Цитаты в теме «рыцарь», стр. 3 ▷ Socratify.Net

В ту же секунду со стороны заходящего солнца на горизонте появилась кавалькада черных средневековых рыцарей. На фоне закатного неба, все в боевом облачении с мечами и копьями наперевес, они неслись в нашу сторону на громадных взмыленных жеребцах, как призраки. Конские очи из-под черного панциря лат просвечивали демоническим фиолетовым огнем, словно весь отряд подняла с того света какая-то неведомая сила. Зрелище завораживало, вызывая одновременно первобытный страх и трепет восхищения.
— Красиво, да?! — выдохнула я, обращаясь к подошедшему Вику.
— Свет, уйди с дороги, — он заботливо взял меня за талию, — они все-таки несутся на нас.
— Но красиво! Правда?
— Ага, наша лепешка на песке будет смотреться не так эстетично!

Говорят, что однажды
Ехал рыцарь отважный
В дождь и снег,
И ночную прохладу
Он с коня не слезал,
Он по всюду искал
Золотую страну Эльдорадо.
Но состарился он
И рассеялся сон.
Охватила героя досада.
Что так и не смог
Отыскать он дорог
В золотую страну Эльдорадо.
Но однажды пред ним
Вдруг предстал пилигрим,
Путник в белом нездешнем наряде.
«Странник» -Рыцарь сказал,
«Ты не где не встречал
Золотую страну Эльдорадо?»
И услышал ответ:
«За вершинами лет,
Там в Долине Теней
Ждет награда тех,
Кто вечно в пути,
Кто задумал найти
Золотую страну Эльдорадо.»

— Давай опять с тобой поговорим
О чём-нибудь предельно несерьёзном.
Под утро ночь отходит от наркоза,
Сквозь первый петушиный сонный хрип

Стекает свет в подставленные окна,
Два рыцаря без страха и упрёка —
Коты — усердно метят пустыри
— Давай поговорим опять с тобой

О чём-нибудь мучительно ненужном.
Под утро ночь — как чай остывший в кружке,
Рассвет намёком в лужице рябой встречает
Первым облачные гребни, мешает голубиному

Молебну смешная воробьиная любовь
— Давай поговорим с тобой опять
О чём-нибудь старательно забытом.
Под утро ночь спешит, как Маргарита,

Ленивого возницу торопя,
У западного ветра хлебный запах,
И край земли небрежно нацарапан
Для тех двоих, которые не спят.

— Век рыцарства был иррацонален: рыцари, дамы Слава Богу, потом была Реформация и Просвещение, а потом уже и Новое Время. Видишь? Ты понимаешь, о чем я?
— Не совсем. Я тебе вот что скажу: по-моему, идея рыцарства была не так уж и плоха — открывать дверь машины, убивать драконов рисовать сердца
— Ты опять пьешь викодин?
— Да, немного.

— У отрубания голов очень интересная история. В средние века это считалось почетной казнью, которой достойны лишь дворяне и рыцари.
— Счастливчики.

Для рыцаря Королевской Гвардии битва по-настоящему не заканчивается никогда. Угроза может явиться отовсюду и ниоткуда, в любое время дня и ночи. Трубы не оповестят о появлении врага – вассалы, слуги, друзья, братья, сыновья, даже жёны могут прятать кинжалы под плащами и замышлять убийство. Для рыцаря Королевской Гвардии на час сражений приходится десять тысяч часов, когда он, не смыкая глаз, ждёт, безмолвно стоя в тени.

И его никогда не мучили кошмары. Когда Дени рассказала, как Сервина Зеркального Щита преследовали призраки павших от его руки рыцарей, Даарио лишь посмеялся.
– Если те, кого я убил, явятся нарушать мой покой, я убью их во второй раз.
«У него совесть наёмника, – поняла она тогда. – А это значит, что её у него совсем нет».

Ты для меня — одно сплошное «Но»:
Опасный, как подводное течение,
Пьянящий, как французское вино,
И, всё-таки, дарящий вдохновение.
Ты для меня — не принц и не поэт
Случайно покорив моё сознание,
Ты в памяти оставил яркий след,
То ли в награду, то ли в наказание.
Ты для меня — не рыцарь, не герой
Лишь эпизод Ни капли сожаления
Как хорошо, что ты не стал судьбой,
Оставив шанс мечтам на воплощение

он пришёл к заключению, что ему остаётся лишь найти даму, в которую он мог бы влюбиться, ибо странствующий рыцарь без любви — это всё равно, что дерево без плодов и листьев или же тело без души.

Часто презенты исполняют роль откупа или подкупа. Но, поверьте, иногда и в мужчине просыпается щедрый рыцарь, способный удивить и обрадовать.

Его представления о средневековых рыцарях были явно почерпнуты из анекдотов. Возможно, что именно поэтому они были довольно похожи на правду.

Тебе, живой, тебе, моей прекрасной,
Вся жизнь моя, огонь несметных свеч.
Ты станешь вновь, как воды, полногласной,
И чистой, как на солнце меч,
И величавой, как волнение нивы.
Так молится ремесленник ревнивый
И рыцарь твой, родная речь.

Когда Нана со мной, я не чувствую одиночества. В женском обществе нет нужды притворяться. И никакой ревности: с ней я остаюсь свободной. По сравнению с этим, любовь — иссушающее и болезненное чувство. Продукт. Я сыта этим по горло. Мне не нужен парень. Мне нужен благородный рыцарь, способный меня защитить. Но я и сама знаю, что таких мужчин не существует.

Он не был похож на принца на белом коне, не был похож на рыцаря в сияющих доспехах. Да что говорить! Он не дотягивал даже до планки обычного хорошего парня. Хотя как раз обычным-то он и не являлся. Все в нем настораживало, отталкивало и притягивало неимоверно.

На что, по-твоему, они нужны, рыцари? Получать знаки отличия от дам да красоваться в золотых доспехах? Дело рыцарей — убивать.

Для таких, как мы, никогда не настанет зима. Если мы падем в битве, о нас будут петь, а в песнях всегда стоит лето. В песнях все рыцари благородны, все девы прекрасны и солнце никогда не заходит.

Старая Нэн, бывало, рассказывала о рыцарях и дамах, которые спали в одной постели, положив между собой меч, но он, должно быть, первый использовал вместо меча лютоволка.

Рыцари иногда тоже бывают чудовищами.

Могу тебя уверить, гордый рыцарь, что ни в одном из самых страшных сражений не проявлял ты столько мужества, сколько проявляет его женщина, когда долг или привязанность призывает ее к страданию.

Так кончилась достопамятная ратная потеха при Ашби де ла Зуш — один из самых блестящих турниров того времени. Правда, только четыре рыцаря встретили смерть на ристалище, а один из них попросту задохнулся от жары в своем панцире, однако более тридцати получили тяжкие раны и увечья, от которых четверо или пятеро вскоре также умерли, а многие на всю жизнь остались калеками. А потому в старинных летописях этот турнир именуется «благородным и веселым ратным игрищем при Ашби».