Цитаты в теме «океан», стр. 9 ▷ Socratify.Net

Дружные супруги и из Тихого океана воду вычерпают.

Я знаю, что встречу свою тень,

однажды это наша судьба. Я знаю, что когда-нибудь

свет заканчивается для нас и смертельная гравитация

поглотит нас. И снова волшебная искра

будет сиять и океан душ

затопит вселенную и будет

рождают звезды и горе.

А может, может быть, в другом раю,

мои мечты будут вашими мечтами.

Видишь ли, все повторяется

и все будет перевоплощаться в разных формах.

Невероятное чудо, беззаботно, и мы в нем живем.

Чудо вложено в ваше сердце.

Давайте выпьем за здоровье
давайте умрём за жизнь
Утонем во лжи океане бездонном
Для достижения вершин

Мы в кашу расквасим любимым сердца,
И станут нас все уважать,
Мы будем гулять и бухать до темна,
А нам будут руку жать

Давайте кресты и иконы
Сожжем во имя любви и Христа,
Святыни и гениев наших убьем,
Чтоб помнили нас до конца

Давай запретим ЛСД и гашиши
Сделаем чёрный пиар,
А мальчику скажем: «Не трогай малыш»,
Чтоб мальчик пошел их и взял

Давай создадим гениальный проект,
Нам пальцем крутя, скажут:
«Бред»,мы будем кричать,
Но будет эффект как будто нас с тобой нет

Давай не будем с тобою глупить,
И ждать божественный суд,
Ты должен давно был себе уяснить,
Что жизнь это полный абсурд.

Грузовой корабль и акула Грузовой корабль затонул в океане далеко от берега, но капитан и часть команды смогли спастись. Капитан приказал плыть вплавь всем вместе, пока есть силы. Вскоре возле них начала кружить акула, которая попросила плывущих отдать ей капитана.Команда, посовещавшись, согласилась с этой просьбой, но с условием, чтобы акула больше не нападала на них. -"Она удовлетворится капитаном и оставит нас в покое! -Решили они и объявили акуле: «Бери капитана, только больше никого не трогай!» Акула проглотила капитана и сказала: «Теперь плывите дальше и я не буду нападать на вас пока не проголодаюсь!» Не заключай со злом никаких соглашений, если хочешь остаться в живых.

Я рядом, за спиной, мой капитан!
Твоя рука ласкает гладь штурвала,
А за бортом бушует океан,
Стараясь напугать размером вала...

«Ты сумасшедший! - весело смеюсь,
Любуюсь загорелым стройным телом, -
Ты сильный! Я с тобою не боюсь,
И доверяю жизнь свою всецело!»

А ты, пыхтя вишневым табаком,
Оскалишься, пуская дым колечком,
С хитринкой взглянешь на меня мельком,
Да так, что застучит в груди сердечко:

«Не дрейфь, волчица! - стукнешь по плечу. -
Не зря же мы с тобой морские волки!
Я по волнам судьбы с тобой лечу
И разбиваю волны на осколки!»

Я рядом, за спиной, мой капитан!
Мой волк соленый, мой любимый дьявол!
Когда затихнет к ночи океан
Ты мне расскажешь все, куда ты плавал...

Я все отдам за эту ночь любви,
Пришедшую из прошлого охоту,
Когда прошепчешь: «Океан останови!
Таких как ты, еще не видел сроду!»

Я рядом, за спиной, мой капитан!..

Когда-то звезды в небе казались мне другими мирами, к которым полетят космические корабли из Солнечного города. Теперь я знаю, что их острые точки — это дырочки в броне, закрывающей нас от океана безжалостного света. На вершине Фудзи чувствуешь, с какой силой давит этот свет на наш мир. И в голову отчего-то приходят мысли о древних. «Что делаешь, делай быстрее » Какой смысл этих слов? Да самый простой, друзья. Спешите жить. Ибо придет день, когда небо лопнет по швам, и свет, ярости которого мы даже не можем себе представить, ворвется в наш тихий дом и забудет нас навсегда.

Моя любовь — спасательный жилет
Я без неё тонула много лет
А вот теперь плыву и не боюсь
Не вижу дно и берег, ну и пусть

Любимый мой, ты стал моей душой
Вдали я вижу остров небольшой
На нём живут надежды и мечты
Там будем вечно вместе я и ты

Держи меня за руку и плыви
Наш океан из капелек любви
Закрыв глаза, я снова прошепчу:
«Люблю тебя, дышу тобой, хочу»

И наши чувства хлынули волной
Любимый, что ты делаешь со мной?
Мы вышли вдруг за рамки берегов,
Но к таянию снегов ты был готов

Я верю, я надеюсь, я молюсь,
Чтоб бился в нас один и тот же пульс,
Чтоб видели одни и те же сны,
Чтоб были небесам душой верны

Любимый мой, ты — Солнце, я — Луна,
Но на двоих у нас одна весна
Держи меня за руку и плыви
К невидимому острову любви.

К нам на небо из земной юдоли
Жаркий дух вздымается всегда —
Спесь и сытость, голод и нужда,
Реки крови, океаны боли,

Судороги, страсти, похоть, битвы,
Лихоимцы, палачи, молитвы.
Жадностью гонимый и тоской,
Душной гнилью сброд разит людской,

Дышит вожделением, злобой, страхом,
Жрет себя и сам блюет потом,
Пестует искусства и с размахом
Украшает свой горящий дом.

Мир безумный мечется, томится,
Жаждет войн, распутничает, врет,
Заново для каждого родится,
Заново для каждого умрет.

Ну, а мы в эфире обитаем,
Мы во льду астральной вышины
Юности и старости не знаем,
Возраста и пола лишены.

