай силы мне, подняться и идти,
Вселив Надежду, Веру в тех кто рядом
Не позволяй кого-то осудить,
И провожать во след с укором, взглядом
Я знаю, я сама грешнее всех
Но к милости твоей взываю тоже:
Суди меня Суди меня, Господь
Но близких мне, прошу - помилуй, Боже
Мы часто рассуждаем о Божественном вдохновении, о порыве, данном свыше, волшебстве неземного откровения. Когда художники видят во сне свои будущие картины, когда поэты пишут стихи на одном дыхании, захлебываясь словами, когда ученые кричат эврика, а в их расширенных зрачках сходится в ровную формулу то, что было лишь предчувствием чего-то большого. Прорыв, открытие, экстаз. Манна небесная или плод труда? Результат одержимости своим делом? Ведь человек, полной грудью вдыхающий свое творчество, будь то искусство, наука, что-угодно, человек живущий этим, влюбленный в свою работу, каждый день пропускающий сквозь разум, сквозь душу, сквозь сердце мысли, идеи, размышления, чувства, все оттенки выбранного ремесла, больной этой неудержимой страстью, рано или поздно начинает переносить ее на все области жизни, создавая еще один парадокс подсознания. Так домохозяйка, каждый день взвешивающая учебу своего сына, волнующаяся за него, вдруг начинает видеть во сне, как он проваливает экзамен. И если реальность по стечению обстоятельств складывается аналогично сну, то ее живой страх, остро переживаемый каждый день, явится аналогом вещего сна, тем самым Божественным откровением, являясь на деле не большим, чем стандартной функцией мышления. Но как хочется человеку верить в чудо, в богоизбранность, в касание ангельских крыл. Так пусть будет каждому по вере его.
У каждого своя реальность. И мы, в вечных поисках единой истины, щуримся в прицел разума, взвешиваем в руке гарпун души, мы бьем без промаха и стрелы отточены безупречно убийцы мифов, снайперы заблуждений человеческих. И чужие реальности, не совпадающие с нашей, мятой салфеткой летят в урну данности, хрипят в оболочке острых слов, отшлифованных логикой ли, интуицией ли, знанием ли, чувством ли пустые, неуместные, нежизнеспособные. И глаза людей, в которых жили эти маленькие мирки затягиваются мутной пеленой. Однажды в них вырастет новый мир, все вернется на круги своя, но пока Улыбайся, ты в прицеле истины. Но истины ли? Нет, теории. А истина едина, но она не за, не возле, не рядом, она не прячется под прозрачной вуалью слов, она не приходит незнакомкой в пелене снов, она везде, она просто есть. В сумме бытия, в единстве существования всех теорий, в целостности мира, где нет ничего лишнего, где любая, даже самая неправильная, нелепая на твой взгляд теория, не больше чем штрих, создающий общую систему мазков в портрете Бога. И нет тех, кто ближе и тех, кто дальше, и нет тех, кто знает и тех, кто не знает, и нет правых и не правых. Есть бесконечный спор людей, за шаг до того поля, где цветы и листья, где небо и земля, которые просто живут, не ища подтверждений своей исключительности, не воюя друг с другом за право признания того, что они важнее, мудрее, лучше. И снова выбирая среди множества теорий одну единственную, ту, которую понесешь ты как знамя истины, близкую и понятную тебе, ту, в которую ты захочешь поверить, как в единственно верную войди в реку, встань в воду, закрой глаза Прислушайся, вдохни полной грудью, погаси в себе пожар негодования, оскал хищника, влюбись в этот мир во всем его разнообразии, сбрось с плеч стремление обвинять и осуждать, дробить общую для всех реальность на бесформенные куски добра и зла, своего и чужого, нужного и лишнего.. И заглянув в лицо Бога, многоликое, огромное, непостижимое и простое, вобравшее в себя все, что ты знал, во что не верил, что любил и ненавидел, что возносил и над чем смеялся улыбнись, пожми плечами и будь собой. По образу и подобию.
Разум что дальше? Что будет третьим этапом — после рассудка и разума? Какую сигнальную систему обретет над-разумное существо? Останется ли грань между мыслью и поступком, информацией и действием? Сущность над сущностью, что это? Уже Бог? Еще человек? Сколько этапов должна преодолеть жизнь, чтобы окончательно выделиться из косной материи? И что же заставляет нас биться о барьеры гомеостаза, обретая еще ненужные свойства — вначале рассудок, потом разум, потом потом что-то, еще не имеющее названия. Что выдергивает нас из животного спокойствия, что гонит дальше? И в чьих руках пряник и плеть? Кто он — Великий Экспериментатор, возмутитель спокойствия, созидатель и разрушитель? Бог? Или всего-то над-разумное существо, терзаемое столь же страшной жаждой, как наша? Счастье ли разум? А счастье ли — над-разум? И сколько вообще ступенек в лестнице, начинающейся с рассудка? Звери не жаждут обрести разум, это мы порой пытаемся тянуть их из ласковых и нежных животных снов к своему разумному страданию. А разумные не стремятся сделать новый шаг — в нас еще жив тот древний ужас обретения разума, нежданного и непрошеного подарка свыше. Нам комфортно и сытно на нашем уровне постижения мира. Нам не нужно знание, которое мы не в силах Даже представить.
Le Desir
Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи,
Прикосновением черной орхидеи к телу...
Строками обнажая тонкий след поцелуя на твоих запястьях
Сумасшествием, звучащим в крови.
Когда ты идешь во тьме на зов моих рук,
Мягким глотком пить тебя...
Знающие цену наслаждения...
Первый глоток - жажда, второй - страсть...
Пыльца цветов на пальцах - эстетика цветенья,
Совершенная каллиграфия обнаженных поцелуев...
Снять с тебя одежду, под которой ты так долго молчала...
Я выберу тона, подходящие к твоему звучанию...
К твоим касаниям,
Там, где время с пространством столкнулось и заговорило.
Там, где влажны лепестки...
Ты нежна и опасна, как пламя и лёд...
У вершины вдоха сойдись во мне всеми линиями и ливнями...
В литерах азбуки твоих движений,
В ребрах звезд, в ребрах ветра...
Плектрами* каждую струну твою остриём от лона до горла...
Пить поэзию твоей наготы,
Оттягивая приближение моих пальцев к твоим губам...
Завяжи глаза ей, вытяни руки её
И иди на прощание с разумом...
Нежный черный цветок:
Касанья, губы, руки, глаза - пропасти краЯ...
Жажда поёт в горле, отдавая нас огню.
Выдох как выстрел...
Глаза разлившихся любовью ,
Срезанные ветром, разлитый лунный сок.
Воск не устанет течь любовью
На тело, испившее белые строки...
И месяц, заблудившись в связках,
Прочтет le Desir на всех языках любви.
Вчитываясь в твою кожу,
Смешивать кровь с вином.
Вином, переливающимся через край неровного дыханья.
Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи
*Плектрами - тут, кольцо-коготь, надеваемое на палец.
*Le Desir(фр.) - желание.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Разум» — 1 478 шт.
