Цитаты в теме «символ», стр. 6
В мире людей, на мой взгляд, ребенок, в силу того, что его сознание ничем не замутнено, — есть чистейший бриллиант, и ни у кого в этом нет сомнений, сам образ ребенка является символом кристальной чистоты. И только много позднее и постепенно, на этот бриллиант накладываются, как слои разнообразного грима, ситуации, обстоятельства, люди, и появляется — алмаз. Требуется упорный и кропотливый труд, чтобы рассмотреть, уже во взрослом человеке, того маленького человечка, и его чистую душу.
В мире камней всё до точности наоборот, прямо противоположно.
Алмазы добывают как исходный материал, они подчас выглядят грязно, и только после их долгой и тщательной обработки появляется кристальной чистоты бриллиант.
Временами мне становилось с ним совсем неспокойно. Ни с кем — ни до, ни после — я не чувствовал себя таким прозрачным, как с ним. Да и такого аккуратного умения воздерживаться от всяких советов или критики я ни в ком не могу припомнить. Но именно он дал мне узнать, что значит быть терпимым, что значит относиться с уважением к чужой свободе. Любопытно, что теперь, когда я размышляю об этом, я вижу в нем глубочайший символ Закона. Не того мелочного духа закона, который человек использует в своих собственных целях, а непостижимого космического Закона, не прекращающего действовать ни на мгновение, Закона, который неумолим и справедлив и потому в конечном счете милосерден.
Когда плейбой ушел в запой,
Всех баб он проклял разом!
Накрылся сон его — звездой,
Либидо — медным тазом.
Почти секс символ и герой,
Услышал три отказа!
И как подстреленный ковбой,
Свалился с унитаза.
Потом гурьбой к нему домой,
Вломились те заразы,
И учинили мордобой,
По челюсти и глазу!
Почуяв жуткий беспредел
Покруче групповухи,
Звонить в полицию хотел,
Но убежали суки!!!
А он ведь их почти любил,
Старался по ночам,
Открытки с розами дарил,
Все мало сволочАм!!!
Вот и сидит который день
И квасит в одну харю!
На сердце грусть и дребедень
Уж, постарались! Твари!!!
Лик свободы
От века людскому роду,
Чтоб жить, попирая зло,
Господь даровáл свободу –
Свободу творить добро.
Свободу – как символ счастья,
Причастия к Небу нить, –
Средь фальши, скорбей, ненастья
Всему вопреки – любить.
Чтоб речь о святом струилась,
Где Истины глас затих, –
Свободу – возвысить милость,
Не внемля словам скупых.
Плачевна не участь нищих,
Но капищ греховных тьма.
Свобода врагов не ищет,
Не сводит людей с ума.
Не лгите! Не ту свободу,
Где злобно взбесилась плоть,
Где кровь, где мятеж народа,
Всем нам завещал Господь.
Все, с чем мы встречаемся в сновидении — это части нас самих. Сон — это своеобразное раздвоение личности, но не настоящее сумасшествие. Сначала мне в это не верилось, но потом я понял. В каждом из нас идет борьба. Разные силы, живущие в нашей душе, словно бы раздирают ее на части.
Когда мы бодрствуем, эта борьба выражается внутренним диалогом. Иногда даже спором, который мы ведем сами с собой. Мы ведь постоянно о чем-то думаем, дискутируем внутри своей головы. Если бы этой внутренней борьбы не было, то нам и думать бы не пришлось. Все было бы очевидно, а об очевидном нельзя дискутировать. Так что эта борьба идет. Во сне же борющиеся в нас силы обретают некие образы, подчас страшные, превращаются в символы.
Возможно, я предполагала когда-то, что после личного апокалипсиса мелкие жизненные неприятности не будут меня беспокоить. Но это не так. Ты все еще чувствуешь холод, ты все еще отчаиваешься, когда на почте затерялся пакет, и ты все еще раздражаешься, когда тебя обсчитывают в «Старбаксе». Казалось бы, в данных обстоятельствах меня должно смущать то, что я все еще нуждаюсь в свитере или муфте или возмущаюсь по поводу недоданных в сдаче полутора долларов. Однако с того четверга вся моя жизнь окутана таким покровом смущения, что я решила находить в мелких неприятностях утешение, а не символы выживания.
Печать, внушая любовь и благоговейную почтительность по отношению к трону, должна приковывать к нему взоры публики, как к святыне, и старательно отвращать взоры публики от того обстоятельства, что ни один трон не был воздвигнут в результате свободного волеизъявления большинства народа; а раз так, то нет такого трона, который имел бы право на существование, и нет иного символа для него, кроме флага с черепом и скрещенными костями, — герба, заимствованного у представителей родственной профессии, которые отличаются от королей только обличием, то есть по сути дела не более, чем розничная торговля отличается от оптовой.
