Цитаты в теме «жара», стр. 15
Рыцарское
Он чистит любимый меч,
Латает драные латы
И едет за сбычей мечт,
Которых мечтал когда-то.
А ей говорит: «Прощай!
(Ну, в смысле, прости, родная).
Я рыцарь, пардон, плаща
И этого как там? Нала!
Не суй мне в седло упрёк —
Он зад натирает, колет.
Меня призывает рок
И мне обещает долю.
Ты будь мне верна пока,
Блюди за собою в оба,
А если падёшь слегка —
Хотя бы рожать не пробуй».
Отдал ей любовный жар,
Суя свою ногу в стремя.
А конь деликатно ржал,
Копытом бия смиренно.
Там тучи проплывают черные,
Там стали финишами старты —
В стране, которую ученые
Забыли нанести на карты.
А наяву ли это, снится ли —
Назойливо и глупо снится —
Страна, в которой нет полиции
И государственной границы;
Где все костры сошли на тление,
И не дадут сигнала к бою,
Где всё народонаселение
Одним исчерпано тобою;
Где тишь, и не перед кем каяться,
Где правды нет, а также лжи, и
Куда вовек не допускаются
Родные, близкие, чужие
Окрестный мир по-рачьи пятится,
Уходят мысли, чувства, строчки
Зато разброды и сумятицы
Взлетают к наивысшей точке,
Там сквозняками тянет лютыми
И африканским жаром ада
И исчисляются минутами
Периоды полураспада.
Успокой меня — расскажи, как идут дела,
Как идут дожди прямиком по стопам людей
Кем бы ни был мне, кем бы я тебе ни была
Говори со мной о погоде хоть целый день
Да, я смех и грех, да, я просто без головы
Да, я псих и холерик, да, жулик и мелкий вор
Я люблю ЧП, катастрофы и сход лавин
Как железный повод выкроить разговор
Я могу сниматься успешно в немом кино
Я краснею, роняю посуду без дубляжа
Говори со мной, продолжай говорить со мной
Май холодный, и очень кстати бросает в жар
Вот бы рот на замок, под сургучную бы печать
То, что ты прочитаешь — в голову не бери:
Я не то чтоб хотела сказать, — не могу смолчать.
Говори со мной, говори со мной, говори.
И в жару, и в любой холод
Где-то здесь Купидон ходит
С колчаном, полным стрел, ходит
Мальчик Купидон.
Хорошо знает он дело,
У него острые стрелы,
И летят, и летят стрелы
В нас со всех сторон.
Забавляется он с людьми,
И страдаем мы от любви,
И смеётся он, и хохочет он,
Злой шутник, озорник Купидон.
Может, днём, может быть ночью,
Вновь стрелу пустит он точно,
И в кого, знает он точно
Буду я влюблён.
Хорошо знает он дело,
У него острые стрелы,
И летят, и летят стрелы
В нас со всех сторон.
Забавляется он с людьми,
И страдаем мы от любви,
И смеётся он, и хохочет он,
Злой шутник, озорник Купидон.
Похвали меня, мне это нужно.
Хочу быть признанной.
Не толпой, не о ней.
Не о ней сейчас вовсе речь.
Я тобой хочу, я для тебя,
Так, что зубы стиснуты.
Не руби с горяча.
Одним взглядом,
Как взмахом, с плеч.
Забери меня, чтобы согреть.
Потому, что нужная, забери.
Я так мерзну,
Так мерзну, дрожу в жару.
Я врала.
Без тебя все не то.
Без тебя — не лучше мне.
Я — цветок. ты — вода.
Пусть — банально, но я умру.
Поругай меня.
Я заслужила.
Тебе позволено.
Спотыкается тот, кто идет.
Нелегко в пути.
Память— мертвым,
Ошибки — живым.
Так оно устроено.
Ты успеешь еще навсегда
От меня уйти.
Впряглась. Тяну. Ничуть не легче воз.
Меня как будто и не распрягали.
«А был ли отпуск?» — мучает вопрос.
Ответить на него смогу едва ли.
Уже не помню про жару и пляж.
Уже не надо кондиционера.
И евро за ракушку не отдашь
Небрежно, словно дочь миллионера
Уже ль прошли все десять дней вотще
В местечке захолустном рядом с Сочи
С названием странным «Якорная щель»
(Щель — так себе. Дыра дырой, короче)
Да было ль? Море, солнце, суета —
Где это всё теперь, скажи на милость?
Компьютер, факс, заявки и счета —
Они вот точно рядом, не приснились
А впрочем, слишком я к судьбе строга.
Ведь, как воспоминание о лете,
Имеются в наличии: загар,
Клешня от краба и дыра в бюджете.
Я бегу, топчу, скользя по гаревой дорожке.
Мне есть нельзя и спать нельзя, и пить нельзя ни крошки.
Я сейчас гулять хочу у Гурьева Тимошки,
Ну, а я бегу, топчу по гаревой дорожке.
А гвинеец Сэм Брук обошел меня на круг.
