Цитаты в теме «толпа», стр. 23
Я, как актриса на подмостках,
Здесь под прицелом сотен глаз.
С улыбкой мне, в мишурных блестках,
Финал доигрывать сейчас.
Ведь мой партнер ушел со сцены,
Не доиграв последний акт.
И зритель, видя перемены,
Готов забыть буфет, антракт
Уже сюжет неинтересен,
Важней всего интриги соль —
Как доиграю эту пьесу,
Свою превозмогая боль.
Стою одна перед толпою.
Пылают щеки от стыда.
Я гримом тот румянец скрою,
Надену маску изо льда.
А мне не привыкать быть сильной.
Смотрите! Молча я кричу!
Блеснет слеза в кулисах пыльных,
Сродни последнему лучу.
Меня, мой зритель сердобольный,
Не торопитесь пожалеть.
Спектакль закончила достойно
Овации Литавров медь жалеть не сметь!
Коль я больше любить не смогу, так сыграю!
Чувства — ставки на кон в казино любви.
Я целую легко и легко забываю,
И могу сочинить кучу всякой фигни!
Например: я скажу, что по прежнему помню,
Что мечтою ты был запредельных вершин,
Что был первой (последней) моею любовью,
И сейчас остаешься ты частью души.
Я солгу виртуозно, что верила свято,
В исключительность нашей любви неземной,
А потом со слезой: «Так хочу я обратно,
Мой любимый, мой принц, мой желанный герой!»
Наблюдаю твои поднимаются ставки
Толпы — ближе к столу, с ног сшибая крупье.
Алчно взгляды горят, из причёсок булавки
Выпадают. И бисер летит из колье.
Вот и славно Кому-то приятно отрадно,
Кто-то бисер (зачем им?) украдкой — в карман.
Я за всех остающихся «искренне рада»!
Лучше лапу отгрызть, попадая в капкан!
Ты вспоминай меня хоть иногда
Ты вспоминай меня хоть иногда,
Когда моё лицо в толпе прохожих
Мелькает, исчезая без следа,
В твоей душе, смятение умножив,
Ты вспоминай меня хоть иногда.
Ты вспоминай меня хоть иногда,
В снежинок карнавале новогоднем,
Заметь мои счастливые глаза, —
Звездой они пусть будут путеводной.
Ты вспоминай меня хоть иногда.
Ты вспоминай меня хоть иногда,
Когда нет писем и звонков отсюда,
Пусть прошлые сломают корку льда
В душе твоей, освободят от груза
Ты вспоминай меня хоть иногда
Ты вспоминай меня хоть иногда,
И даже, когда кажется, забвением
Тебя лечила и меня судьба
Для нас не стало это утешением
Ты вспоминай меня хоть иногда.
Я буду помнить о тебе всегда!
Никто, ничто не в силах вырвать память!
Людей, событий разных череда,
Проходят мимо, время коротая
Я буду помнить о тебе всегда!
О ней за глаза говорят «не от мира сего»
Толпа, что привычно живёт по шакальим законам,
Не в силах понять — там, где царствует подлость и зло,
Она не стоит на коленях у этого трона.
А ей бы исчезнуть. Хоть голову спрятать в песок,
Но всюду бетонные плиты и мёртвые лица.
А ей бы кричать «Им не верь!», но охрип, и продрог,
И вылинял голос, и мрак за спиною таится.
А ей бы бежать. Только туфельки вязнут в грязи.
И бег, как во сне, переходит в движенье на месте.
Здесь вечные ценности — пыль, мишура реквизит,
Который — для старых спектаклей о долге и чести.
Она остаётся С немеркнущим светом в душе.
Лишь шепчет одними губами: «Опомнитесь, люди,
Покуда стоите меж злом и добром на меже.
Признавших ошибки, прощают и строго не судят».
Cвязью с людьми мы обязаны лишь своим собственным усилиям: стоит перестать писать или говорить, стоит обособиться, и толпа людей вокруг вас растает; понимаем, что большая часть этих людей на самом деле готовы отвернуться от нас (не из злобы, а лишь из равнодушия), а остальные всегда оставляют за собой право переключить свое внимание на что-нибудь другое; в эти дни мы понимаем, сколько совпадений, сколько случайностей необходимы для рождения того, что называют любовью или дружбой, и тогда мир снова погружается во мрак, а мы – в тот лютый холод, от которого нас ненадолго укрыла человеческая нежность.
Когда последний раз мир сходил сума? Из-за никому доселе не известной группы мальчиков, которые лихо играют на гитаре, бас-гитаре и ударных и, в меланхолической грусти по поводу мировых проблем, берут за душу своими песнями о любви, взлетая при этом с нулевой отметки на первое место в немецких хит-парадах, оставив всех прочих далеко позади. И поразительно в феномене «Tokio Hotel» вовсе не то, что из-за них толпы девочек доводят до безумия своих родителей, вопят в аэропортах и рвут на себе волосы, а то, что у этих четырех парней потрясающая музыка.
