Цитаты в теме «стихия», стр. 4 ▷ Socratify.Net

Я ощущала себя очень тихой и очень пустой — как мертвая точка торнадо, безропотно перемещающаяся с места на место посреди окружающего ее неистовства стихий.

Стрелки медленно бегут,
Завершая новый круг.
Это вечная стихия,
И её не обмануть.

Время это, как вода,
Убегает в никуда,
Разделяя ритм вселенной,
На секунды и года.

Снова тикают часы,
И ложатся на весы,
Человеческие жизни,
В ожидании судьбы

Приговор всегда простой,
Грешник ты или святой,
Смерть решает все проблемы,
Сделав взмах своей косой.

И ни слова больше. Слова — суррогаты чувств.
Ничего не доказывай всуе — улики в нас же.
Ты которые сутки звучишь во мне наизусть
И которую вечность совсем не о нас читаешь.

Все стихи и стихии больше здесь не при чём -
Механизмы контроля над сердцем всё чаще клинит.
И когда ты вернешься — подставлю тебе плечо,
потому что уже разучилась считать ножи в нём.

Что делаем? Учимся быть.
Что делаем? Учимся плыть.
Ведь наша стихия — не заводь.
Здесь надо умеючи плавать.
То вынырнем, то поднырнем -
До смерти уроки берем.

Стихия воды символизирует эмоции. И когда нам очень плохо, негативные эмоции выходят со слезами. Поэтому так важно дать волю слезам и не сдерживать себя, иначе эмоции останутся в теле и начнут разрушать тебя изнутри.

Оглупление населения и расчеловечение — это не стихия.
Это — проект.

Ты писал мне стихии над ними
Моего не надписывал имени.
И, найдя их у сердца на дне,
Щедро с верностью, мне не обещанной,
Ты другой посвятил их женщине,
А они всё грустят обо мне.

Вы не вейтесь, враждебные вихри,
Над моею больной головой!
Не гнетите, о темные силы,
Вы так злобно народ трудовой!.

Над седою равниною моря
Ветер тучи собрать норовит,
Но певец, со стихиею споря,
Всех утешит и оздоровит!.

Эту песню, подобную стону,
Я не с бухты-барахты сложил:
Наблюдал я пучину бездонну,
На вершинах, случалося, жил..

Но в какой стороне я ни буду,
Не остануся я в стороне:
Помогу угнетенному люду,
Он заплачет еще обо мне!

Когда люди говорят, что никто не виноват, они думают другое. Они думают, что виноват ты! Ничья вина — это ураганы, землетрясения, торнадо, стихии! Но при распаде брака, кто-то обязательно виноват!

Быть в своей стихии.

Наша жизнь — это противостояние двух стихий. Я беру тебя, приходя с огнём и мечом. Я смотрю, как в твоих глазах пылают сожжённые мною города, я слышу в твоём смехе крики воронья над полем битвы, я наблюдаю, как знаменами проигравших падает на пол одежда Я беру тебя, приходя со словом. Я вью вокруг тебя интригу медленной эротики, я шепчу в твоё ухо горячие оттиски обнажённой интимности, дрожью струящиеся по твоей коже Я беру тебя, приходя с любовью. Я целую твоё тонкое запястье и прижимаю к себе, любуясь мерным соавторством такта сердец, я провожу кончиками пальцев по твоей спине, ловя губами дождинки сбившегося дыхания Я беру тебя, приходя с первым снегом и шелестом листопадов, я беру тебя, приходя с россыпью звёзд и прозрачно розовым рассветом, я беру тебя, приходя Наша жизнь — это противостояние двух стихий. Наша жизнь — это единство двух стихов, это созвучие двух песен Наша жизнь — это мы, бесконечно отражённые друг в друге.

Адресат, Вам писали, когда надвигалась полночь,
Вдохновенно зажав Richmond Cherry меж пальцев правой,
Наблюдая за буйством стихии О чем дословно?
Так, вода О дожде, ибо город весь в лужах плавал.

Об июльских, почти круглосуточных, грозах, ливнях
Да, июль не заладился сразу, как Вы исчезли.
И о том, как по Вам в общем, всё, что по Вам — то сильно.
И могло б быть сильней, если б не было всяких 'если'.

А еще задавали вопросы про как дела там,
Про какие успехи, про что у тебя там в целом,
Заедая вкус Cherry вишневым же мармеладом,
А потом мармелад вновь шлифуя табачным Cherry.

Все до жути банальные. Впрочем, об этом полно.
Важно, в общем, лишь то, что по Вам здесь тоскуют, милый
Адресат, Вам писали, когда надвигалась полночь.
Только, вспомнив, что Вы очень заняты, удалили.

Льет иду и считаю. Иду — так как вымокли крылья.
Арифметика так примитивно проста, что бьет дрожь:
Плюс еще один день без тебя. Плюс попытка быть сильной.
Плюс еще один дождь без тебя. Мой сентябрьский дождь

Ты, наверное, с кем-то сейчас под зонтом Осень. Ливни.
Не со мной /плюс еще одно «не"/. В мыслях вместе, но врозь.
Я ж опять без зонта, по привычке отдавшись стихии.
Плащ и туфли насквозь. И все мысли тобою насквозь

Дождь творит чудеса. И я всё же надеяться смею,
Что тоскуешь и взгляд мой в другой хочешь встретить в толпе.
И однажды — ты слышишь? — тебя отыщу и осмелюсь,
Вдруг окликнув, войти в дождь осенний под зонтик к тебе.

