Цитаты в теме «меч», стр. 17
Я, — прервал молчание Завиша, — человек железного меча. Я знаю, что меня ждёт. Знаю свою судьбу. Знаю без малого сорок лет, с того дня, когда взял в руки меч. Но я не стану оглядываться. Не обернусь на оставленные за конём хундфельды, собачьи могилы и королевские предательства, на подлость, на ничтожество и безбожие духа. Я не сверну с избранного пути, милостивый государь Ганс Майн Игель.
Ганс Майн Игель не произнёс ни слова, но его огромные глаза разгорелись.
— Тем не менее, — Завиша Чёрный потёр лоб, — я хотел бы, чтоб ты предсказал мне, как и Рейневану, любовь. Не смерть.
Бьет граф теперь мечом по глыбе красной.
Сталь не щербится — лишь звенит о камень.
Он видит, что с клинком ему не сладить,
И начинает тихо сокрушаться:
«Мой светлый Дюрандаль, мой меч булатный,
Как ты на солнце блещешь и сверкаешь!
Ты в Морианском доле дан был Карлу -
Тебя вручил ему господний ангел,
Чтоб ты достался лучшему вассалу,
И Карл меня тобою препоясал.
С тобой я покорил Анжу с Бретанью,
С тобою Мэн и Пуату я занял;
С тобой громил я вольный край нормандский;
С тобой смирил Прованс, и Аквитанью,
И всю Романью, и страну ломбардцев;
С тобою бил фламандцев и баварцев;
С тобой ходил к полякам и болгарам;
С тобой Царьград принудил Карлу сдаться;
С тобой привел к повиновенью саксов,
Ирландцев, и валлийцев, и шотландцев,
И данниками Карла сделал англов;
С тобою вместе покорил все страны,
Где ныне Карл седобородый правит.
С тобой расстаться больно мне и жалко.
Умру, но не отдам тебя арабам.
Спаси нас, боже, от такого срама!»
Тем временем, перестав увеличиваться в размерах, лужица равномерно распределилась вокруг постамента и замерла, словно задумавшись, потом взяла и ПОПОЛЗЛА ВВЕРХ, в сторону книги! Когда первый ручеек был уже на полпути, одновременно, словно спохватившись, противоположно друг другу от общего сбора отделились еще две струйки и потекли вопреки всем законам физики к мечу и чаше.
— Невероятно! — пробормотал придворный маг, наблюдая, как моя кровь тихо и методично карабкается вверх по склону желобка.
— Я тоже думаю, что насчет воина она здорово ошиблась! — скорбно согласилась ваша покорная слуга. Нашли терминатора в латах! Я же вашим рыцарям даже до пупка не достану!
А в кипящих котлах прежних
Боен и смут
Столько пищи для маленьких
Наших мозгов!
Мы на роли предателей,
Трусов, иуд
В детских играх своих
Назначали врагов.
И злодея следам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить,
И, друзей успокоив,
И ближних любя,
Мы на роли героев
Возводили себя.
Только в грезы нельзя насовсем
Убежать:
Краткий век у забав — столько
Боли вокруг!
Постарайся ладони у мёртвых
Разжать
И оружье принять из
Натруженных рук.
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев,
что почем, что почем!
Разберись, кто ты — трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
1. Слабого бьют, как получится, сильного — только насмерть.
2. От ударившего случайно — увернись.
3. Ударившего исподтишка убей.
4. Если тебя не спросили, хочешь ли ты биться — ты сам выбираешь правила.
5. Не бойся показаться слабее, но не бойся и обмануть ожидание твоей слабости после.
6. Прости обидчика, если хочешь.
7. Если большая рыба проглотила маленький крючок, не подвергается ли рыбак большей опасности?
8. Если враг застал тебя врасплох, и ты еще жив — он в твоих руках.
9. Не пугай слабого — паника не управляема.
10. Не пугай равного — это ненадежно.
11. Не пугай сильного — вдруг это удастся тебе?
12. Как правило, ты боишься совсем не того, чего следует.
13. Страшное пугает либо потому, что опасно, либо потому, что предназначено для этого.
14. Не обнажай меч без нужды, как не достаешь лопату, когда не нужно копать.
15. И уверенность противника, и неуверенность его играет на тебя.
