Цитаты в теме «игра», стр. 47
У нее есть время на рифмоблудство,
На любовь в стихах, на словесный фризби.
У нее лежит мармелад на блюдце,
А на яндекс. ру — ассорти из писем.
В них и сласть, и страсть, где-то сказка, чудо,
Где-то боль граблями набитых шишек.
И крадутся пальцы на ощупь к блюдцу:
Она вечно ест, когда что-то пишет.
Не она, а ей управляют строки,
Внутрь врываясь, раня — хоть ставь заплатки.
А дела? Да видно, не так уж плохи,
Раз жует вишневые мармеладки.
А дела? Да видимо, регулярно:
Раз в неделю — стих, раз в дней десять — голод
По нему. Такой, что эпистолярно
Крутит так, что слышно сквозь письма голос.
У нее есть время на игры с рифмой,
Что сладка, как мед, иль остра, как перец,
Иль горька, иль смесь вкусовой палитры
У него — нет времени в это верить.
Он все входы знает в тебя и выходы,
Потому так просто ему владеть
Каждым стоном, вдохом твоим и выдохом,
И игрой, что держит тебя, как сеть.
Он не греет, нет. Ледовит и северен.
Из него не вытянуть ни словца,
Если ждешь тепла. Эту толщу кремния
Не пробить запасом твоим свинца.
Он не любит, нет. Он любовью потчует.
Он подчас циничен, подчас — открыт.
Он бесплотной мыслью к тебе пристрочен, но
Расстоянием в тысячи верст сокрыт.
Он всё это скрашивает лишь сказками.
Сколько жизнь учила: не верь словам!
Он играет ими, как мальчик пазлами.
Его кредо — омут любовных драм.
Он резвится с каждой, как кошка с мышкою:
Обижайся, бегай — потом словлю
На «люблю» — в тот миг, когда еле дышится
И сопротивление равно нулю.
Топи, топи кругом, настелить бы гать.
Жизнь подкинула вам непростой сюжет.
Потому ты не в силах порой дышать,
Когда он говорит тебе «ну, привет».
Он так редко общителен и открыт,
Диалоги пытаясь свести к нулю,
Что ты к черту шлешь правила всей игры,
Когда он выдает тебе вдруг «люблю».
Ты ведь знаешь, возьмет он любой стрит-флэш,
Ибо он не приемлет в игре ничьих.
И ты чувствуешь: множится в сердце брешь,
Когда он исчезает, молчит... молчит
Он уверен в себе, закален вполне.
Он цинизм и чудачества совместил.
Оттого безоружна пред ним вдвойне,
Когда после он шепчет тебе «прости».
Ты его насмотрела себе во снах,
Нагадала на картах и по рукам.
И... планета становится вдруг тесна,
Когда он говорит тебе «всё, пока».
Всё то, что не убивает, —
Делает нас сильнее.
(Чувства — и те сгорают.
Страсть — и того быстрее)
Мечты? — на осколки бьются,
Что в сердце потом осядут.
И стать Королевой Снежной
Так просто — уже не надо
Тебе ни тепла, ни ласки.
Лишь взгляд из-под лба скользящий.
А я не хочу быть снежной.
Хочу — живой, настоящей!
Хочу словам твоим верить.
Да разве ты сам не понял,
Есть что-то важнее игр
Есть что-то помимо кроме
Пусть скажешь, пряма, наивна,
Открыта и в чем-то — дура.
Но веришь? Могу быть стервой,
Жестокой и даже грубой.
Словами колоть? — да просто!
Вот только тебя — не смею
Но всё ж не жалей, не стоит
Не надо любить, жалея.
Далекие мужчины. Псевдо связь.
Ты это знаешь. Только вот рассудок
Теряешь. И доходит до абсурда.
Но, как трясина, тянет слово вязь,
Ведь он — такой мужчина — силой фраз
То визави способен быть, то брутом.
И трогает не за изгиб бедра —
За душу — щекотливостью вопросов.
И держит не ладонь в руках, а космос.
Твой целый космос. Хочешь крикнуть «Дааа!»
Но это только игры. В города.
И «да» твое меж ними — тонкий остов.