Да, я видела ту черту, где встречается небо с морем.
Где стихия могучих волн с необъятным простором спорит.
Где все мысли — скопление рифм, преступление — думать прозой.
Где, коль взглядом впиваться в даль, то глаза застилают слезы.

Я смотрела на горизонт, берег, гальку и тучи чаек.
Я хотела найти ответ. Но ответ был внутри — с к у ч, а ю
Да, я знаю, как дважды два, пару истин, что неизменны,
И что коль не полюбит принц, то русалка морскою пеной

Станет, превозмогая боль, свое сердце ему оставив,
Променяв на его плечо дно морское Но против правил
Всё же верю в земной финал у совсем не земных историй,
Ведь я видела ту черту, где сливается небо с морем.

Я могу разлюбить. Это просто, как высушить ливни
Надо только суметь подчинить себе небо — и все
Жар надежд и мечты — в этом деле не так эффективны
А сердечные ритмы — для ливней и неба не в счет

Я могу разлюбить. Как стереть надоевшие звезды.
Новым ластиком просто — буквально за взмах или два
А сердечные ритмы — для звезд, да и лун — несерьезны —
Их и слышно-то там не везде, и, увы, не всегда.

Я могу разлюбить. Укротить разозлившийся ветер,
Поднеся в темноте к разудалой стихии свечу
Чтоб окрасить судьбу позолотой и дымкой рассветной
Я могу разлюбить Только знаешь что? Я не хочу!

СЕМИРАМИДА

Для первых властителей завиден мой жребий,
И боги не так горды.
Столпами из мрамора в пылающем небе
Укрепились мои сады.

Там рощи с цистернами для розовой влаги,
Голубые, нежные мхи,
Рабы и танцовщицы, и мудрые маги,
Короли четырех стихий.

Все манит и радует, все ясно и близко,
Все таит восторг тишины,
Но каждою полночью так страшно и низко
Наклоняется лик луны.

И в сумрачном ужасе от лунного взгляда,
От цепких лунных сетей,
Мне хочется броситься из этого сада
С высоты семисот локтей.

В сущности человек — славное животное. Все ему впору. Он одинаково хорошо сживается и с радостью, и с горем, и с обжорством, и с голодом. Дайте ему четыре ноги или отнимите обе, сделайте его глухим, слепым, немым, он ухитрится приспособиться и каким-то образом, про себя, видеть, слышать и говорить. Он словно воск, который можно растягивать и сжимать; душа плавит его на своем огне. И радостно ощущать, что обладаешь этой гибкостью духа и мышц, что можешь, если надо, быть рыбой в воде, птицей в воздухе, в огне саламандрой, а на земле человеком, который весело борется с четырьмя стихиями.

Звездопады у меня внутри что-то болит.
Там, где ты оставил огромные дыры.
Во мне было столько радости —
На, бери, ты же покинул меня,

Ты красиво меня покинул.
От февраля до февраля — год.
От тебя до меня — горы.
Это лето так быстро несется вперед

И закончится так неожиданно скоро.
У тебя впереди неизведанные места,
Свобода и непокоренные вершины.
У меня от тебя внутри пустота.

У меня от тебя меланхолия
Силы безумной стихии.
Закрывай это лето красиво,
И без меня, мне останется

Вечность мыслей и пустота,
Забитые полки прочитанных книг
И исписанные тобой тетради.
Мне останутся сотни ночей

В темноте и не увиденные
Нами звездопады.

Когда чёрный-пречёрный сантехник бежит по чёрному-пречёрному подвалу, он обязательно во что-нибудь врежется. В этом весь смысл.
Например, вчера я с разбегу сломал железную трубу, головой. И сразу в потолок ударил прекрасный, хоть и неуместный в подвале фонтан. Это было как признание торжества моего интеллекта над их водопроводом.
Вечером читал премию Дарвина. Там тоже про героизм и сражение со стихией. Например, один цирковой лиллипут прыгал на батуте, а невдалеке зевал бегемот. И акробат упал прямо в зевок бегемота. И пропал там навсегда. Так, по жестокой иронии, один артист съел другого артиста. Эти бегемоты, оказывается, не умеют выплёвывать цирковой реквизит. Ни мячики, ни обручи, ни акробатов, ничего не отдают. Поэтому, если вдруг фатально не заладилось с батутом, просто ползите вперёд. Вы непременно увидите свет в конце бегемота.

Уж лучше умереть, чем жить по инерции, жить жизнью, в которой нет ничего, кроме повторения пройденного. Умереть – значит перейти в неведомое. Умереть – значит испытать радость, испытать радость при мысли о том, что ты отдаешься на милость стихии, которая гораздо обширнее привычного нашему рассудку мира, а именно абсолютному неведомому. Вот это и есть радость. Но стыдно и унизительно человеку жить, словно механизм, замкнувшись в себе усилием собственной воли, быть существом, оторванным от непознанного. В смерти же нет ничего позорного. Позорна только жизнь, каждое мгновение которой ничем не заполнено, которой человек живет только по инерции. Жизнь и в самом деле может стать постыдным унижением для человеческой души. Но смерть – это не позор. Смерть, которая есть безграничное пространство, нам никогда не удастся запятнать.