Я всегда считал, что лучше быть провинциальной острой подливкой, чем жидким столичным супчиком.
Пусть уж меня ненавидят за то, что я есть, чем любят за то, чем я не являюсь.
Я всегда готов учится, но мне не всегда нравится, когда учат меня.
Если кто-то мыслит иначе, чем я, он не только не оскорбляет меня этим, но, напротив, обогащает меня.
Жизнь часто кажется чем-то вроде долгого кораблекрушения, обломки которого — дружба, слава, любовь: ими усеяны берега нашего существования.
Мы почти всегда всё понимаем сразу, но не всегда сразу хотим верить в то, что поняли.
Взять за руку человека вроде обычный жест, но почему-то именно он заставляет всё внутри перевернуться.
Есть во мне и подозрительность: если я не встречал открытой улыбки, то уже считал, что ко мне плохо относятся, хотя сейчас знаю, что улыбка ничего не означает.
Я никогда не догадывался, кем окажусь в этой жизни, но я всегда знал, что рожден для чего-то большего.
Я понял, почему я всю жизнь счастливый. Когда-то я решил, что весь мир не переделаю, но вот тут на трёх метрах вокруг себя — пожалуйста. И получается, что я-то всегда в середине, всегда в счастье, всегда среди друзей, всегда в радости.