Моя душа — глухой всебожный храм,Там дышат тени, смутно нарастая.Отраднее всего моим мечтамПрекрасные чудовища Китая.Дракон — владыка солнца и весны,Единорог — эмблема совершенства,И феникс — образ царственной жены,Слиянье власти, блеска и блаженства.Люблю однообразную мечтуВ созданиях художников Китая,Застывшую, как иней, красоту,Как иней снов, что искрится, не тая.Симметрия — их основной закон.Они рисуют даль — как восхожденье,И сладко мне, что страшный их дракон —Не адский дух, а символ наслажденья.А дивная утонченность тонов,Дробящихся в различии согласном,Проникновенье в таинство основ,Лазурь в лазури, красное на красном!А равнодушье к образу людей,Пристрастье к разновидностям звериным,Сплетенье в строгий узел всех страстей,Огонь ума, скользящий по картинам!Но более, чем это всё, у нихЛюблю пробел лирического зноя.Люблю постичь сквозь легкий нежный стихБезбрежное отчаянье покоя.
В сентябре провода, петербургские ночи,
Дождевая вода — создают мне уют.
И приходит беда, иногда и не хочет
Улететь навсегда с журавлями на юг.
Ангел мой до утра с тихим дьяволом спорит.
Слов немых детвора в школу речи бежит.
Зрелость — это пора растворяться в просторе,
Поднимать якоря, не считая гроши.
А прямое все лжет, путь у истин изломан
По спирали полет даже время, вершит.
И любой поворот — это Символ и Слово,
Ето розовый лед покоренных вершин.
Не парным молоком — кровью пишется повесть.
С жизнью встретясь лицом, остаешься чуть жив.
Лучше быть дураком на свой риск и на Совесть,
Чем прослыть мудрецом за счет мыслей чужих.
На этих пространствах мне жить бы и жить как царю.
От этих просторов кружится моя голова
Но русского Бога униженно тихо я благодарю,
Что тати родные на свет и дыхание мне оставляют права.
Легенда о Тюльпане
Это было давно, но когда, уж никто и не вспомнит,
Может тысячи лет, может тысячи долгих веков,
Только знаю одно, что легенда, красивая, молвит
Об изящном цветке, что собой означает — Любовь.
В тех далеких краях, царь турецкий влюбился в Ширину,
Что прекрасна была, словно в небе царица — Луна,
Только зависть, людская, сплела для него паутину
И Фархаду сказали, что девушка та умерла.
Обезумев от горя, и в страшной тоске по любимой,
На крутые обрывы он гнал своего скакуна,
Он хотел рядом быть, с той единственной, неповторимой,
Что прекрасна была, словно в небе царица — Луна
Там, где кровь растекалась царя — вырастали тюльпаны,
Ярко — красным ковром расстилались забвений цветы,
В тех краях, ими были покрыты обрывы и скалы,
И, отныне, они, стали символом страстной Любви.
Пока душа не отлетела,
Как светло-белый самолет,
Она имеет форму тела,
Внутри которого живет.
Метафизического газа
Полна телесная сума,
И это не пустая фраза,
А вывод крепкого ума.
Все, чем, считается от века,
Богат и славен индивид,
Есть эманация молекул,
Душа из коих состоит.
Амбивалентная по сути,
Она из множества путей
Себе избрала перепутье
Свободы, Славы и Страстей.
В координатной этой точке
Пересечения всех драм
Душа, расставшись с оболочкой,
Стартует вверх иным мирам.
И там, во мраке вечной ночи,
Не зная отдыха и сна,
Она рыдает и хохочет,
Надежд несбывшихся полна,
По прав физические нормы,
Экстраполирует в века,
Как символ неизбывной формы
Существования белка.
Телец и Лев. Весьма неподходящее сочетание. Коса на камень. Конфликт интересов, деловых и личных. Упрямство Тельца и самодурство Льва проявляются в этом случае особенно отчетливо. Отношения в паре, где мужчина — Лев, женщина — Телец, вполне понятны. Но союз, где все наоборот, маловероятен. Жить друг другу спокойно они не дадут. Лев любит тратить, Телец — копить. Телец для Льва — символ социального успеха. Лев для Тельца — дом, традиция. Любовь Льва подталкивает Тельца к изменению, а это чрезвычайно трудно. Сам же Лев воспринимает эмоциональность Тельца как средство для улучшения материального положения или как гаранта красивой жизни. Похоже, что они по очереди сидят друг у друга на шее. Это ли не настоящая любовь?
Мне не стать уж партейным бонзою,
И Рокфеллером, с денег кучею,
Но я стану однажды бронзовым,
Или мраморным (в крайнем случае).
Вознесусь я, фигурой гордою,
В небеса, среди всякой «мелочи»,
С неподкупно-серьёзной мордою.
Уж попляшете, дети немощи,
Салютуя согласно кепками,
Воспарю я когда, над массами,
В гимнастёрке на тело крепкое,
Да в зелёных штанах с лампасами.