Ты даришь всю себя посредством слов:
Лолитость плюс алисость, даже гердость.
Далекие мужчины — псевдоверность.
Но, зная это, стихоточишь вновь.
Стихотечение не унять. Оно
Плацдарм для вашей маленькой вселенной,
Которая порой почти что рай,
На «вместе», «рядом», на «вдвоем» похожа —
Когда вы тонкой рифмой, осторожно
В друг друга льетесь прямо через край:
Ты — позабывшая, что всё игра,
И он — что так далек, но ближе кожи.
ИгрыМне нравились игры, где ставка была высокой.
Не зная сомнений, я смело бралась за дело,
Где есть напряженье, где может ударить током
Мне нравились игры, пока я не поумнела.
Мне нравились игры, где были простые пешки,
Иллюзия власти огнём наполняла тело.
Порой отступала, но только лишь для разбежки
Мне нравились игры, пока я не повзрослела.
Мне нравились игры, и лучше - без чётких правил,
Я путала карты продуманно и умело.
Но ты появился И с лёгкостью всё исправил.
Мне нравились игры?! Наверное, я прозрела.
Считается, что женщины, как правило, очень спокойны, но женщины чувствуют точно так же и точно то же, что и мужчины, применение своих способностей и поле для деятельности им необходимы не менее, чем их братьям. Они страдают от навязанных им слишком жестких ограничений, от абсолютной застойности жизни совершенно так же, как страдали бы на их месте мужчины. И какая узость со стороны этих привилегированных счастливцев утверждать, будто женщинам положено ограничиваться приготовлением пудингов, штопкой чулок, игрой на фортепьяно и вышиванием кошелечков. Какое недомыслие осуждать их или смеяться над ними, если они стремятся делать более того, узнавать более того, чем обычай предписывает их полу.
Знаю — виденью этому однажды конец придет.
На веки мои тяжелые последний сон упадет.
А ночь, как всегда, наступит, и в ярких лучах сиять
В проснувшуюся вселенную утро придет опять.
Жизни игра продолжится, шумная, как всегда,
Под каждую крышу явится радость или беда.
Сегодня с такими мыслями гляжу я на мир земной,
Жадное любопытство сегодня владеет мной.
Нигде ничего ничтожного не видят глаза мои,
Кажется мне бесценною каждая пядь земли.
Сердцу любые малости дороги и нужны,
Душе — бесполезной самой — нет все равно цены!
Мне нужно все, что имел я, и все, чего не имел,
И что отвергал когда-то, что видеть я не умел.
Боги играют в кости и не спрашивают, хотим ли мы участвовать в их игре. Им дела нет до того, что там у тебя осталось позади — возлюбленный, дом, служба, карьера, мечта. Боги знать не хотят о твоей жизни, в которой каждой вещи находилось свое место и каждое желание, благодаря упорству и трудолюбию, могло осуществиться. Боги не берут в расчет наши планы и наши надежды; в каком-то уголке Вселенной играют они в кости — и вот по случайности выбор падет на тебя, и с этой минуты выигрыш или проигрыш — дело случая. Боги, затеяв партию в кости, выпускают Любовь из ее клетки. Эта сила способна созидать или разрушать — в зависимости от того, куда ветер подует в тот миг, когда она вырвется на волю.
В какой момент я перестала верить?
В какой момент мне стало все равно
Уходите? Прошу, закройте двери,
А то сквозит в открытое окно!
Прошу к столу и раздавайте карты,
Я знаю этот прикуп наперед,
В какой момент я перестала быть азартной?
С какой поры в игре мне не везет?
Пиковый туз, червовая девятка,
Десятка крест и, может быть, валет
И каждый твой подарок — это взятка!
И искренности в чувствах больше нет
Глаза в глаза, минута напряжения,
Коснутся пальцы грубого сукна,
Уходите? Боитесь поражения?
Закройте дверь, мне дует из окна!
Порывом ветра разбросает карты,
И мы не выясним, кто мог сорвать Джек Пот
Ведь ты играл без явного азарта,
А я по принципу «а может повезет».
