Цитаты в теме «досуг», стр. 4
Несчастен тот, кто страшится идти на риск! Вероятно ,он не ведает разочарований и не страдает - в отличии от тех, кто мечтает и стремиться претворить мечту в явь. Но когда он обернется - а обернется он непременно, ибо это присуще каждому из нас, - то услышит, каждому из нас , - то услышит, как говорит ему сердце: "Что сделал ты с теми чудесами, которыми Бог так щедро усеял твои дни, досуги твои и труды? Как употребил ты таланты, которые вверил тебе твой Наставник? Зарыл поглубже, потому что боялся потерять? Что ж, отныне достояние твоим будет лишь уверенность в том, что жизнь свою ты промотал и растратил, расточил и рассеял!
Эшли был из рода мечтателей — потомок людей, из поколения в поколение посвящавших свой досуг раздумьям, а не действиям, упивавшихся радужными грезами, не имевшими ничего общего с действительностью. Он жил, довольствуясь своим внутренним миром, ещё более прекрасным, на его взгляд, чем Джорджия, и лишь нехотя возвращался к реальной действительности. Взирая на людей, он не испытывал к ним ни влечения, ни антипатии. Взирая на жизнь, он не омрачался и не ликовал. Он принимал существующий миропорядок и своё место в нём как нечто данное, раз и навсегда установленное, пожимал плечами и возвращался в другой, лучший мир — к своим книгам и музыке.
Синий май. Заревая теплынь.
Не прозвякнет кольцо у калитки.
Липким запахом веет полынь.
Спит черемуха в белой накидке.
В деревянные крылья окна
Вместе с рамами в тонкие шторы
Вяжет взбалмошная луна
На полу кружевные узоры.
Наша горница хоть и мала,
Но чиста. Я с собой на досуге
В этот вечер вся жизнь мне мила,
Как приятная память о друге.
Сад полышет, как пенный пожар,
И луна, напрягая все силы,
Хочет так, чтобы каждый дрожал
От щемящего слова «милый».
Только я в эту цветь, в эту гладь,
Под тальянку веселого мая,
Ничего не могу пожелать,
Все, как есть, без конца принимая.
Принимаю — приди и явись,
Все явись, в чем есть боль и отрада
Мир тебе, отшумевшая жизнь.
Мир тебе, голубая прохлада.
Несчастен тот, кто страшится идти на риск. Вероятно, он не ведает разочарований и не страдает — в отличие от тех, кто мечтает и стремится претворить мечту в явь. Но когда он обернётся — а обернется он непременно, ибо это присуще каждому из нас, — то услышит, как говорит ему сердце: «Что сделал ты с теми чудесами, которыми Бог так щедро усеял твои дни, досуги твои и труды? Как употребил ты таланты, которые вверил тебе твой Наставник? Зарыл поглубже, потому что боялся потерять? Что ж, отныне достоянием твоим будет лишь уверенность в том, что жизнь свою ты промотал и растратил, расточил и рассеял».
Несчастен тот, кто слышит такие слова. Несчастен, ибо теперь он уверует в возможность чуда, но волшебные мгновения уже не вернутся.
Там где тонко — порвется,
Поползет вверх по бедрам стрелкой,
Он к тебе не вернется,
В колесе не крутись белкой
Бесполезно стараться,
Он не любит тебя — жалко
Он к другой разогнался,
Ты в колеса не ставь палки,
Ты совсем не плохая,
Для кого-то ты станешь находкой,
Он душой отдыхает,
С той другой, беззаботной, кроткой
Она очень простая,
Не плетет за спиной интриги,
На досуге листает,
О любви бесконечной книги
Он к тебе не вернется,
Будь хоть самой ты безупречной,
Там где тонко — порвется,
Вот с колготками так вечно!
Вообще у меня складывается впечатление, что «восторги сладострастья», о которых с многозначительной туманностью поминают русские авторы, и les plaisirs de la chair, которые с куда большей детальностью описывает современная французская литература, — еще одна выдумка, изобретенная человечеством, чтобы романтизировать тягостную обязанность продолжения рода. Это вроде коньяку С физиологической любовью, кажется, дело обстоит точно так же. Уверена, что для папеньки приятен был не сам коньяк, а ритуал: воскресный день, парадный обед, поблескивание хрустального графина, предвкушение неспешного вечернего досуга. То же с актом любви: всё предшествующее ему настолько пленительно, что можно извинить бессмысленность и постыдность самого действия, благо длится оно недолго.
