Начало пятого, но мне не спится.
Мутнеет вьюга; ночь летит в рассвет.
Земля, как заведенная, вертится
Пройдёт и пять, и десять тысяч лет,
И дальний век (мы и о нем мечтали)
Вот так же станет вьюгами трубить.
В той, даже мыслям недоступной, дали
Хотел бы я хотя б снежинкой быть,
Чтоб над землёю с ветром пролетая,
На жизнь тогдашнюю хоть раз взглянуть,
В морозный день над тополем порхнуть
И у ребенка на щеке растаять.
— Степан Щипачев, 20 цитат
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Я вновь и вновь возвращаюсь к одной и той же мысли: мы живем в невероятном, фантастическом мире, хотя и не осознаем этого.
Страх опасности всегда страшнее опасности, наступившей, и ожидание зла в десять тысяч раз хуже самого зла.
Как ни смеялись бы мы над чудесами, пока сильны, здоровы и благоденствуем, но если жизнь так заклинится, так сплющится, что только чудо может нас спасти, мы в это единственное, исключительное чудо — верим!
Мужествен не только тот, кто побеждает врагов, но и тот, кто господствует над своими страстями. Некоторые же царствуют над городами и в то же время являются рабами женщин.
Мир я сравнил бы с шахматной доской -
То день, то ночь. А пешки? Мы с тобой.
Подвигают, притиснут и — побили.
И в темный ящик сунут на покой.
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
Хотя они с той же глины, но ночной горшок и ваза - не одно и то же.
Жизнь наступает с той поры, когда человек начинает задумываться над поступками и отвечать за них.
Когда дети спрашивают, что мне подарить на день рождения или Рождество, я говорю им то же самое, что когда-то говорил мне отец: «Подарите мне мир и спокойствие». В детстве меня раздражал этот ответ, потому что я хотел услышать что-то вроде «подари трубку», но сейчас я понимаю всю мудрость этих слов. Отец просто хотел, чтобы я думал о доме, в котором живу, и о тех, кто живет в нем вместе со мной.
Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но чтобы доказать, что он — самолет, он должен подняться в воздух. Так же и мы: если не поднимемся над собой, никто и не догадается, что мы сможем полететь.