Цитаты в теме «ночь», стр. 7
Я тебя никому не отдам —
Часто мама мне в детстве твердила,
Я ершился и ныл, что есть силы,
Чтоб сбежать поскорее к друзьям.
Я тебя никому не отдам —
Тряс отец, как щенка прижимая,
Так бывает, что мам не бывает
Подрастёшь — догадаешься сам.
Я тебя никому не отдам —
И застыла ладонь на коленях
Той, что стала моим вдохновением
К самым первым и глупым стихам.
Я тебя никому не отдам —
Ты как в день нашей свадьбы прошепчешь,
Шмыгнешь носом, прижмёшься покрепче,
Ночь как жизнь разделив пополам.
Я тебя никому не отдам —
Наша дочка мне плюхнет в подушку,
Разозлясь, что мои конопушки
Разбрелись у неё по щекам.
Жизнь порой посылает к чертям,
Но когда мне становится плохо —
Есть слова, что мешают мне сдохнуть, —
Я тебя никому не отдам.
Один смотрит в лужу... и видит лужу...
Другой, глядя в лужу, считает звёзды,
Стараясь понять и открыть вам душу,
Улыбкой своей поделиться... просто...
Один смотрит в небо... и видит небо...
Другой представляет себя в полёте.
Он ночью, бывает, летает где-то,
Дождавшись, пока вы там все уснете...
Один равнодушно проходит мимо,
Другой обернётся, протянет руку...
И эта забота его не мнима,
И можно открыться ему, как другу...
Один смотрит фильмы, читает прессу,
Другой пообщаться идет с природой,
И светится весь, уходя из леса,
Наполненный полностью той свободой...
Один хочет счастья и денег много,
Другой просто счастлив, живя на свете...
Он любит родных и детей, верит в Бога...
И Бог помогает ему, заметьте..
Я обещаю, да обещаю
Стать адекватной и спать ночами
С первой попытки не выйдет верно
Радио скрипка немного нервно
Чашечка кофе, колечки дыма —
Всё, что мне в целом необходимо
Но обещаю да, обещаю!
Кофе сменить золотистым чаем,
Нервную скрипку — на фортепиано
И постараюсь быть реже пьяной
Мартовским солнцем,
Луною, строчкой
Ставить в конце не вопрос, а точку
Быть образцово-примерно трезвой,
И хладнокровной и
Бесполезно!!!
Все обещания, клятвы — к чёрту! —
Смыты капелью и ливнем стёрты,
Взорваны свежим весенним ветром,
Я обещаю(!)
Пьянеть рассветом,
Пригоршней черпать вино заката,
Стать апогеем не адеквата,
И отпуская на волю чувства
Я обещаю! Творить безумства.
Я в восемнадцать лет в тебя влюбился,
И твой отказ услышал, голову с клоня,
Скажи мне: Кто твоей любви тогда добился?
НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?
Я бегал за тобой, я жил надеясь,
Не замечал я ночи и не ведал дня,
Послушай девушка, скажи: Куда ты делась?
НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?
Женился я, и подрастают дети.
И у тебя свой дом, семья, родня.
Скажи: А помнишь ли тот юношеский ветер?
НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?
Стареет память, отдыха не зная,
Года летят быстрее доброго коня,
О восемнадцатой весне я вспоминаю,
НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?
Королевы не прячут в хозяйственных сумках корону.
И на голову тоже ее водрузить не спешат.
Не зовут никого скоротать вместе вечер у трона,
И чужим не дают разглядеть в сердце горечь утрат.
Королевы имеют свои непростые понятия,
Носят гордо, как шлейф, груз державных проблем и забот.
Королевы с утра надевают улыбку, как платье,
И снимают в ночи, вытирая карминовый рот.
Принимают восторги, как дань, и не тают от лести.
Не клянут одиночество, высмотрев пары вдали
Королевы ждут тех, кто достоин их чувства и чести.
И не верят, что где-то остались еще короли.
Им вменяют в вину эгоизм с львиной долей гротеска,
Королевскую суть не изменишь в угоду судьбе:
Не разменивать душу на крохи случайного блеска,
И корону беречь, как залог уважения к себе.
Придумано нами, написано нами — все наши темы, то темы, татами, все наши битвы, безумства, бесчинства, всё, что когда-нибудь с нами случится, все наши встречи, и речи, и ночи, вся недосказанность всех многоточий, вся неоправданность всех ожиданий, наши секреты, сонеты, свиданья, сладкие сказки и горькая правда, всё, чем вчера превращается в завтра, всё, чем мы дышим, что слышим и держим, все наши нежности, сны и надежды, вся наша боль — миллионом осколков (быстро пронзает, но входит надолго), вся наша повесть, что длится веками, на каждой странице — губами, руками, касанием, дыханьем, порханием крыльев — придумано нами, чтоб мы не забыли, как капли сочились и жгли ножевые.
Чтоб не разучились быть просто живыми.