А вчера все вокруг говорили:-Сэм — друг
Сэм — наш гвинейский друг.
Друг-гвинеец так и прет, все больше отставание,
Но я надеюсь, что придет второе мне дыхание.
Третье за ним ищу, четвертое дыханье.
Ну, я на пятом сокращу с гвинейцем расстояние.
Тоже мне, хороший друг.- Обошел меня на круг.
А вчера все вокруг говорили: — Сэм — друг,
Сэм — наш гвинейский друг.
Гвоздь программы — марафон, а градусов — все тридцать.
Но к жаре привыкший он, вот он и мастерится.
Посмотрел бы на него, когда бы минус тридцать.
А теперь достань его. — Осталось материться.
Тоже мне хороший друг.- Обошел меня на круг.
Нужен мне такой друг, — Сэм — друг, Сэм — наш гвинейский.
Как я хочу побыть с тобой наедине:
Хотя бы день иль ночь а лучше сутки
По берегу бродить, по ласковой волне
Счастливой быть и улыбаться шутке
Сварить уху из рыбы, пойманой тобой,
Пить, обжигаясь, чай из за копченой кружки
И полная луна , блеск звезд над головой
И в мире больше уж никто не нужен
И поцелуи долгие сухих
И страстных губ, обветренных и нежность
И замирание сердца, крепость рук твоих,
Объятий жар покой и безмятежность
И от любви устав, уснуть с тобой,
Зарыв лицо в любимое плечо
И окунуться в счастье с головой
И знать--с тобой нам беды нипочем!
Жар золотокосая,
Хрустким песком и вереском
Полдень крадётся, стелется
Тень ножевая длинная.
В тонких кувшинах пенятся,
Ягоды бродят винные.
Сны забредают влажные,
Ложные, белоснежные.
Милая, нам ли, бражникам,
Прятаться за одеждою
И притворяться истово,
Дескать, невинность лакома.
Всё, что меж нами выросло —
Вызреет ночью злаками.
Злачными переулками,
Тайными подворотнями
Грозы гуляют гулкие
Ранеными животными.
Мне бы живот твой сливочный,
Переходящий в золото,вылакать.
Но не вылечить
Эту, на грани голода,
Жадную, ненасытную тягу.
В яремной ярыми, спорыми,
Злыми ритмами,
Ядерными пожарами
Бьётся она без устали
И зарастают медленно
Пустоши наши, пустыни
Алыми первоцветами.
РЕЦЕПТ ЛЮБИМОГО КОКТЕЙЛЯ
В ОДИН БОКАЛ:
Сок спелого лимона,
Воды — 5 унций (но — из родника!)
6 зёрен кофе Драхму кардамона.
И курагу, размятую слегка.
Отчаяния боль, работу, силы воли,
От дверок сердца — тайные ключи.
Да граммов 7 топлёной канифоли:
На чайной ложке, в пламени свечи,
Чуть серебра (пол-тысячных таланта),
Любовь Мадрида, и жару коррид.
Кораллы губ да пригоршню бриллиантов!
(Так, невзначай, — чтоб не было обид).
Пружины звуки и оргазмов стоны
И ощущения сброшенных оков,
7 капель слёз над плачем саксофона.
Да свежих роз, с десяток лепестков.
Тумана грусть и солнечные блики,
Орех муската (мелко не дробя),
Чуть влаги рос да три больших клубники:
Все вместе будет - запахом тебя!
Сидят бабульки, предлагают семечки,
С надеждой смотрят проходящему в глаза...
Ах, время, время! Вот настало времечко,
Кто б раньше про такое рассказал...
Не потому сидят, что делать нечего,
Не оттого, что скучно по домам,
У них-то дел всегда - с утра до вечера,
Как у обычных русских бабушек и мам.
А только " как же сидеть-то, милые",
Когда на пенсию, что в месяц раз вручат,
Таблеток купят (по здоровью хилому) ,
А на гостинцы для своих внучат?
А на обувку (уж не с импортными бирками),
А за квартиру, а еще - за свет?
Уж не до мяса, не до сыра с дырками,
На фрукты и подавно денег нет.
Вот и бредут с утра, как на работу,
Скдадные стульчики с собою прихватив,
Благодаря "хозяев" за заботу,
Что от крыльца не прогоняют их.
Сидят в мороз, в жару и в дождь, бывает,
Хоть нелегко им это по годам.
Они молчат, лишь взглядом зазывают:
"Купите семечки, недорого отдам"
Ещё один поэт погиб - изжога доконала...
Конкретных губ кривой изгиб,
Закрыты веки-жала двух глаз и руки
На груди покоятся прохладной...
Вдова от горя бегуди забыла снять, да ладно!
Всё под платком, река и пыль,
Фальшивый крик кларнета,
А над рекой горит ковыль. "Жаль песня недопета!" -
Сказал над гробом друг-артист. Привычный к мизонценам
Поп был дороден и басист. Подсчитывали цены
Администраторы могил. Жара в виски стучала.
