Цитаты

Цитаты в теме «роды», стр. 9

Шекспир сказал: «Всё заканчивается встречей влюблённых». Редкая по красоте мысль. Лично я ничего хоть чуть-чуть похожего не испытала. Но очень хотелось бы верить, что Шекспиру удалось. А вообще, мне кажется, я думаю о любви больше, чем надо. Но меня восхищает, что любовь обладает такой силой, которая способна перевернуть нашу жизнь. Кстати, Шекспир изрёк ещё одну мудрость: «Любовь слепа». И вот под этим я могу подписаться. У кого-то совершенно необъяснимо любовь исчезает. А кто-то просто теряет свою любовь. Ну и, само собой, любовь можно найти (пусть и на одну ночь). А есть совсем иной род любви — самый жестокий. Такая любовь не оставляет своим жертвам надежды. Это безответная любовь В любовных романах люди в основном влюбляются друг в друга. Но а как же мы, все остальные? Кто расскажет про нас, про тех, кто одинок в любви? Мы жертвы одностороннего чувства. Мы проклятие мира любимых. Мы нелюбимые. Мы ходячие больные. Мы инвалиды без преимущественного права парковки.
Даже если человек допустил какую-то ошибку в государственном деле, ее, вероятно, можно оправдать, если он сошлется на свое неумение или неопытность. Но как можно оправдать неудачу тех, кто участвовал в недавнем неожиданном событии? Господин Дзннэмон всегда говорил: «Достаточно, если воин просто отважен», и это как раз такой случай. Если человек считает, что такая неудача — унижение, самое меньшее, что он может сделать, это вспороть себе живот, предпочтя смерть позорной жизни. Жить невозможно, когда в груди становится тесно от стыда и чувства безысходности, от ощущения, что судьба отвернулась от тебя, когда в голове постоянно стучит мысль о том, что ты не можешь быть воином и что твое имя покрыто позором. Но если человеку станет жалко расставаться с жизнью, и он решит, что должен жить дальше, потому что такая смерть бесполезна, тогда в течение следующих пяти, десяти или двадцати лет его жизни на него будут показывать пальцем за его спиной, и он покроет себя бесчестьем. Когда он умрет, его труп будет считаться презренным, его безвинные потомки будут нести на себе клеймо, потому что они рождены в его роду, имя его предков будет опорочено, и все члены его семьи опозорены. Такой печальный итог поистине достоин сожаления.
Если человек не приступает к повседневным делам, неся в сердце самые искренние намерения, если он не думает даже во сне о том, что значит быть воином, и проводит время в праздности, то он заслуживает наказания.
Можно предположить, что если человек пал от меча, то это говорит о том, что он был недостаточно подготовлен и воинская удача отвернулась от него. Тот, кто его поразил, сделал это в силу неизбежных обстоятельств. Он понимал, что иного выхода нет, также рисковал своей жизнью, и его нельзя упрекнуть в малодушии. Быть вспыльчивым неподобает, но, если два человека уже сошлись лицом к лицу, никто не должен заподозрить их в трусости. Однако, говоря о недавних событиях, нужно сказать, что те люди, которые участвовали в нем и остались жить, покрыли себя позором и не были настоящими воинами.
Следует ежедневно размышлять над словами: «потом — это сейчас», и пытаться сделать так, чтобы они отпечатались в сознании. Вызывает удивление, что бывают люди, которым удается прожить жизнь, проявляя небрежность в делах. Но такие люди редки. Поэтому Путь самурая лежит через каждодневное переживание смерти. Он должен размышлять о том, в каком месте может подстерегать его смерть, представлять, какая смерть наиболее достойна, укреплять в себе мысль о неизбежности смерти. Хотя это может оказаться труднее всего, но, если человек искренне возжелает этого, у него все получится. Нет ничего, с чем бы не смог справиться человек, даже среди вещей, которые кажутся невозможными.
Кроме того, в воинских делах важна сила слов. В недавних событиях вовремя сказанное слово могло бы изменить ситуацию. В безвыходной обстановке можно зарубить человека или, если он убегает, закричать что-нибудь вроде: «Не убегай! Только трусы бегут!» и таким образом, в соответствии с ситуацией, добиться своей цели с помощью
слов. Говорят, что был некий человек, который хорошо разбирался в людских характерах; все с ним считались, и он всегда находил выход из подобных ситуаций. Это доказывает, что «сейчас» не отличается от «когда наступит время». Еще один пример этого — должность ёкодза-но-яри. Это то, что следует сделать своей целью заранее.
Вообще, существует много вещей, которые необходимо тщательно продумать заранее. Если в доме господина произошло убийство и убийца убегает, то следует зарубить его как можно быстрее, поскольку он может с мечом в руке направляться в покои господина. Конечно, при последующем разбирательстве тебя могут обвинить в сообщничестве с убийцей или заявить, что ты убил его, потому что имел с ним личные счеты. Но следует думать только о том, чтобы зарубить этого человека, и не думать о том, что тебя могут незаслуженно обвинить.
Частное лицо может читать, писать, пропагандировать то, что ему нравится, и может публиковать книги, содержащие самые сумасшедшие идеи. В случае болезни оно имеет право лечиться в соответствии со своими пожеланиями либо с помощью экстрасенсов (если оно верит в искусство знахаря), либо с помощью «научно образованного» врача (если ему ближе наука). Ему разрешается не только пропагандировать отдельные идеи такого рода, но основывать союзы и школы, распространяющие его идеи, создавать организации, стремящиеся положить их в основу исследования; оно может либо само оплачивать издержки таких предприятий, либо пользоваться финансовой поддержкой своих единомышленников. Однако финансирование общеобразовательных школ и университетов находится в руках налогоплательщиков. Благодаря этому за ними остается последнее слово при определении учебных планов этих институтов. Граждане Калифорнии, например, решили перестроить преподавание биологии в местном университете и заменить теорию Дарвина библейской концепцией книги Бытия и осуществили это: теперь происхождение человека объясняют фундаменталисты, а не представители научной биологии. Конечно, мнение специалистов учитывается, однако последнее слово принадлежит не им. Последнее слово принадлежит решению демократической комиссии, в которой простые люди обладают подавляющим большинством голосов.
Достаточно ли у простого человека знаний для принятия таких решений? Не наделает ли он нелепых ошибок? Не следует ли поэтому решение фундаментальных проблем предоставить консорциуму специалистов?
В демократическом государстве — безусловно нет.
Тянется и тянется по истории, и не только российской, эта вечная тема: почему такие же смертные люди, как и этот говорун-солдат, посылают и посылают себе подобных на убой? Ведь это ж выходит, брат брата во Христе предает, брат брата убивает. От самого Кремля, от гитлеровской военной конторы, до грязного окопа, к самому малому чину, к исполнителю царской или маршальской воли тянется нить, по которой следует приказ идти человеку на смерть. А солдатик, пусть он и распоследняя тварь, тоже жить хочет, один он, на всем миру и ветру, и почему именно он — горемыка, в глаза не видавший ни царя, ни вождя, ни маршала, должен лишиться единственной своей ценности — жизни? И малая частица мира сего, зовущаяся солдатом, должна противостоять двум страшным силам, тем, что впереди, и тем, что сзади, исхитриться должен солдатик, устоять, уцелеть, в огне-полыме, да еще и силу сохранить для того, чтобы в качестве мужика ликвидировать последствия разрушений, ими же сотворенных, умудриться продлить род человеческий, ведь не вожди, не цари его продляют, обратно мужики.