Я просто робот, делаю работу,
Свои мечты, обычным пультом отключив
Бегу по кругу от субботы до субботы,
Саму себя в капкане быта позабыв.
Я всё решу, отправлю в школу, нарисую,
Открытку сделаю, продам, куплю муку
Законсервирую икру, ещё какую
Вот только как законсервировать тоску?
Сама себе я нахожу занятий гору,
Чтоб тот бардак, что на душе не разгребать.
Я так устала от людей, от наговоров,
От той любви, что может лишь красиво врать
Мне так не хочется самой в себе копаться
И слушать сердце, что жалеет об одном,
О том, что осенью не сможет согреваться
Простым, но важным человеческим теплом
Я просто робот, только робот не обычный.
Внутри меня стучит сердечко и болит.
Я контролирую себя, веду прилично
Вот только с глаз вода солёная бежит.
Я ночи жду и накрываюсь с головою,
Лицо — в подушку, руки сжатые в кулак,
И я не плачу, не реву, а тихо вою
Всё хорошо Всё замечательно, ведь так?
Я всегда полагал, что для сердца человеческого нет ничего мучительнее терзаний и жажды любви. Но с этого часа я начал понимать, что есть другая, и, вероятно, более жестокая пытка: быть любимым против своей воли и не иметь возможности защищаться от домогающейся тебя страсти. Видеть, как человек рядом с тобой сгорает в огне желания, и знать, что ты ничем не можешь ему помочь, что у тебя нет сил вырвать его из этого пламени. Тот, кто безнадежно любит, способен порой обуздать свою страсть, потому что он не только её жертва, но и источник; если влюбленный не может совладать со своим чувством, он, по крайней мере, сознает, что страдает по собственной вине. Но нет спасения тому, кого любят без взаимности, ибо над чужой страстью ты уже не властен и, когда хотят тебя самого, твоя воля становится бессильной. Пожалуй, только мужчина может в полной мере почувствовать безвыходность такого положения, только он, вынужденный противиться, чувствует себя при этом и жертвой и преступником. Потому что, если женщина обороняется от нежелательной страсти, она подсознательно повинуется инстинкту своего пола: кажется, сама природа вложила в нее этот изначальный жест отказа, и даже когда она уклоняется от самого пылкого вожделения, ее нельзя назвать бесчеловечной. Но горе, если судьба переставит чаши весов, если женщина, преодолев стыдливость, откроет сердце мужчине, если она предложит ему свою любовь, еще не будучи уверена во взаимности, а он, предмет ее страсти, останется холодным и неприступным! Это тупик, и выхода из него нет — ибо не пойти навстречу желанию женщины означает нанести удар её гордости, ранить её стыдливость; отвергая любовь женщины, мужчина неизбежно оскорбляет самые высокие ее чувства. Тут уже никакого значения не имеет деликатность отказа, бессмысленны все вежливые, уклончивые слова, оскорбительно предложение просто дружбы; если женщина выдала свою слабость, всякое сопротивление мужчины неминуемо превращается в жестокость; отказываясь от её любви, он всегда становится без вины виноватым. Страшные, нерасторжимые узы! Только что ты еще был свободен, принадлежал самому себе и никому ничем не был обязан, и вот внезапно тебя подстерегают, преследуют, как добычу, ты становишься целью чужого, нежеланного желания. Потрясенный до глубины души, ты знаешь: теперь днём и ночью кто-то ждёт тебя, думает о тебе, тоскует и томится по тебе, и этот кто-то — женщина. Она хочет, требует, она жаждет тебя каждой клеточкой своего существа, всем своим телом. Ей нужны твои руки, твои волосы, твои губы, твое тело и твои чувства, твои ночи и твои дни, всё, что в тебе есть мужского, и все твои мысли и мечты. Она хочет всё делить с тобой, всё взять у тебя и впитать в себя. Спишь ты или бодрствуешь — где-то в мире есть теперь существо, которое беспокойно ожидает тебя, ревниво следит за тобой, мечтает о тебе. Что толку, если ты стараешься не думать о той, которая всегда думает о тебе, что толку, если ты пытаешься ускользнуть, — ведь ты принадлежишь уже не себе, а ей. Другой человек теперь, как зеркало, хранит твое отражение — нет, не так, ведь зеркало отражает твой лик только тогда, когда ты сам, по своей воле подходишь к нему; она же, эта любящая тебя женщина, она вобрала тебя в плоть и кровь свою, ты все время в ней, куда бы ты ни скрылся. Ты теперь навечно заточён в другом человеке и никогда больше не будешь самим собой, никогда больше не будешь свободным, и тебя, неповинного, всегда будут к чему-то принуждать, к чему-то обязывать; ты все время чувствуешь, как эта неотступная мысль о тебе жжёт твое сердце. Охваченный ненавистью и страхом, ты вынужден терпеть страдания той, которая тоскует по тебе; и я знаю теперь: для мужчины нет гнёта более бессмысленного и неотвратимого, чем быть любимым против воли, — это пытка из пыток, хотя и вина без вины.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Ночь» — 3 695 шт.
