Цитаты в теме «сон», стр. 94
Всё, я без тебя — не целиком
Я без тебя рву дни,
Перечеркиваю календари
Подумаю — «я без тебя» —
И в горле ком
Дрожь, темнота в глазах —
Гаснут вокруг фонари.
Всё, я без тебя —
Не я застывшая нежность.
Замолкнувший пульс.
Всё, я без тебя — без сна
Без солнца, луны,
В о постылом сумраке улиц.
Нет, я без тебя онемею
Я без тебя ослепну
(может и к лучшему -не буду видеть пустые лица).
Нет, я без тебя — не умею
Я лучше проснусь и пойму,
Что это мне снится
Я лучше проснусь
И расчеркаю такие сны
Я лучше совсем перестану спать
Мне с тобой мало одной на двоих Луны,
Одной на двоих весны
Ты рядом, ты небо,
Мне важно это чувствовать.
Просто знать.
Что-то мне подсказывает, что я схожу с ума
И теряю себя каждой ночью в ванильных снах
И днем тоже. у меня с тобой вообще в душе сто лет, как весна
В голове — пробел и безумный блеск в глазах
Что-то мне подсказывает еще, что я теряю рассудок
Могу весь день, например,
Пялиться в одну точку
Или, закрыв глаза, рисовать твой образ,
Не считая часов дней суток
Очень хочется сохранять все секунды
С тобой остановить время взять у него отсрочку
Мне бы читать тебя запоем, рисовать круглосуточно
Пересказывать себе самой
Заново вечера наши встречи разговоры шуточки
Окунуться в тебя целиком с головой без рассудочно
И петь «нам так светло, вечер мой, по воде танцуем»,
Давно заученную в общем
Что-то мне подсказывает, что я неизлечимо
Страдаю тебя, недостачей тебя, нехваткой тебя, манией
Вот угораздило, это просто уму не постижимо
Хотя ты просто моё исключение из всех правил.
Малиновый чай, аспирин,
Согревающая ванна,
Фруктовый запах геля для душа
Хорошо витать где-то в облаках,
Думать о нем, в плеере
Мару-220V слушать
Потом махровое полотенце,
Любимый халат, зимний ветер в окно
И прочитать долгожданное
«Спокойной ночи,
Сладких снов» от него
Улыбнуться, смотреть минут тридцать
Куда-то, уставиться в одну точку
Потом долго смотреть в окно,
Вдыхая запах совсем
Не зимней декабрьской ночи
Поставить будильник на 7,
Засыпать под звуки с телеэкрана
И видеть сны о нем, а утром проклинать
Будильник за то, что звенит так рано
А я ведь еще сон толком не досмотрела
А так хотела
Бежать к остановке,
Садиться в набитый автобус,
Куда-то спешить
И бешеный день в суматохе,
Тратя нервы, проводить
Радоваться драгоценным минутам
Спокойствия и тишины
И ждать с нетерпением вечера,
В котором только я и ты.
Она устала обнимать подушки, согреваться только благодаря одеялам и переживать романтические моменты исключительно во сне. Устала ждать, чтобы день прошел побыстрее и наступило завтра. Надеяться на то, что каждый следующий день будет лучше и проще. Но так никогда не получалось. Она работала, оплачивала счета и ложилась спать, хотя толком и не спала. Каждое утро груз, лежащий на ее плечах, становился все тяжелее, и каждое утро ей хотелось, чтобы скорее наступила ночь и она смогла бы вернуться в постель, обнять свои подушки и завернуться в теплые одеяла.
УЮТ ЛЮБВИ Мастер утверждал, что большинство людей ищут не радость пробуждения и деятельности, а уют любви и одобрения. И проиллюстрировал эту мысль рассказом о своей младшей дочери, которая требовала, чтобы каждый вечер перед сном он читал ей сказки. Как-то Мастеру пришла идея начитать сказки на магнитофон. Маленькая девочка научилась включать его, и несколько дней все шло хорошо, но однажды вечером дочка подошла к отцу и протянула ему книжку со сказками. - Ну, же, дорогая, ты ведь знаешь, как включать магнитофон. - Знаю, — ответила девочка, — но я не могу сесть к нему на колени.