Я воздвигнусь, сияя холодно,
Грозный символ народных чаяний,
Так сурово, что даже голуби
Побоятся какнуть нечаянно.
И задумка вполне глобальная
Ниже планка — позор для гения
И явления вполне эпохального,
Не подвластного времени тлению.
Потому, каждый день, у зеркала
Тренируюсь (пока) в позах я,
Презирая у ног — мелкое,
Бытовуха титану — пою
Посему, дорогая женушка,
Отвали, со своими воплями,
Не бывает пятен у солнышка,
Не измазать его соплями.
Покой и самодовольство губительны для мира. Только в вечной неудовлетворенности залог вечного движения вперед, вечного торжества. Мир жив еретиками. Наш символ веры — ересь: завтра — непременно ересь для сегодня, обращённого в соляной столп, для вчера, рассыпавшегося в пыль. Еретики — единственное (горькое) лекарство от энтропии человеческой мысли. Никакая революция, никакая ересь — не уютны и не легки. Потому что это — скачок, это — разрыв, рана, боль. Но ранить нужно: у большинства людей — наследственная болезнь, а больным это болезнью (энтропией) — нельзя давать спать, иначе последний сон — смерть.
А я еще не говорил,
Я говорить еще не начал,
Я только плакал и судачил,
Но я еще не говорил.
Еще я не расправил крыл.
Мечта озарена рассветом,
Надежда есть в стихе не спетом,
В смиренном лике — Божий пыл.
Уже я многое забыл,
Но предстоит забыть мне больше,
Но предстоит терпеть мне дольше
Упав за брустверы могил.
Еще я собственно не жил
Ни я, ни он, ни брат, ни дочь,
Не разменяют эту ночь,
Не остановят ход светил.
И вот уже одно светило
Над Вифлеемом занялось.
Волхвам и нищим не спалось,
Им что-то Небо говорило
А Девы юной профиль стал
над мирным символом творения.
Архангел ей стихотворение
О присно юности читал.
И хорошо, что я молчал,
Что говорить еще не начал,
Что ничего не обозначил
Христос — начало всех начал.
Товарообмен посредством денег – вот закон чести людей доброй воли. В основе денег лежит аксиома, что каждый человек – единоличный и полновластный господин своего разума, своего тела и своего труда. Именно деньги лишают силу права оценивать труд или диктовать на него цену, оставляя место лишь свободному выбору людей, желающих обмениваться с вами плодами своего труда. Именно деньги позволяют вам получить в награду за свой труд и его результаты то, что они значат для тех, кто их покупает, но ни центом больше. Деньги не признают иных сделок, кроме как совершаемых сторонами без принуждения и со взаимной выгодой. Деньги требуют от вас признания факта, что люди трудятся во имя собственного блага, но не во имя собственного страдания, во имя приобретения, но не во имя потери, признания факта, что люди не мулы, рожденные, чтобы влачить бремя собственного несчастья, – что вы должны предлагать им блага, а не гноящиеся раны, что естественными взаимоотношениями среди людей является обмен товарами, а не страданиями. Деньги требуют от вас продавать не свою слабость людской глупости, но свой талант их разуму. Деньги позволяют приобретать не худшие из предложенных вам товаров, а лучшее из того, что позволяют ваши средства. И там, где люди могут свободно вступать в торговые взаимоотношения, где верховным судьей является разум, а не кулаки, выигрывает наилучший товар, наилучшая организация труда, побеждает человек с наивысшим развитием и рациональностью суждений, там уровень созидательности человека превращается в уровень его возрождения. Это моральный кодекс тех, для кого деньги являются средством и символом жизни.
Искусство Памяти, в описании старинных авторов, является методом, при помощи которого можно чрезвычайно, до неправдоподобных размеров, увеличить Природную Память, с которой мы появляемся на свет. Мудрецы древности полагали, что лучше всего запоминаются живые картинки, расположенные в строгой последовательности. Соответственно, чтобы сконструировать чрезвычайно устойчивую Искусственную Память, необходимо прежде всего выбрать Место: например, храм, или улицу с лавками и дверьми, или внутренность дома, то есть любое четко организованное пространство. Выбранное Место старательно запоминается, так что человек может мысленно путешествовать по нему в любом направлении. Следующий шаг — создать живые символы или картинки для вещей, которые требуется запомнить; чем они ярче, чем больше поражают воображение, тем лучше — говорят знатоки. Для идеи Святотатства, скажем, подойдет оскверненная монахиня, для Революции — бомбист, закутанный в плащ. Эти символы располагают затем в различных уголках Места: в дверях, нишах, двориках, окнах, чуланах и так далее. Остается мысленно обойти Место (в любом порядке) и в каждом уголке взять Вещь, обозначающую Понятие, которое нужно запомнить.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Символ» — 121 шт.
