Цитаты

Жили-жили – да пережили, пообвыкли – и обошлось: смотрим резче, шагаем шире, культивируем пыл и злость. почву вымыло – стало шатко: горе горем, беда бедой. «Как нам будет без нас дышаться? Точно так, как дышалось до».

Жили-знали: буран закружит, дождь потопит, предаст воде. Что случится без нашей дружбы? Помертвеем? Начнем седеть? И – смотри – никаких отметин, молча рухнул большой союз. Я боюсь материнской смерти, даже собственной не боюсь. Не пугаюсь: что не разрушит, то научит борьбе с тоской.
Рыбы, брошенные на сушу, начинают дышать песком.

—  Наталья Нечаянная, 10 цитат

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

Мы были людьми, о которых не писали в газетах. Мы жили в пробелах и на полях листа. Это давало нам больше свободы. Мы жили в промежутках между историями.

Любимому ... я никогда не прекословлю
И злость не вымещаю на посуде.
Мы всё решим спокойно и с любовью,
Как он мне скажет, так по-моему и будет!

Сокол не подбирает брошенные зёрна, даже если умирает с голоду. Так и самурай, орудуя зубочисткой, должен показывать, что сыт, даже если он ничего не ел.

Я так боюсь потерять то, что люблю, что запрещаю себе любить.

Не смотри в прошлое с тоской. Оно не вернется. Мудро распорядись настоящим. Оно твое. Иди вперед, навстречу туманному будущему, без страха и с мужественным сердцем.

Нам говорили (раньше), что жить хорошо будут наши дети, а сейчас говорят, как мы хорошо жили.

Как часто, только надвигающаяся буря проблем, дает нам возможность осознать, что мы жили легко и счастливо.

Особый случай.
Жили-были, варили кашу, закрывали на зиму банки. Как и все, становились старше. На балконе хранили санки, под кроватью коробки с пылью и звездой с новогодней ёлки. В общем, в принципе – не тужили. С расстановочкой жили, с толком.
Берегли на особый случай платье бархатное с разрезом, два флакона духов от гуччи, фетра красного полотреза, шесть красивых хрустальных рюмок и бутылку китайской водки. А в одной из спортивных сумок надувную хранили лодку.
Время шло, выцветало платье, потихоньку желтели рюмки, и в коробочке под кроватью угасала звезда от скуки. Фетр моль потихоньку ела, лодка сохла и рассыпалась. И змея, заскучав без дела, в водке медленно растворялась. Санки ржавились и рыжели. Испарялся закрытый гуччи. Жили, были, и постарели, и всё ждали особый случай.
Он пришёл, как всегда, внезапно. Мыла окна, и поскользнулась. В тот же день, он упал с инфарктом. В этот дом они не вернулись.
Две хрустальные рюмки с водкой, сверху хлеб, по квартире ветер. Полным ходом идёт уборка, убираются в доме дети.
На помойку уходят санки, сумка с лодкой, дырявый фетр. Платьем, вывернув наизнанку, протирают за метром метр подкроватные толщи пыли. В куче с хламом – духи от гуччи.
Вот для этого жили-были. Вот такой вот "особый случай".

Никто не хочет признать, что мы подсели на музыку, как на наркотик. Так не бывает. Никто не подсаживается на музыку, на телевизор и радио. Просто нам нужно больше: больше каналов, шире экран, громче звук. Мы не можем без музыки и телевизора, но нет – никто на них не подсел.

Морщины показывают, что вы смеялись, седые волосы - что заботились и беспокоились, а шрамы - что вы жили.