Падают желтые, желтые листья,
Лето на улице, осень в душе,
Хочется счастья и опохмелится,
Но снова сижу и чешу Фаберже
Ходят прохожие, грубые, резкие,
И снова я сам затерялся в толпе,
Попасть под машину и даже повесится,
От безысходности хочется мне
Улыбки фальшивые, чувства из пластика,
В лицо свежий бриз, за спиной дикий смрад,
Стереть бы житуху резиновым ластиком,
И новый сначала начать хит-парад
Сбиваюсь с пути, натыкаясь на камни,
Шагаю сквозь смог в мир великого Джа,
Живу не по Библии, не по Корану,
В душе льется свет, за душой ни гроша
Шагаю по свету, за солнцем взлетаю,
И крылья горят все сильней и сильней,
Но лучше сгореть где-то около рая,
Чем жить в темноте до скончания дней.
Как важно сделать шаг
Как важно сделать шаг из лодочки печали,
Из душных погребов прогорклой суеты,
И выбив дверь на свет, слегка пожать плечами,
Заглядывая вдаль, сжигая все мосты
К бессонницам и снам, к не вымытой посуде,
К неубранной судьбе, застеленной зимой,
К тревогам и счетам, к потерям и простудам,
И к фразе «все равно», владеющей душой.
Как важно сделать шаг. Как важно и как просто
Поднять глаза наверх и сплюнуть оземь пыль,
Забившуюся в рот бессмысленным вопросом,
Со вкусом сигарет, бензина и толпы.
Как сложно сделать шаг, банальный шаг на волю.
Найти его внутри, попробовать понять
Себя как эпилог ко всей прожитой боли,
И снова полюбить, и снова устоять.
Но хочется дышать и просто быть счастливым,
Но хочется навек покинуть этот мрак,
И ты стоишь один, предчувствуя бессильно,
Как сложно и легко, как важно сделать шаг.
Зима наносит удар в сердце всякой жизни, одушевлённой и неодушевлённой. Если бы не искусственные огни веселья, если бы не суета, создаваемая жаждой жизни, и бешеная погоня за барышами торговцев развлечениями, если бы не роскошные витрины, которые торговцы устраивают и внутри и снаружи своих магазинов, если бы не яркие разноцветные рекламы, которыми изобилуют наши улицы, если бы не толпы снующих во всех направлениях пешеходов, — мы быстро почувствовали бы, как тяжко ледяная рука зимы ложится нам на сердце и как гнетущи те долгие дни, когда солнце на даёт нам достаточно тепла и света. Мы сами не сознаём, до какой степени зависим от всех этих явлений. В сущности, мы те же насекомые, вызванные к жизни теплом и гибнущие от него.
Посланье свышеГуляет, радуясь, народ,
Желают все друг другу счастья,
Ведь на пороге Новый год.
Тревоги — прочь, долой напасти.
Звезда Полярная с небес
Сверкает, будто стала ближе.
Шлет световой морзянкой текст,
Не просто текст — посланье свыше:
— Пусть мудрость всюду и всегда
В поступках ваших пребывает,
И лихоимцы никогда
По правде жить пусть не мешают.
И в это верит большинство.
Сердца надеждою согреты,
Что время лучшее пришло —
На то есть верная примета.
Веселый гул в толпе людской,
Резвясь, ликуют ребятишки
На главной елке городской
Висели городские шишки.
Владимир Котиков
Ее судит толпа и считает слегка странноватой,
А она так упрямо живет в ожидании счастья,
У нее между ребер, наверно, прослойка из ваты,
А иначе бы сердце давно разлетелось на части!
Она бродит по лужам в резиновых красных сапожках,
И не прячет веснушки под маску тонального крема,
Она кормит с ладошки бродячую рыжую кошку,
И смеется в лицо самым сложным житейским проблемам,
Ей конечно непросто Точней, ей действительно тяжко!
Жить на свете вот так ощущая и мысля,
И в глазах у нее, полагаю, стоят промокашки,
А иначе б от слез ее щеки, наверно, раскисли
Она выбрала в жизни совсем непростую дорогу,
Но при этом так искренне верит и преданно любит!
И в душе у нее, что-то светлое, прямо от Бога,
А иначе б она уж давно разуверилась в людях!
Какая встреча, ведь прошел почти что год,
И у меня в коленях нету дрожи
Ведь Соломон твердил, что все пройдет,
Выходит, и любовь проходит тоже
Я часто вспоминаю о тебе,
И иногда мороз идет по коже,
Так много перемен в моей судьбе!
Выходит, чувства изменились тоже.
