Мы должны остановиться и быть достаточно скромными, дабы понять, что есть нечто, называемое тайной.
Мы должны по-настоящему любить друг друга, жить в мире и гармонии. Вместо этого мы ссоримся и воюем. Так не должно быть.
Недостаточно знать, какие ноты нужно играть, — вы должны понимать, почему именно они должны быть сыграны.
Не понимаю: почему мы должны принимать всех такими как они есть, а сами должны меняться, потому что им все не так.
Мы все должны испытывать два вида боли: боль дисциплины и боль сожаления. Разница в том, что боль дисциплины весит граммы, в то время как боль сожалений весит тонны.
Отношения похожи на акул — они должны постоянно находиться в движении. Должны заходить глубже в холодную воду, иногда прорываться в пугающее, тёмное пространство, чтобы любовь осталась жива.
Большинство из нас прекрасно знает, что мы должны делать. Наша беда в том, что мы не хотим этого делать.
Величайшее в жизни счастье — это уверенность в том, что нас любят, любят за то, что мы такие, какие мы есть, или несмотря на то, что мы такие, какие мы есть.
Думаешь о хорошем — жди хорошего. Думаешь о плохом — плохое и получишь. То, о чем мы постоянно думаем, перерастает в убеждение, что это должно или может случиться. И эта вера рождает событие.
Мы часто бываем совершенно уверены в том, что должны делать другие люди, как они должны жить и кем им надо быть. У нас абсолютное зрение в отношении других людей, но не самих себя.