Сквозь сон она тихо говорила со мной. То был лепет ребенка и шепот возлюбленной — слова, которые боятся дневного света и в обычной, спокойной жизни редко звучат даже ночью; слова печали и прощания, тоски двух тел, которые не хотят разлучаться, трепета кожи и крови, слова боли и извечной жалобы — самой древней жалобы мира — на то, что двое не могут быть вместе и что кто-то должен уйти первым, что смерть, не затихая, каждую секунду скребется возле нас — даже тогда, когда усталость обнимает нас и мы желаем хотя бы на час забыться в иллюзии вечности.
Ты полюбил другую женщину —
Такие горькие дела.
Что в нашей жизни будет трещина,
Я совершенно не ждала.
И мне не верится, не плачется,
Я даже злиться не могу.
За что относится захватчица
Ко мне, как будто бы к врагу?
Ведь я звоню совсем не часто вам —
И не затем, чтобы отбить.
Я даже рада, что вы счастливы.
Мне просто трудно разлюбить.
Как в нашей жизни все намешано!
И справедливо не всегда.
Ты полюбил другую женщину,
А мне от этого беда.
Помогут годы или месяцы.
А может, я надеюсь зря.
«Да он вернется, перебесится», —
Мне все подруги говорят.
Прости мне, небо, душу грешную,
Видала я в коротком сне,
Что, разлюбив другую женщину,
Ты возвращаешься ко мне.
Я упрекать тебя не буду,
А вот не плакать не проси.
Приходишь ты ко мне по будням
И вечно смотришь на часы.
И ни остаться, ни расстаться
Никак не можешь ты решить.
А мне уже давно за двадцать,
И мне самой пора спешить.
Ты изменяешь мне с женой,
Ты изменяешь ей со мной.
Ты и женой, и мной любим.
Ты изменяешь нам двоим.
Прощаясь, смотришь долгим взглядом,
Рука задержится в руке.
А я следы губной помады
Тебе оставлю на щеке.
Придешь домой, жена заметит,
И ты решишь, что это месть.
А я хочу, чтоб все на свете
Узнали, что я тоже есть.
Ты изменяешь мне с женой,
Ты изменяешь ей со мной.
Ты и женой, и мной любим.
Ты изменяешь нам двоим.
Мне сон приснился невозможный.
И ты, явившись в странном сне,
Промолвил вдруг неосторожно,
Что навсегда пришел ко мне.
Но был недолгим сон тот чудный,
Тебя опять ждала жена.
Опять с тобой я буду в будни
И буду в праздники одна.
Смс, которое Натали послала Маркусу после их первого ужина вдвоём — Спасибо за этот прекрасный вечер.
Он ответил просто: «Спасибо за то, что сделали его прекрасным». Он предпочёл бы ответить что-то более оригинальное, более забавное, более волнующее, более романтическое, более литературное, более русское, более лиловое. Но в конце концов, это прекрасно сочеталось с общей интонацией момента. Он улегся в кровать, но знал, что вряд ли сумеет уснуть: как провалиться в сон, когда только что из него выпал?
Я понимаю, что бессмысленно лишать себя удовольствия из-за того, что его лишены другие, отказываться от счастья потому, что кто-то другой несчастлив. Я знаю, что в ту минуту, когда мы смеёмся над плоскими шутками, у кого-то вырывается предсмертный хрип, что за тысячами окон прячется нужда и голодают люди, что существуют больницы, каменоломни и угольные шахты, что на фабриках, в конторах, в тюрьмах бесчисленное множество людей час за часом тянет лямку подневольного труда, и ни одному из обездоленных не станет легче, если кому-то другому взбредёт в голову тоже пострадать, бессмысленно и бесцельно. Стоит только на миг охватить воображением все несчастья, слущающиеся на земле, как у тебя пропадет сон и смех застрянет в горле. Но не выдуманные, не воображаемые страдания тревожат и сокрушают душу — действительно потрясти её способно лишь то, что она видит воочию, сочувствующим взором.
