«С добром надо спешить, а то оно может остаться без адресата.»
Перед ушедшими вина
Растет, как снежный ком,
За то, что я была полна
Надежды на потом.
Еще успею написать,
Успею позвонить,
И выслушать, и рассказать,
Прощенья попросить.
Но больно сердце резанет
Газетный некролог,
И близкий человек уйдет
Последней из дорог.
Земная коротка стезя,
Конец пути не нов.
Нельзя откладывать, нельзя
Ни встреч, ни нужных слов.
Платить, не пряча про запас,
За доброту добром.
Все будет только лишь сейчас
И ничего — потом.
— Ирина Баринова, 7 цитат
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Люди живут не задумываясь кажется, что выбор можно отложить на потом. Но наступает момент, когда откладывать больше нельзя. И ты вдруг понимаешь, что выбор уже сделан, а ты даже не заметил.
Я тогда влюбилась как-то очень трезво и здраво: не то что вибрации и «ах, что со мной», а просто видишь, что человек — твой, и надо брать, без него ни счастья, ни, по большому счету, жизни не будет.
Нельзя откладывать счастье на будущее, нужно быть счастливым сейчас.
Хороший человек — тот, кто способен платить другому добром.
Человек сам строит вокруг себя жёсткий забор из этих самых «нельзя», «не могу», «не положено». А потом выглядывает из-за этого забора и завидует тем, кто живёт на свободе.
Ни один человек ещё не судил солнце за то, что оно светит и другому.
В жизни много дорог, но ни по одной из них нельзя уйти от самого себя.
Нельзя одновременно иметь две судьбы — судьбу необузданного дурака и умеренного мудреца. Нельзя выдерживать ночную жизнь и быть в состоянии создать что-то днем. Нельзя позволять себе еду и алкоголь, которые разрушают тело, и все же надеяться иметь тело, которое функционирует с минимальным разрушением. Свеча, которая горит с двух концов, может, конечно, распространять ярчайший свет, но темнота, которая последует потом, будет долгой.
Всю жизнь встречаешься и расстаешься с людьми, но лишь очень немногих вспоминаешь потом с удовольствием и радостью. С такими иной раз встретишься и тут же расстанешься навсегда, но все время с тобой будет это ощущение радости и одновременно, как ни странно, грусти.
Ребенок — это навсегда. Никогда уже не будет ни свободы, ни независимости, ни спокойного сердца. Оно всегда будет переживать, бояться, замирать. Оно всегда будет связано с другим сердцем, и к этому надо наконец начать привыкать. Нет, легче не станет. Никогда. Надо как-то учиться переносить эту тревогу.