Я не ищу в других твои черты,
Я не ищу тебя в толпе прохожих,
Да, были о тебе мои мечты,
Но изменились и они, выходит, тоже.
Ну что ж звони, коль есть ко мне дела,
Удачи, и еще будь осторожен!
Проходит все! И боль моя прошла!
Да и любовь, поверь, проходит тоже!
Идёт бычок, качается,
Вздыхает на ходу:
«Ох, доска кончается,
Сейчас я упаду».
За ним пастух Данилушка,
Он пьян, да не весёл:
«Ох, тоска-кручинушка!
Щас упаду — и всё".
За ним жена Марфушечка
С бидончиком идёт:
«Ох, ох, сердечком чувствую:
Я упаду вот-вот».
За нею детки Анечка
И Санечка бегут.
Не ведают пока ещё,
Но тоже упадут.
За ними люди прочие:
Крестьянки и рабочие,
И чёрные, и белые,
И робкие, и смелые,
И добрые, и злющие,
И трезвые, и пьющие,
Весёлые и хмурые,
И глупые, и мудрые
Большой толпой идут,
И тоже упадут.
Все как один и я, и ты.
От нас останутся следы
И ничего: следы одни.
Другие уж пойдут по ним,
С прошедшим ощущая связь,
Но к новым истинам стремясь,
Ошибки наши все учтут.
И тоже упадут.
Стокгольмский синдром
Желтое солнце застыло в горячем паркуре —
Хмурый художник мазками рисует закат.
В этом закате мой Ангел задумчиво курит.
Надо завязывать, только не бросит никак.
Волей судьбы мы безжалостно-близкие люди.
Волей небес мы, бунтуя, творим бес предел.
Ты меня так же, как прежде, болезненно любишь,
Зная, что я уже жизнь, как к тебе охладел.
Ходишь за мной по пятам, обнимаешь, как душишь.
Этот Стокгольмский синдром пожирает, растет.
Я тебе нужен. Зачем-то отчаянно нужен.
Ставлю диагноз — «негласно виновен во всем».
Я принимаю тебя как привычную данность,
Как одного из безликой безмастной толпы.
Как же иначе? Ведь кем для тебя тогда стану,
Если умерю свой гордый безжалостный пыл?
Я насыщаюсь тобой, если чувствую жажду.
Но отчего я порой повторяю во сне?
«Как я смогу отпустить тебя, если однажды
Если однажды ты вдруг охладеешь ко мне?»
Белая ворона или в меня влюблён даже Бог.
Свои чувства можно и нужно контролировать. Не они властвуют над нами, а мы над ними.
Начало любви всегда самое красивое. Хочется его смаковать, любоваться им и постепенно выпивать по крохотной капельке, чтобы оставить что-то на потом и как можно дольше растянуть удовольствие.
Мы вместе строим замки на песке, чтобы потом их смыло прибрежной волной.
Временами я похожа на вулкан. Могу одним махом уничтожить всё, что создавала годами.
Меня считают странной, подозрительной и ненормальной. Я же горжусь своими странностями и не пытаюсь соответствовать стандартам.
У нас тенденция: чем интереснее женщина, тем охотнее толпа готова окунуть её в грязь.
Я могу быть нежной, сладкой, неприступной, порочной, беспощадной, жестокой, колкой на язык и смертельной для врага, но при этом я всегда настоящая.
Как легко решить, что ты слаб,
Чтобы мир изменить.
Опустить над крепостью флаг
И ворота открыть
Пусть толпа войдёт в город твой,
Пусть цветы оборвёт.
И тебя, в суматохе людской,
Там никто не найдёт
Как легко знать, что ты в стороне,
Что решаешь не ты.
Пусть другие побеждают в войне
И сжигают мосты
Пол-пути позади и немного осталось,
И себя обмануть будет легче всего.
От ненужных побед остается усталость,
Если завтрашний день не сулит ничего.
И как трудно стерпеть и сберечь все цветы,
И, сквозь холод и мрак,
Поднимать на мачте мечты,
Свой единственный флаг.
Если сто бегунов как один бегут,
Это можно назвать так и сяк.
У лошадей это будет табун,
У рыб это будет косяк.
Лишь в стаде баран доверяет судьбе,
За что он и прозван скотом,
Только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.
Даже волки, далекие братья собак,
Выбирают себе вожака.
Да и стая собак не может никак
Без него обойтись пока.
У львов и у тигров есть главный в семье,
На нём и охота и дом,
Лишь только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.
Перелётные птицы осенней порой
Не летают на юг по одной.
И олени, гуляя оленьей тропой,
Тоже ходят по ней толпой.
Да и люди, что век коротают в борьбе,
Понимают, что легче гуртом,
Лишь только кошка гуляет сама по себе,
И лишь по весне с котом.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Толпа» — 571 шт.
