Сейчас у нас есть всё: и подснежники в декабре, и мандарины в мае. Но не хватает в людях человечности и нежности.
Можно в один час вложить все свойства вечности, а можно влачить годы и годы, как будто их и не было. Наше бессмертие мы обретаем здесь и сейчас: тут дело в качестве, а не в количестве.
Счастье не ищут, как золото или выигрыш. Его создают сами, те, у кого хватает сил, знания и любви.
Деньги не приносят счастья. У меня сейчас 50 миллионов, а счастлив я ровно также, как и тогда, когда у меня было 48 миллионов.
Я вот перебираю фотографии и думаю: как же хорошо, что есть воспоминания. Они, конечно, связаны с прошлым, на которое мы часто злимся. Но без него не было бы нас сегодняшних.
Вы, возможно, никогда об этом и не задумывались, но в определенном смысле все мы — уже мастера. Мы мастера, поскольку обладаем способностью творить свою жизнь и распоряжаться ею.
У счастья нет завтрашнего дня, у него нет и вчерашнего, оно не помнит прошедшего, не думает о будущем, у него есть только настоящее, — и то не день, а мгновение.
Демократия у нас на всех одна, поэтому её на всех и не хватает!
По поводу милосердия. Делить его на милосердие к людям и ко всем прочим – это значит его не иметь. Потому что или милосердие есть, или его нет. И когда мне говорят, что «у нас тут людям жрать нечего, а вы собачками занимаетесь», вот те, кто так говорит, они и людей не накормят. Потому что им наплевать и на тех, и на других.
Одиночество – это не тогда, когда вы ночью просыпаетесь от собственного завывания, хотя это тоже одиночество. Одиночество – это не тогда, когда вы возвращаетесь домой и все лежит, как было брошено год назад, хотя это тоже одиночество. Одиночество – это не телевизор, приемник и чайник, включенные одновременно для ощущения жизни и чьих-то голосов, хотя это тоже одиночество. Это даже не раскладушка у знакомых, суп у друзей Это поправимо, хотя и безнадежно. Настоящее одиночество, когда вы всю ночь говорите сами с собой – и вас не понимают.