Я никогда не мог до конца поверить, что дела, заполнявшие человеческую жизнь, — это нечто серьезное. В чем состоит действительно «серьезное», я не знал, но то, что я видел вокруг, казалось мне просто игрой — то забавной, то надоедливой и скучной. Право, я никогда не мог понять некоторых стремлений и взглядов. С удивлением и даже подозрением смотрел я, например, на странных людей, кончавших с собой из-за денег, приходивших в отчаяние от того, что они лишались «положения», или с важным видом приносивших себя в жертву ради благополучия своей семьи. Мне более понятен был мой знакомый, который вздумал бросить курить и у которого хватило силы воли добиться этого. Однажды утром он развернул газету, прочел, что произведен первый взрыв водородной бомбы, узнал, каковы последствия таких взрывов, и немедленно отправился в табачную лавку.
Рита
Восемь жизней назад ты пришла: «Кабальеро, сыграем?
В карты, в дружбу, в любовь или в верность на 10 минут?
Наша встреча для вас будет адом а, может быть, раем
Вот вам пряник, сеньор или вы выбираете кнут?»
-Как могу отказать, сеньорита, коль женщина просит
Что поставим на кон?
— Мой сеньор, с меня нечего брать.
Восемь жизней подряд за тебя умирал в двадцать восемь
Восемь жизней подряд ты все так же хотела сыграть
— Надоело в бреду засыпать и в бреду просыпаться
Я не кукла, пойми, а в людей не пристало играть
Я, возможно, устал каждый раз за тебя заступаться
Я, возможно, устал каждый раз за тебя умирать
Подняла на меня изумительно-черные очи
— Вот в чем дело, Диего, — сказала вдруг нежно, любя —
Поиграем в другую игру а в конце, если хочешь
Хочешь, в этот раз Рита, мой милый, умрет за тебя?
Сколько бы ни было в стенах витражей, источник света за ними один. Человек, друзья мои, и есть такой витраж. Вернее, это лучи света, которые проходят сквозь него, окрашиваясь в разные цвета. Человек — это просто сложная цветовая гамма, в которую окрасился пучок света, проходя через замысловатую комбинацию цветных стёкол. Витраж не производит лучей сам. Он по своей природе мёртв и тёмен даже тогда, когда пропускает сквозь себя самую завораживающую игру. Просто свет на время верит, что стал витражом. А человеческая наука со своими томографами пытается объяснить этому свету, как он зарождается в витраже, через который проходит.
Снова с твоей подачи случится грусть, которую мне придется делить на части, и чередой глаголов, имен, причастий все превращать в изысканную игру, и вся наша боль опять обернется счастьем — с этим я завтра как-нибудь разберусь. Видишь ли, нынче время идет быстрей: мы же хотели по-взрослому — без морали, мы же о нашей избранности орали под каждой из пугающих нас дверей — и нам иногда приветливо отпирали демоны, которые подобрей. Мы не жалеем крови — ее чернил хватит еще на пару томов «о важном», но этот мирок — наш странный, смешной, бумажный давно бы исчез в пустоте, растворился, сгнил, если бы я изменила тебе однажды. Если б меня хоть кто-нибудь изменил.
Кто нас пишет, кто нас сводит, из разных стран собирая, как четки, нанизывая на нить? Я слежу за тобой, смотрю, как твоя игра заставляет меня волноваться и говорить. Я почти разучилась, я же привыкла тут обитать в молчании, в шелковой тишине. Но твой голос я почуяла за версту, потому что этот голос идет ко мне. Ты не будешь мне ни матерью, ни женой, ни подругой - слово за слово, поболтать. Просто сердце наше будет обнажено, наше общее сердце, гулкая темнота. Просто кожа наша будет обожжена, наша общая кожа — жаром звериных шкур мы друг друга будем нежить и пожирать, и сжимать пружиной, силу отдав прыжку. Звери, звери, звери дикие, кровь за кровь, мы вживаемся друг в друга, глаза в глаза Мои тексты скоро станут твоей игрой. Мне тебе придется многое рассказать.
Мне тебе придется многое принести — как добычу гордо бросить к твоим ногам.
Тот, кто пишет нас, заранее все простил. И, похоже, собирается помогать.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Игра» — 1 166 шт.
