Цитаты

Цитаты в теме «собственность», стр. 6

Из всех чудовищно-безумных явлений прошлого война была, без сомнения, самым безумным. Пожалуй, в действительности она причиняла меньше вреда, чем такое менее заметное зло, как всеобщее признание частной собственности на землю, но губительные последствия войны были так очевидны, что ею возмущались даже в то глухое и смутное время. Войны того времени были совершенно бессмысленны. Кроме массы убитых и калек, кроме истребления громадных материальных богатств и растраты бесчисленных единиц энергии, войны не приносили никаких результатов. Древние войны диких, варварских племен по крайней мере изменяли человечество; какое-нибудь племя считало себя более сильным физически и более организованным, доказывало это на своих соседях и в случае успеха отнимало у них земли и женщин и таким образом закрепляло и распространяло свою власть. Новая же война не изменяла ничего, кроме красок на географических картах, рисунков почтовых марок и отношений между немногими, случайно выдвинувшимися личностями.
Реальность врывается, как напуганная летучая мышь,
И кружит, сбивая свечи и натыкаясь на белые ширмы.
******
Мы все, как муравьи, ползаем по Великому Ложу
Всякой Всячины, поглощенные нашими так называемыми проблемами;
А нечто немыслимое, неведомое в это время заглядывает нам в лицо.
******
Поэт — хозяин талантов, ещё не находящихся
В его безусловной собственности, —
Его дар дан ему в пользование.
Он не читает мораль, но несёт наслаждение.

А ведь сексуальный акт по своей природе очень личный,
Даже если совершить его на тротуаре в час пик.
******
Для каждого поступка есть сотня причин.
В конечном счёте невозможно точно сказать,
Какая из них была решающей.
Жизнь становится всё непостижимей, а не ясней.
******
Над стогом не горит звезда
Наука держит в хлороформе
Наш дух, который иногда
Бунтует в стихотворной форме.
Пожалейте тихонько мужчину,
(Только так, чтобы он не заметил),
Без какой-либо веской причины.
Пожалейте мужчин. Всех на свете

Успокойте мужчину руками.
И не надо особо стараться!
Мы же делаем их дураками,
Заставляя их в верности клясться.

Научитесь молчать без упрека
На бессонную ночь ожидания,
Не трещать, как шальная сорока,
И не требовать в чем-то признания.

Он вернулся домой! Он же с вами!
Просто в бане чуть-чуть засиделись.
(Он не собственность! Просто с друзьями),
Может — пили, а может и спелись

Не старайтесь понять человека,
У которого имя мужское.
Принимайте как признаки века
Все, что «странное» и «не такое».

Это мы не такие, как надо.
Это нам у мужчин поучиться.
Как опасно нырять с водопада
Так опасно на нас и жениться!

Пожалейте за это мужчину.
(Пожалейте, пока не заметил).
Мы ведь, женщины, сами причины
Половины страданий на свете.
Квазимодо остановился под сводом главного портала. Его широкие ступни, казалось, так прочно вросли в каменные плиты пола, как тяжелые романские столбы. Его огромная косматая голова глубоко уходила в плечи, точно голова льва, под длинной гривой которого тоже не видно шеи. Он держал трепещущую девушку, повисшую на его грубых руках словно белая ткань, держал так бережно, точно боялся ее разбить или измять. Казалось, он чувствовал, что это было нечто хрупкое, изысканное, драгоценное, созданное не для его рук. Минутами он не осмеливался коснуться ее даже дыханием. И вдруг сильно прижимал ее к своей угловатой груди, как свою собственность, как свое сокровище < > Взор этого циклопа, склоненный к девушке, то обволакивал ее нежностью, скорбью и жалостью, то вдруг поднимался вверх, полный огня. И тогда женщины смеялись и плакали, толпа неистовствовала от восторга, ибо в эти мгновения Квазимодо воистину был прекрасен. Он был прекрасен, этот сирота, подкидыш, это отребье; он чувствовал себя величественным и сильным, он глядел в лицо этому обществу, которое изгнало его, но в дела которого он так властно вмешался; глядел в лицо этому человеческому правосудию, у которого вырвал добычу, всем этим тиграм, которым лишь оставалось клацать зубами, этим приставам, судьям и палачам, всему этому королевскому могуществу, которое он, ничтожный, сломил с помощью всемогущего Бога.