Вот тёща жарит колбасу,
С работы зятя ждёт.
А под ногами у неё
Мяучит рыжий кот.
Она его и так и сяк
Пытается прогнать,
Но кот упрямый, как осёл,
Не хочет уступать.
Вот он, вконец, её достал,
Она его метлой,
И с гордо поднятым хвостом,
Ушёл котяра злой.
Вот зять с работы прикатил,
И сел за стол пожрать,
И тёща зятя начала
Обедом угощать.
А кот уже, как тут и был,
Мурлыкает, орёт,
И зять, погладивши кота,
Кусок ему даёт.
Вот кот сошмякал колбасу,
И, вдруг, как застонал,
Закашлял, выпучил глаза,
И замертво упал.
- Меня хотела отравить?
Ей зять задал вопрос,
Сгрёб всю посуду со стола,
И треснул тёще в нос.
А тёща рухнула на пол,
Не удержав свой вес,
Котяра лапу вверх поднял
И громко крикнул: ЙЕ-е-е-е-С!
— Альберт Кожевников, 56 цитат
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Страсть — как спуск с горы: стоит набраться мужества, и уже не остановишься. Но вот любовь — как подъём в гору: пока карабкаешься, приходится переносить боль и трудности.
Когда я сказала ему, что не хочу его видеть, он взял и выключил свет. А ты бы просто обиделся и ушел, вот поэтому я с ним.
С одним человеком и на всю жизнь - вот к чему нужно стремиться.
Совесть — это тёща, которая постоянно живет с вами.
Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра.
Будьте на должности человеком, а не креслом, потому что кресло со временем заберут, а вот человеком можете уже так и не стать.
Ты к ней привык, она тебя любила.
Подарки не дарил ей и цветов,
Не говорил ей, как она красива,
И что на все ради нее готов.
Ты был все время занят. Раздражался,
Когда она заботилась, любя.
И даже ты ни разу не пытался
Узнать о чем кричит ее душа.
Она хотела стать неповторимой,
Стать самой главной в жизни для тебя,
Но снова, засыпая, видит спину,
А ей так хочется взглянуть в твои глаза.
А ей так хочется тепла и понимания,
Немного ласки и простой совсем заботы,
Чтоб уделял ей чуточку внимания,
Хотя бы в воскресенье и субботу.
Она ведь за тобой хоть даже в бездну,
И в беды не предаст, и будет рядом.
Ей хочется быть для тебя полезной,
Встречать с работы ужином и чаем.
Не ценишь ты ее, совсем не ценишь.
И не боишься вовсе потерять.
Ах, если б знал ты, скольким отказала,
Чтобы с тобой ей рядом засыпать…
В доме должен быть кот.
В доме должен быть плед.
Древний бабушкин кустик алоэ.
И за плинтусом – вот! –
Старый детский секрет.
И журналов стопа – про былое
В доме должен быть шкаф,
Пусть скрипуч, неказист, -
В его недрах, согретых годами,
Связку писем сыскав,
Развернешь хрупкий лист,
Мелко-мелко исписанный мамой.
В доме должен быть свет от ночного окна,
Запах кофе и яблок с корицей
И воскресный обед. И для книг тишина.
И тогда ничего не случится.
Она вошла… Разулась на пороге,
С улыбкой бесподобно озорной…
На серый снег её ступали ноги,
Её давно не видели такой…
Целуя март, обняв его за плечи,
Она ему шепнула: «Начинай…»
И таять снег вдруг стал уже под вечер…
Как будто бы с небес спускался рай…
Она включила звёзды, отодвинув
Былую серость полусонных туч…
К утру дорисовав свою картину,
Где мчит с небес стрелою тёплый луч…
Касается земли и словно чудо,
Рождаются подснежники в лесах…
И аромат духов её повсюду
Любовь пробудит у людей в сердцах…
И бдительность успешно усыпляет,
И разум отправляет отдыхать…
Её увидев, опыт лет растает,
И хочется, как бабочка, порхать…
Она легка, наивна, безупречна,
С улыбкой бесподобно озорной…
Как жаль, она не может длиться вечно,
Но можно вечно жить в душе с ВЕСНОЙ…
Жизнь должна быть путешествием до могилы не с намерением прибыть в сохранности и красивом, хорошо сохранившемся теле, а скорее въехать с заносом, в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, громко провозглашая — «Вот это поездка!»