Так вот, товарищи, как устроена наша жизнь? Давайте смотреть правде в глаза. Нищета, непосильный труд, безвременная смерть — вот наш удел. Мы появляемся на свет, мы получаем ровно столько корма, чтобы не умереть с голода, а рабочий скот еще и изнуряют работой, пока не выжмут из него все соки, когда же мы больше ни на что не годны, нас убивают с чудовищной жестокостью. Нет такого животного в Англии, которое не распростилось бы с досугом и радостью жизни, едва ему стукнет год. Нет такого животного в Англии, которое не было бы закабалено. Нищета и рабство — вот что такое жизнь животных, и от этого нам никуда не уйти.
Кошка чудесно поет у огня,
Лазит на дерево ловко,
Ловит и рвет, догоняя меня,
Пробку с продетой веревкой.
Все же с тобою мы делим досуг,
Бинки послушный и верный,
Бинки, мой старый, испытанный друг,
Правнук собаки пещерной.
Если, набрав из-под крана воды,
Лапы намочите кошке,
Чтобы потом обнаружить следы
Диких зверей на дорожке,--
Кошка, царапаясь, рвется из рук,
Фыркает, воет, мяучит.
Бинки --мой верный, испытанный друг,
Дружба ему не наскучит.
Вечером кошка, как ласковый зверь,
Трется о ваши колени.
Только вы ляжете, кошка за дверь
Мчится, считая ступени.
Кошка уходит на целую ночь.
Бинки мне верен и спящий:
Он под кроватью храпит во всю мочь,--
Значит он друг настоящий!
Пишите женщинам стихи!
С неимоверным восхищеньем.
Пера воздушного штрихи,
Сплетая в строфы с упоеньем.
Сияньем солнечных лучей,
Согреют женщин ваши строки.
И донесут любви потоки
Восторгом пламенных речей.
Вы посвящайте оды им,
И мадригалы и сонеты,
И песен звучные куплеты,
Для женщин каждый стих любим.
Красою поэтичных строф,
Хореем, дактилем иль ямбом
С восторгом пойте дифирамбы,
И не жалейте нежных слов.
В ночной, загадочной тиши,
Заняв досуг благим искусством.
Пишите пылко, от души,
Пишите искренне и с чувством!
Нет ничего страшнее его молчания.
Он не забрал оружие после битвы.
Мне говорят, излечивать от отчаянья
Могут лишь люди добрые и молитвы.
Мне говорят: «со временем перемелется
Всё, что болит, и в воду речную канет
Так, что не стоит плакаться, красна девица».
Я и не плачу, просто на сердце камень.
Просто отныне ночи страшнее каторги.
Глаз не смыкаю, думая «образумится».
«Чувств захотела? Что ж, получи-ка. на тебе!
Можешь развеять прах на соседней улице.
Можешь лелеять страхи свои химерные,
Или ещё- досуг коротать с невеждами.
Он бы любил и пуще тебя, наверное,
Но дорогие редко бывают нежными.
Улыбайтесь, господа,
Стройте рожицы друг другу
На работе, на досуге
И печалитесь когда!
А иначе жизнь не в жизнь,
Человека сушит строгость,
Прорастающая рогом,
Вектором сомнений — вниз
Улыбайтесь просто так,
Вдаль шагая или рядом
С человеческим приглядом:
Ты куда идёшь, дурак?
Не ругайте подлеца!
И полотнищами будней
Вытирайте яд паскудный
С миокарда и лица.
Улыбайтесь! Всё равно
Тех, кто вам добра желает,
Исходящих лаем или желчью
Не смешно!
До чего ж оно больно,
Самомнение людское,
Не дающее покоя обладателю его
Улыбайтесь, господа!
Они боятся сделать шаг. Показать лицо, позвонить и сказать правду, встретится за чашечкой горячего ароматного напитка и поговорить. Да просто быть собой, не той смешной марионеткой образа с мышлением поисковой программы и безвкусно идеальной красотой аватарок, а просто человеком, не больше, но и не меньше. Они скребут изнутри панцирь иллюзорного одиночества и ждут того, кто сделает шаг за них, занимая свой досуг поиском всё новых и новых самооправданий бездействию. Они боятся сделать шаг, потому что за окном дождь, а не Эйфелева башня в лучах солнечного Парижа, волосы растрепаны, возле глаз пролегли первые морщинки, в словах то и дело чувствуются пробелы знаний и дрожь неуверенности, настроение портится невзначай, медленная жизнь оседает тучностью тела, творчество тает в бытовухе, сказочные дворцы превращаются в облезлые обои и невымытую посуду, свобода в ворчащих стариков родителей, богатства души теряются за нищетой быта и недовольным начальством на работе, а сам человек уже не хочет быть собой, вживаясь в свою любимую марионетку, не способную, не готовую сделать шаг. Но, Боже мой, как легко шагать по тряпичному миру общей нерешительности.
