Я тогда влюбилась как-то очень трезво и здраво: не то что вибрации и «ах, что со мной», а просто видишь, что человек — твой, и надо брать, без него ни счастья, ни, по большому счету, жизни не будет.
Деньги не имеют не только души, у них нет ни чести, ни памяти. Но они автоматически вызывают уважение, если сумеешь удержать их на какое-то время.
Ни один человек не способен жить недели, а уж тем более годы, в атмосфере нежной страсти.
Всё утомляет, даже то, что тебя любит.
— И что ты называешь свободой?
— Ни о чем не просить. Ни на что не надеяться. Ни от чего не зависеть.
Мнение большинства не всегда верно. Ни миллиард мух, ни два, ни три, ни даже больше..., не убедят меня, что говно – это вкусно.
Когда человеку сначала дают надежду, пусть ненадолго, а потом отнимают, боль от потери усиливается стократ. Лучше уж совсем ни на что не надеяться, чем воспарить в небеса, а потом камнем упасть вниз.
Когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет. Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых.
Без постоянства не может быть ни любви, ни дружбы, ни добродетели.
Это очень странное чувство, когда тебе так не хватает общения, но в то же время ты понимаешь, что не хочешь общаться ни с кем.
Каждый может любить, когда всё хорошо. И только единицы, несмотря ни на что.