За длительность вот этих мигов странных,За взгляд полуприкрытый глаз туманных,За влажность губ, сдавивших губы мне,За то, что здесь, на медленном огне,В одном биенье сердце с сердцем слито,Что равный вздох связал мечту двоих,-Прими мой стих,Ты, Афродита!За то, что в дни, когда поля, серея,Покорно ждут холодных струй Борея,-Твой луч, как меч, взнесенный надо мной,Вновь льет в мой сад слепительность и зной,Что зелень светлым Аквилоном взвита,Что даль в цветах и песни реют в них,-Прими мой стих,Ты, Афродита!За все, что будет и не быть не может,Что сон и этот будет скоро дожит,Что видеть мне, в час сумрачных разлук,Разомкнутым кольцо горячих рук,Что тайно в страсти желчь отравы скрыта,Что сводит в Ад любовь рабов своих,-Прими мой стих,Ты, Афродита!
Я слышу, как свивается петля, как
Ветер разгоняется по следу, как
Время заливает кровью взгляд
Того, кто жаждал праздновать
Победу; я помню, как
Бессмысленны слова, когда
Застыла ненависть под пылью...
Ты можешь принуждать и
Призывать, поставив перед
Гибким – "или-или", но сам ты не
Забудешь ни о чём.
Не вытравишь клеймо своё вовеки.
Триумфы, принесённые мечом,
Меняют и богов, и человека.
Я вижу, чем ты платишь за войну,
Как мучаешься, глядя на
Погибших. И я бы отвела
Небесный кнут, да там меня
Стараются не слышать; мы оба
Перешли свою черту, бесстрашно
Изменяя суть и титул. Но жжёт
Железным привкусом во рту узда,
Что отличает нас от свиты...
Заложники в сверкающих венцах,
Мы скованы обязанностью править.
И биться. Просто биться до конца,
Покуда нами Высшие играют.
Я чувствую дыру в твоей груди.
Тлетворный запах проклятого рая...
Я знаю, что могла бы победить.
Поэтому, пожалуй, проиграю.
Почему я не вижу здесь кораблей,
С парусами из дальних, из южных морей,
Почему здесь нет ветра, не слышен прибой,
Я хотел бы уехать и быть просто с тобой.
Ведь мой дом как могила, как каменный склеп
Потому, что я глух, потому, что я слеп,
И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь,
Этот страх подворотен, где ты идешь прочь,
Я искал свое место по следам на снегу,
Но я понял, что больше так жить не могу,
И я видел пол мира, мне две тысячи лет,
И на стыках путей не один километр,
Я не знаю зачем я приехал сюда,
Мне казалось, что здесь загоралась звезда,
Я не знаю откуда на щеке моей кровь,
Здесь похоже война за любовь,
И в этом бою как из крана вино,
И я пьян и убит под звездою давно,
Дай мне выйти из этой войны с мечом,
И чтоб было потом продолжение.
Рыцарь Роланд, не труби в свой рог.
Карл не придет, он забывчив в славе
Горечь баллады хрипит меж строк
В односторонней игре без правил.
Им это можно, а нам нельзя.
Белое-черное поле клетками.
В чьем-то сражение твои друзья
Падают сломанными марионетками.
Золото лат уплатило дань,
Каждому телу продлив дыхание.
Смерти костлявой сухая длань
Так не хотела просить подаяния
Много спокойней — прийти и взять
Этих парней из породы львиной
Как же теперь королевская рать
Без самых верных своих паладинов?
Музыка в Лету, а кровь в песок
Совестью жертвовать даже в моде.
Плавно и камерно, наискосок,
Меч палача над луною восходит.
Бурые камни над головой
Господи, как же сегодня звездно
Бог им судья, а о нас с тобой
Многие вспомнят, но будет поздно.
Брызнуло красным в лицо планет.
Как это вечно и как знакомо
Радуйтесь! Рыцарей больше нет!
Мир и спокойствие вашему дому
Нужна ли мне вечность, в которой дышу не тобой,
В которой у времени меч в пожелтевшей ладони?
Заказаны встречи в стране, где разлука на троне —
Здесь то, что навязано нам, называют судьбой
И сотней названий других. Мы кому-то должны
Себя отдавать по закону по чести по праву
Они и не знают, что нам это всё не по нраву,
Но мы им обещаны. Только едва ли нужны
А если иначе — мне этого лучше не знать,
Идти, не пытаясь свернуть с проторённой дороги,
И не понимать, что в насмешку жестокие Боги,
Мне кинули вечность к ногам, но не дали дышать.
Рыцарское
Он чистит любимый меч,
Латает драные латы
И едет за сбычей мечт,
Которых мечтал когда-то.
А ей говорит: «Прощай!
(Ну, в смысле, прости, родная).
Я рыцарь, пардон, плаща
И этого как там? Нала!
Не суй мне в седло упрёк —
Он зад натирает, колет.
Меня призывает рок
И мне обещает долю.
Ты будь мне верна пока,
Блюди за собою в оба,
А если падёшь слегка —
Хотя бы рожать не пробуй».
