Моё безумие — портрет без рамки
I у моего безумия — глаза из тёмного серебра,
Скверный характер и ласковые слова.
Если вижу я сны лоскутные до утра, —

Значит, он их со скуки за ночь нарисовал
Мы гуляем по звёздам и крышам, рука в руке;
Голод его до лунного света — неутолим.
У моего безумия — ветер на поводке;

Он ходит с ним, и тот танцует в земной пыли
И, куда бы я ни вела колею свою, —
В синем смальтовом небе, в холодной талой воде
Я безошибочно взгляды его узнаю,

Но никогда — почему-то, — среди людей.
И у него много вредных привычек — дарить цветы
Незнакомкам на улице, прятать в ладонь рассвет,
Безнадёжно запутывать волосы и следы,

Пить абсент с моей душой вечерами сред.
А я до сих пор не умею ему помочь,
А если он смотрит — то без жалости, без стыда;
А у него такая улыбка, что хочется то ли — прочь,
То ли — остаться с ним навсегда.

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

Чужой он и есть чужой. Что в нём хорошего? А свой - он тёплый. У него и глаза другие. Свой- он немножко как ты сам...

Когда я сказала ему, что не хочу его видеть, он взял и выключил свет. А ты бы просто обиделся и ушел, вот поэтому я с ним.

Если бы я делал только то, что хотят от меня люди, они бы до сих пор ездили на каретах.

Мир я сравнил бы с шахматной доской -
То день, то ночь. А пешки? Мы с тобой.
Подвигают, притиснут и — побили.
И в темный ящик сунут на покой.

Если бы я мог встретиться с Богом, я бы поблагодарил его за то, что он подарил мне такую маму.

Я не стучусь в закрытую дверь! В ответ, Я молча закрываю свою… Я не навязываюсь! Мир огромен - и там уж точно есть тот, кто счастлив получая именно мое общение, мой взгляд и мою улыбку… Я не ревную! Если человек твой - то он твой, а если его тянет еще куда-то, то ничто его не удержит, да и тем более он не стоит ни моих нервов, ни внимания.

Страсть — она так, до послезавтра, а совместимость — она навсегда.
Все важно, и все не важно; то есть, если это биологическая совместимость, то она во всем, понимаешь?
Человек тебе подходит во всем. Из рук выпустить трудно, правда. И все равно, что он говорит, — просто слушаешь голос. И все равно, что он делает, — просто смотришь на него. Смотришь, и тебе хорошо, тепло так. Ты на него смотришь, и такое чувство — вот я и дома, понимаешь? А потом с другими ничего и не выходит. Все, вроде, и ничего так, но все время домой хочется.

Я хочу, чтобы вновь все по новой,
Я хочу, чтобы заново снова,
Чтоб любимой стать вновь из знакомой,
Чтобы дрожь от приятного слова.

Я хочу, чтоб впервые прогулка
И в кино чтобы тоже впервые,
Чтоб всю ночь с ним по переулкам,
Чтобы руки из чужих в родные.

Чтобы седце до боли сжималось
От разлуки на час или меньше,
Чтобы болью лишь это казалось,
И случалось как можно реже.

Я хочу, чтоб звонил среди ночи
И шептал, что уснуть не может,
Мол, от двух моих на ночь строчек
У него мурашки по коже...

Чтобы слушать его бесконечно,
Чтобы видеть его улыбку,
Чтоб минута с ним длилась вечность,
Я хочу без граблей и ошибок.

Я хочу, чтоб он стал моим лучшим,
Чтобы быть бесконечно счастливой,
Чтобы вместе готовить ужин,
Чтоб молчать о чем, тоже было.

Я хочу утонуть в этих чувствах,
Не боясь оказаться слабее,
Задыхаясь от страсти безумства,
Чтобы зимы с ним стали теплее.

Я хочу! И я знаю, на свете
Все мечты исполняются все же,
И на этой огромной планете,
Обо мне он мечтает тоже.

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой…
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди… Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.

Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека.
Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», — они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», — и тогда они восклицают: «Какая красота!»

• Показать лучшие