Календарь, иди сюда! Начнем: вот Овен, или Баран, — распутный пес, он плодит нас на земле; а тут же Телец, или Бык, уже наготове и спешит пырнуть нас рогами; дальше идут Близнецы — то есть Порок и Добродетель; мы стремимся достичь Добродетели, но тут появляется Рак и тянет нас назад, а здесь, как идти от Добродетели, лежит на дороге рыкающий Лев — он кусает нас в ярости и грубо ударяет лапой по плечу; мы едва спасаемся от него, и приветствуем Деву! то есть нашу первую любовь; женимся и считаем, что счастливы навеки, как вдруг перед нами очутились Весы — счастье взвешено и оказывается недостаточным; мы сильно грустим об этом и вдруг как подпрыгнем! — это Скорпион ужалил нас сзади; тогда мы принимаемся залечивать рану, и тут — пью-и! — со всех сторон летят в нас стрелы; это Стрелец забавляется на досуге. Приходится вытаскивать вонзенные стрелы, как вдруг — посторонись! — появляется таран Козерог, иначе Козел; он мчится на нас со всех ног и зашвыривает нас бог знает куда; а там Водолей обрушивает нам на голову целый потоп, и вот мы уже утонули и спим в довершение всего вместе с Рыбами под водой. А вот и проповедь, начертанная высоко в небе, а солнце проходит через нее каждый год, и каждый год из нее выбирается живым и невредимым.
Лениво тянутся дни в маленьком карпатском курорте. Никого не видишь, никто тебя не видит. Скучно до того, что хоть садись идиллии сочинять. У меня здесь столько досуга, что я мог бы выставить целую галерею картин, мог бы снабдить театр новыми пьесами на целый сезон, для целой дюжины виртуозов написать концерты, трио и дуэты, но — о чем это я говорю! — в конце концов я успеваю только натянуть холст, разгладить листы бумаги, разлиновать нотные тетради, потому что я ах! только без ложного стыда, друг Северин! Лги другим, но уж себя самого обмануть тебе не удастся. Итак, я ни что иное, как дилетант: дилетант и в живописи, и в поэзии, и в музыке, и еще в кое-каких из тех так называемых бесхлебных искусств, которые в наши дни обеспечивают своим жрецам доходы министра и даже владетельного князька; но прежде всего я — дилетант в жизни.
Жил я до сих пор так же, как писал картины и книги, то есть никогда не уходил дальше грунтовки, планировки, первого акта, первой строфы. Бывают вот такие люди, которые вечно только начинают и никогда не доводят до конца, и я — один из таких людей.
У кого что болит, тот о том и...
Я, как усталый граф, —
С похмелья, на досуге,
С сигарой, в тапочках
И шёлковом халате,
Полулежал с бокалом,
Думая о почестях и злате,
Которых нет. Всё это, *ля,
Народным Слугам!
(А мне, едрён-батон, — не по заслугам!?)
Помилуй, Бог, всю жисть трудился
И строил эта — Коммунизьм,
Пока ССР не развалился!
Тут наступил Дерьмократизьм
Да-да, мой друг, я не ошибся,
Не Демократия, увы,
К которой ты всю жизнь стремился
И в жопе все твои мечты!
Канешна, всё разворовали,
Введя блеф-весчь — ваучеризьм,
Ну те, что строить заставляли,
Нас этот самый ***изьм.
Они всё те же, тока ЕР-ы,
Кто хапнул всласть, не оплошал,
Теперь для них златая эра —
Ток знай квартплату повышай.
А их главарь — красавчег Путен,
Россию любит! — говорит,
Ток от «любви-с» его, по сути,
Чивой-то зад ужо болит
Так «граф» лежал и с грустью думал,
Что не дожить до светлых дней, —
Така пришла в квартплате сумма!
Пойти чоль, выдать п**дюлей!
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Досуг» — 80 шт.