Отдал ей любовный жар,
Суя свою ногу в стремя.
А конь деликатно ржал,
Копытом бия смиренно.
Звезду рисую на стекле,
Она в тепле домашнем тает.
Зачем живу я на земле?
Ни друг, ни враг — никто не знает.
Здесь каждый век какой-то сбой,
Где все давно переругались,
Передрались между собой,
И в лучшем случае расстались
И пустоту не превозмочь,
Надежду вымело ветрами,
И лишь младенец смотрит в ночь
Большими ясными глазами,
Как-будто это не за ним
С мечами наголо солдаты
Придут, и будет он гоним
Со дня рожденья до пилата
Звезду рисую на стекле,
Она в тепле домашнем тает.
Я нужен небу и земле,
Светает, медленно светает
Женщины, ну как же вы красивы!
Этот тост, любимые, за вас —
Милые и сказочные дивы
С многоцветием искрометных глаз.
Слов произнесу совсем немного,
В них тепло души своей вложу.
Пусть оно наполнит звуки слога
Краткой речи, что я вам скажу.
Созданы из воздуха и сказки,
Вас ли не носить нам на руках?
Мы желаем вам любви и ласки,
И, конечно, радости в глазах.
Вы нежны, прекрасны, словно розы.
Обещаем, милых вас беречь:
Зонт откроем, коли грянут грозы,
Враг придет — достанем грозный меч.
Сильный пол, бокал поднимем выше,
Тост за вас — любимых наших дам,
И за то, чтобы из сердца ниши
Рыцари отдали нежность вам!
Ученые вглядываются в движения истории и на основе этих движений формулируют законы, управляющие подъемами и падениями цивилизаций. Однако мои убеждения прямо противоположны. А именно: история не признает никаких законов, для нее существенны только результаты. Что предшествует результатам? Злые и добрые деяния. Что предшествует деяниям? Вера. Вера — это одновременно награда и поле битвы, заключенные внутри сознания и зеркала сознания — мира. Если мы верим, что человечество есть лестница племен, колизей столкновений, эксплуатации и зверств, то такое человечество непременно станет существовать, и преобладать в нем будут исторические Хорроксы, Бурхаавы и Гузы. Мы с вами, обеспеченные, привилегированные, успешные, будем существовать в этом мире не так уж плохо — при условии, что нам будет сопутствовать удача. Что из того, что нас беспокоит совесть? Зачем подрывать преимущества нашей расы, наших военных кораблей, нашей наследственности и нашей законности? Зачем бороться против «естественного» (о, это ни к чему не обязывающее слово!) порядка вещей? Зачем? Затем, что в один прекрасный день чисто хищнический мир непременно пожрет самого себя. Да, дьявол будет забирать тех, кто позади, пока позади не окажутся те, кто был впереди. Эгоизм индивидуума уродует его душу; эгоизм рода человеческого ведет его к уничтожению. Свойственна ли такая гибель нашей природе? Если мы верим, что человечество способно встать выше зубов и когтей, если мы верим, что разные люди разных рас и верований могут делить этот мир так же мирно, как здешние сироты делят ветви свечного дерева, если мы верим, что руководители должны быть справедливыми, насилие — обузданным, власть — подотчетной, а богатства земли и ее океанов — поделенными поровну, то такой мир способен к выживанию. Я не обманываюсь. Такой мир труднее всего воплотить. Мучительные шаги по направлению к нему, предпринятые многими поколениями, могут быть сведены на нет одним взмахом — пера близорукого президента или меча тщеславного генерала.
Очень может быть, что он и столь же суров, — возразил Дон Кихот, — но чтобы от него была людям такая же точно польза — вот за это я не ручаюсь. Уж если на то пошло, воин, исполняющий приказ военачальника, делает не менее важное дело, нежели отдающий приказы военачальник. Я хочу сказать, что иноки, в тишине и спокойствии проводя все дни свои, молятся небу о благоденствии земли, мы же, воины и рыцари, осуществляем то, о чем они молятся: мы защищаем землю доблестными нашими дланями и лезвиями наших мечей — и не под кровлей, а под открытым небом, летом подставляя грудь лучам палящего солнца и жгучим морозам — зимой. Итак, мы — слуги господа на земле, мы — орудия, посредством которых вершит он свой правый суд. Но исполнение воинских обязанностей и всего, что с ними сопряжено и имеет к ним касательство, достигается ценою тяжких усилий, в поте лица, следственно тот, кто таковые обязанности на себя принимает, затрачивает, разумеется, больше усилий, нежели тот, кто в мирном, тихом и безмятежном своем житии молит бога о заступлении беспомощных.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Меч» — 385 шт.
