Цитаты

Цитаты в теме «печаль», стр. 10

Он никогда не говорил про печаль, хотя я знала, что он пережил бесконечно печальные времена. Он заражал оптимизмом. Дождь для него был всего лишь коротким промежутком перед появлением солнца. Всякий, кто жил в Дублине, поймет, что подобный образ мыслей — пример сверхоптимизма. Это при нем я открыла, что носить можно не только черное. При нем я поверила, что мой отец любит мою мать, только не может проявить это. Даже моя мать никогда не верила в это. Ее психотерапевт тоже. Например, он подарил мне такое чувство, когда кажется, что через минуту ты сойдешь с ума от желания. И при этом ты знаешь, что желание твое исполнится. Он умел рассказать мне сказку о каждом кусочке моего тела. И не было такого места, которого он не коснулся бы или не изведал его вкус. Будь у него время, он перецеловал бы каждой волосок у меня на голове. Все по очереди.
Не дай мне Бог — не оплатить мой хлеб
Не допусти мне крошками питаться
Стоять на паперти с протянутой рукой,
Глаза прикрыв, краснея побираться

Позволь Мой Бог, наоборот — делить
Делить свой кров, с нуждавшимся и пищу
Позволь за всё тебя благодарить
Позволь душой светлее стать и чище

Дай милость мне, приблизиться к тебе,
Очистив разум от печали смертной
Заполнить сердце нежностью к другим,
Любить людей, любовью беззаветной

Не дай мне Бог, забыть мне кто я есть
Не дай возвысить, до небес гордыню
Не позволяй жалеть себя, скулить,
И поддаваться гадкому унынию

Дай силы мне, подняться и идти,
Вселив Надежду, Веру в тех кто рядом
Не позволяй кого-то осудить,
И провожать во след с укором, взглядом

Я знаю, я сама грешнее всех
Но к милости твоей взываю тоже:
Суди меня Суди меня, Господь
Но близких мне, прошу - помилуй, Боже
— Когда король Лир умирает в пятом акте, знаешь что написал Шекспир? Он написал: «он умер». И все. Ни слова больше. Ни фанфар, ни метафор, ни красивых финальных слов. Кульминация самого блестящего шедевра драматической литературы — это слова «он умер». Сам гений Шекспир не придумал ничего лучше. И каждый раз, когда я читаю эти два слова, меня переполняет глубокая печаль, но я знаю что грустить это нормально, и не из-за слов «он умер», а из-за жизни, которая предшествует этим словам. Я прожил все свои пять актов И я не прошу тебя радоваться моему уходу, я прошу лишь перевернуть страницу и продолжить читать. И пусть начнётся другая история. И, если кто-то спросит, что стало со мной, расскажи мою жизнь во всей красе и закончи простым и скромным «он умер» Такова жизнь, ничего не поделаешь. Выше голову!
Из любопытства люди совершают странные и опасные, вещи. Пандора открыла доверенный ей ларец, жена Синей Бороды вошла в запретную комнату, учёные расщепили атом. Куда ни посмотришь – сплошные беды из-за этого любопытства. И если в древности опасность грозила лишь самим любопытным, то последнюю сотню лет – всему человечеству. Один любопытный учёный становится опаснее целой армии. Мне даже казалось, что природа опомнилась и дала задний ход люди стали все меньше и меньше любопытничать. Их перестала интересовать наука. Люди полюбили все обыденное и привычное. Телесериалы, где всё известно наперёд. Книги, где все понятно заранее. Пищу, которая не интересна ни вкусом, ни цветом, ни запахом. Новости, где не говорят ничего неожиданного. Будто опущен стоп-кран – хватит любопытничать, хватит искать, хватит думать! Остановись – или погибни! Мы живём с предсказуемыми женщинами, наши друзья рассказывают нам бородатые анекдоты, наш Бог скован догмами. И нам это нравится. Но, недавно я видел девушку, которую погубило любопытство и подумал а все ли разучились удивляться? Может быть, это я опустил стоп-кран? Для самого себя? Может быть, это я остановился? И убеждаю себя, что остановился весь мир? Какой смысл тянуться к звёздам, если там нет ничего нового? Я подумал об этом, и мне не понравился ответ. И я решил – да здравствует любопытство! Многие знания – великолепно! Многие печали – соразмерная плата! А знаешь, что тут самое важное? Любопытства нет вообще! Нет такого качества и свойства у разумных. Мы называем любопытством интуицию, попытку сделать выводы из недостаточных данных. Нам все хочется формализовать, объяснить логически, и если объяснений нет – мы говорим «любопытно», будто выдаём себе индульгенцию на поступки странные, ненужные, опасные. «Любопытство» – лишь удобное объяснение. Ничего более!