Поэт запах. Что было сил, вдова запричитала...
"Пора закапывать!" - сказал рабочий и ломом тихо
Подал знак. Поп спел финал, закапывали лихо.
Потом был стол, и звон, и гул, вдова тихонько ела,
И кто-то вскоре хохотнул, сжимая чьё-то тело...
Поп успокаивал, любя, вдову, мол, "Все там будем!
Но твоего богатыря, поэта не забудем!"
И предложил артист допеть поэтом недопетое -
И грянул хор, взревела медь про радостное лето!
Она летает по ночам,
Когда уснул любимый город.
Её никто не замечал,
Будь то в жару, и будь то в холод.
Лишь ветер кудри растрепал,
С ней ненавязчиво играя.
Азарт пришёл и не пропал,
Скользя по облачному краю.
Хотелось многим, не смогли,
Они вот так преобразиться.
Чтоб оттолкнувшись от земли,
В который раз опять родиться.
И в час вечерних серенад,
Когда огни плывут рекою,
Она не ведает преград,
Чтоб снова стать самой собою.
Кто верит в чувства без оков,
Те о любви не позабыли.
Найди секрет созвучий слов,
И не нужны в полёте крылья.
Ты богат сегодня,
Потому что молод,
Жизнь, как говорится, впереди!
И тебе сегодня
Ни жара, ни холод
Не страшны на жизненном пути!
Но не трать напрасно,
Но не трать беспечно
Годы — достояние свое! —
На земле прекрасной
Мы живем не вечно
На земле
Не вечно мы живем.
Ты сегодня хочешь,
Торопясь за веком,
Для себя во всем найти резон,
И порою можешь
Дружбу с человеком
Зачеркнуть,
Как в книжке телефон!
Но не рви напрасно,
Но не рви беспечно
Вас соединяющую нить! —
На земле прекрасной
Мы живем не вечно
И друзьями стоит дорожить!
Ты опять, волнуясь,
Ловишь чьи-то взгляды,
Вновь тебе не спится по ночам.
Ждешь любовь, как чуда,
А любовь-то рядом —
Просто ты ее не замечал.
Не теряй напрасно,
Не теряй беспечно
Эту незаметную любовь! —
На земле прекрасной
Мы живем не вечно
И ничто не повторится вновь!
Я когда-то уйду как и те,
Кто ушёл до меня
Оставляя печаль на пороге
Распахнутой двери
Забирая тепло,
Согревавшего в стужу, огня
И твои поцелуи, лечившие душу
В тоске и безверии
Я конечно уйду мы
Не вечны на длинном пути
Кто-то мне завещал посох
Для бесконечной дороги
Я всё сделаю здесь
Чтоб однажды надолго уйти
И с собою забрать твою боль
И печаль, и тревоги
Я бесспорно уйду
Не моля, чтоб отсрочили миг
Когда мир станет вдруг
Бесконечно и вечно вчерашним
Что-то вдруг от болит и умрёт
Чей-то искренний крик,
Пожалевший меня, и других в битве
С жизнью казнённых и павших
Несомненно уйду
Но я этого всё же не жду!
Пусть всё станет внезапным,
Как гром среди ясного неба!
А пока я пою, я люблю,
Я назло и во имя живу!
И дарю тебе дождь,
И метель, и жару и рассветы!
Этот суффикс привычен вполне:
Есть гусыня, графиня, княгиня —
И к очаг берегущей жене
Приспособлен ярлык: «Берегиня».
Значит, русский язык не зачах!
Скажем, муж твой — алкаш и повеса.
Но — сиди, охраняя очаг,
И поддерживай жар, «Берегесса».
И когда своего мужика
Ждёшь-по ждёшь в темноте новолуния,
Много слов с твоего языка
Так и просится вон, «Берегунья»!
А мужик погулять не дурак —
Погудеть, покутить, порезвиться.
Так и хочется плюнуть в очаг!
Но сидит у огня «Берегица»,
Размышляет о разных вещах,
Не теряя присутствия духа
Может, маслица плюхнешь в очаг
Иль водицей зальёшь, «Берегуха»?
Здравствуй отец, стою и глотаю слезы.
Поздравлять не уместно, попробую говорить.
О погоде-политике-музыке. Сердцем мёрзнуть.
Обнимая руками чёрный, как ночь, гранит
Собирать все те крохи, что мне от тебя остались.
Всего-навсего, пара фото, где мы вдвоём.
Когда ты уходил, всё так за меня боялись.
Пап, я выросла в месте, где дом без тебя — не дом
Я люблю тебя, я скучаю. Мне очень горько,
Что не будет советов поисков «мне-под-стать».
Вот влюблюсь я и выйду замуж, рожу ребенка,
А кого этой крохе дедушкой называть ?
Эти строки полны обиды, тоски и грусти.
Помолюсь за тебя под жаром церковных свеч.
Моя память уже слабеет, но не отпустит.
Дорожите родными, пытайтесь спасти, сберечь.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Жара» — 340 шт.