Ты никогда не задумывался о том, как унизительна сама по себе смерть? Совершенно посторонние, чужие люди сняли бы с нее одежду, обмыли ее и снова одели – они увидели бы, как истощена и измучена она жизнью, стали бы свидетелями ее полнейшей беззащитности в этом последнем сне. А столпившиеся в коридоре посетители стали бы шептаться между собой о том, какое у них хорошее здоровье, стали бы говорить, что в их семьях никто никогда не болел и они понятия не имеют, что такое чахотка. «Ах, бедняжка маркиза! » – восклицали бы они, а потом принялись бы интересоваться друг у друга, были ли у нее свои деньги, а если были, оставила ли она их своим сыновьям. А старуха, пришедшая, чтобы забрать в стирку испачканное белье, непременно стащила бы одно из колец с руки покойницы.
Дед учил меня, что реальность, которую мы видим, создана нашим сознанием, что она — фантом, сложная иллюзия, некий мираж. А вот сон — это подлинная реальность. Мы не знаем истинной природы вещей, более того — мы не понимаем себя. Нам только кажется, что мы знаем своё истинное «я», но в действительности это иллюзия. Человек намного сложнее, нежели он сам о себе думает. Но главное — он раздроблен, разделён. Наш сон — это своеобразный спектакль, в котором все роли поделены между нашими составными частями. И только если человеку удается установить подлинные связи между элементами своего сна, он узнает своё «я».
Все, с чем мы встречаемся в сновидении — это части нас самих. Сон — это своеобразное раздвоение личности, но не настоящее сумасшествие. Сначала мне в это не верилось, но потом я понял. В каждом из нас идет борьба. Разные силы, живущие в нашей душе, словно бы раздирают ее на части.
Когда мы бодрствуем, эта борьба выражается внутренним диалогом. Иногда даже спором, который мы ведем сами с собой. Мы ведь постоянно о чем-то думаем, дискутируем внутри своей головы. Если бы этой внутренней борьбы не было, то нам и думать бы не пришлось. Все было бы очевидно, а об очевидном нельзя дискутировать. Так что эта борьба идет. Во сне же борющиеся в нас силы обретают некие образы, подчас страшные, превращаются в символы.
Почему именно я? Мне столько же лет, сколько ей, у меня тот же цвет волос, и так же, как она, я хотела бы, чтобы у меня была побольше грудь, больше обуви и больше секса. Я слушаю ту же музыку, читаю те же книги и тоже терпеть не могу Варшаву и селедку в сметане. Кроме того, я тоже принимаю чересчур горячую ванну, не пью сладкого вина, люблю восточные рестораны, обожаю черных котов, по праздникам поздравляю своего гинеколога открыткой, ненавижу Интернет, до смерти боюсь пауков, дождевых червей и политиков и точно так же засыпаю на правом боку лишь тогда, когда убеждаюсь, что муж рядом со мной уже видит сны.
Хотя любовь и называют чувством капризным, безотчётным, рождающимся, как болезнь, однако ж и она, как все, имеет свои законы и причины. А если до сих пор эти законы исследованы мало, так это потому, что человеку, поражённому любовью, не до того, чтоб учёным оком следить, как вкрадывается в душу впечатление, как оковывает будто сном чувства, как сначала ослепнут глаза, с какого момента пульс, а за ним сердце начинает биться сильнее, как является со вчерашнего дня вдруг преданность до могилы, стремление жертвовать собою, как мало-помалу исчезает своё я и переходит в него или в неё, как ум необыкновенно тупеет или необыкновенно изощряется, как воля отдается в волю другого, как клонится голова, дрожат колени, являются слёзы, горячка
Я вложил в этот город сердце. Я люблю его и готов за него умереть — но скажи, на что он был бы похож, если бы я захотел всей этой красоты для себя одного? Никому не позволил бы жить здесь, или того хуже — все, кроме меня, были бы рабами — моими и города? Берен, это была бы тюрьма. Красота погибла бы — она не нужна рабам, безразлична им. И я был бы занят только тем, что следил, понукал, заставлял и казнил. Всё моё время уходило бы на это, все мои силы. И — рано или поздно — я упустил бы что-то из виду, и возник бы мятеж, или, что вероятнее, один из моих рабов, жаждущий стать господином, перерезал бы мне горло во сне, снял корону и надел её себе на голову. Вот как придёт конец Мелькору — он захватит больше, чем сможет удержать.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Сон» — 2 443 шт.