Мы на ваши страхи, дрязги, толки,
На земное ваше копошение
Как на звезд глядим коловращение,
Дни у нас неизмеримо долги.

Только тихо головой качая
Да светил дороги озирая,
Стужею космической зимы
В поднебесье дышим бесконечно.

Холодом сплошным объяты мы,
Холоден и звонок смех наш вечный.

Свобода — это то, от чего ждешь силы, а получаешь беспомощность. Не верьте тем, кто говорит, что нет ничего слаще. Они не знают, чего ищут. Они искали, но не нашли. Они нашли, но еще не поняли что. Они пока пребывают в эйфории. Мчаться на мотоцикле, парить как птица, быть вольным охотником — это не свобода. Это — избавиться от одного и приобрести взамен что-то другое. Свобода — это космический холод. Это — не иметь вообще ничего. Не в буквальном смысле, а там, в своем внутреннем океане, где ты дрейфуешь, голый, бессонный, бездыханный. Это оттуда Майлз Дэвис играет нам «Лифт на эшафот». Это оттуда Малевич шлёт нам пустые конверты. А нам, простым смертным, — нам туда не надо.

Но у меня не было дома. Земля? Я думал об огромных, шумных, многолюдных городах, в которых я потеряюсь, исчезну, как могу исчезнуть, если бы не остановился и бросился в Океан, тяжело вздымающийся в темноте. Я утону в толпе. Буду неразговорчив, внимателен, и потому меня станут ценить в обществе, у меня появится много знакомых, даже приятелей, будут женщины, а может, только одна женщина. Какое-то время я стану заставлять себя улыбаться, кланяться, вставать, производить тысячу мелких действий, из которых складывается земная жизнь, пока не привыкну. Появятся новые увлечения, новые занятия, но ничто уже не захватит меня целиком. Никто и ничто. Возможно, ночью я буду смотреть туда, где на небе скопление космической пыли черной завесой скрывает сияние двух солнц, вспоминать все, даже то, о чем я сейчас думаю, вспоминать со снисходительной улыбкой, в которой будет немного горечи и превосходство, мои безумства и надежды Но ни у кого не будет права меня осудить.

Общество. Кажется, мне все же удалось, наконец, в какой-то мере постичь смысл этого понятия. Всего-навсего соперничество индивидуумов, соперничество
сиюминутное и конкретное, в котором каждый непременно стремится победить — вот что это такое. Человек никогда так просто не подчинится другому человеку; раб — и тот старается одержать победу, хотя бы ценой низкого раболепия. Вот почему люди, чтобы выжить, не могли придумать ничего лучше, кроме как перегрызать друг другу горло. На словах ратуют за что-то великое, но цель усилий каждого — «я» и снова «я». Проблемы общества — это проблемы каждого «я», океан людей — не общество, это множество «я».

Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.

Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,

Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину — такую,
Какой ее ты в детстве увидал.

Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом,
Песчаный берег с низким ивняком.

Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.

Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.

Я с тобой навсегда. Я везде и повсюду.
Я единственный правильно выбранный путь.
С Сотворения была, пребываю и буду.
Ты и вправду хотел от меня ускользнуть?

Ты пытался заснуть — я твои сновидения.
Ты проснулся — я утренний свет из окон.
Постоянна, как этой планеты движенье,
Неизменна, как Ньютона первый закон.

Ты стремился к победе — я цель и награда.
Ты томился от жажды — я влаги глоток.
Ты нырнул в океан — я волна и прохлада.
Ты укрылся в пустыне — я зной и песок.

Уходил — я звездой путеводной сияла.
Улетал — это я те два мощных крыла.
Уплывал — я махала рукою с причала.
Исчезал — но я снова тебя создала.

Ты устал от своей беготни недостойной
И в смятение призвал свою кару с небес.
И услышал сейчас же мой голос спокойный:
«Не ори, mon ami. Я давно уже здесь».

Из письма сыну: «Знаешь, что это такое — тишина? Бытовая тишина — это так приятно, она ни к чему не обязывает, сиди себе посиживай. Но есть еще какая-то тишина... Тишина, которая возникает во мне, в тебе, в нас, когда не слышишь шума, сидишь, думаешь, погружаешься в себя — это внутренняя тишина, она не связана с шумом на улице, она в самом тебе. Мне кажется, мы себя чувствуем частичкой природы, каплей океана в тишине, и только. Вне тишины нельзя понять красоту. Тишина — это жизнь, всё великое совершается в тишине. Тишина — это уважение людей друг к другу, это нежность и любовь»

Старая ненецкая легенда утверждает, что где-то далеко-далеко за Северным Ледовитым океаном есть Остров, на котором люди могут передвигаться только с помощью настоящей любви. Потому что все обитатели этого Острова - одноногие. А стоять на одной ноге они не могут из-за сильных ветров на этом Острове. Зато, обнявшись, они могут ходить и даже бегать. И чем сильней они любят друг друга, тем крепче обнимаются и, следовательно, тем крепче стоят на ногах...
Я думаю, что это гениальный образ силы настоящей любви.

Океаны человеческих слез не были бы так огромны, не будь они так мелки

Каким бы мощным и удивительным он ни был, я не потерплю наездов даже от океана!

Нырнул в Жемчужный океан, вытащил пару жемчужин, положил их в кармашек, то есть в избранное, и пошёл дальше заниматься своими делами, наслаждаясь их красотой и сиянием.

Я читала твоё письмо на океане, океан читал со мной. Тебе не мешает такой читатель? Ибо ни один человеческий глаз никогда не прочитает ни одной твоей строчки ко мне.

Вот она, значит, какая, взрослая жизнь: строить замки из песка, потом прыгать на них двумя ногами и строить снова, опять и опять, прекрасно зная, что океан их все равно слизнет.