Цитаты в теме «текст», стр. 6
Это последний раз, когда ты попался
В текст, и сидишь смеешься тут между строк.
Сколько тебя высасывает из пальца –
И никого, кто был бы с тобою строг.
Смотрят, прищурясь, думают – something s wrong here:
В нем же зашкалит радостью бытия;
Скольким еще дышать тобой, плавить бронхи,
И никому – любить тебя так, как я.
День мерить от тебя до тебя, смерзаться
В столб соляной, прощаясь; аукать тьму.
Скольким еще баюкать тебя, мерзавца.
А колыбельных петь таких – никому.
Челку ерошить, ворот ровнять, как сыну.
Знать, как ты льнешь и ластишься, разозлив.
Скольким еще искать от тебя вакцину –
И только мне ее продавать в розлив.
Видишь – после тебя остается пустошь
В каждой глазнице, и наступает тишь.
«Я-то все жду, когда ты меня отпустишь.
Я-то все жду, когда ты меня простишь».
Посланье свышеГуляет, радуясь, народ,
Желают все друг другу счастья,
Ведь на пороге Новый год.
Тревоги — прочь, долой напасти.
Звезда Полярная с небес
Сверкает, будто стала ближе.
Шлет световой морзянкой текст,
Не просто текст — посланье свыше:
— Пусть мудрость всюду и всегда
В поступках ваших пребывает,
И лихоимцы никогда
По правде жить пусть не мешают.
И в это верит большинство.
Сердца надеждою согреты,
Что время лучшее пришло —
На то есть верная примета.
Веселый гул в толпе людской,
Резвясь, ликуют ребятишки
На главной елке городской
Висели городские шишки.
Владимир Котиков
Поэт — это последний человек, кто радуется тому, что его стихи перекладываются на музыку. Поскольку он-то сам в первую очередь озабочен содержанием, а содержание, как правило, читателем усваивается не полностью и не сразу. Даже когда стихотворение напечатано на бумаге, нет никакой гарантии, что читатель понимает содержание. Когда же на стих накладывается ещё и музыка, то, с точки зрения поэта, происходит дополнительное затмение. Так что, с одной стороны, если ты фраер, то тебе лестно, что на твои стихи композитор музыку написал. Но если ты действительно озабочен реакцией публики на твой текст, — а это то, с чего твоё творчество начинается и к чему оно в конце концов сводится, — то праздновать тут совершенно нечего. Даже если имеешь дело с самым лучшим композитором на свете. Музыка вообще выводит стихи в совершенно иное измерение.
Кто нас пишет, кто нас сводит, из разных стран собирая, как четки, нанизывая на нить? Я слежу за тобой, смотрю, как твоя игра заставляет меня волноваться и говорить. Я почти разучилась, я же привыкла тут обитать в молчании, в шелковой тишине. Но твой голос я почуяла за версту, потому что этот голос идет ко мне. Ты не будешь мне ни матерью, ни женой, ни подругой - слово за слово, поболтать. Просто сердце наше будет обнажено, наше общее сердце, гулкая темнота. Просто кожа наша будет обожжена, наша общая кожа — жаром звериных шкур мы друг друга будем нежить и пожирать, и сжимать пружиной, силу отдав прыжку. Звери, звери, звери дикие, кровь за кровь, мы вживаемся друг в друга, глаза в глаза Мои тексты скоро станут твоей игрой. Мне тебе придется многое рассказать.
Мне тебе придется многое принести — как добычу гордо бросить к твоим ногам.
Тот, кто пишет нас, заранее все простил. И, похоже, собирается помогать.
Мой лучший текст.
Прошло почти пять лет, и даже странно, что в этой жизни было что-то до Ты появился солнечно и рано, ты дался мне тогда таким трудом, за каждый луч, за каждый шаг и слово я заплатила небу, чем могла Но охраняя сон твой от иного, я от себя тебя не сберегла. Ты повзрослел намного раньше срока и понимаешь больше, чем хотел. Ты странник мой, а я твоя дорога. Я тот закон, граница и предел, что ты однажды тоже переступишь, чтоб прикоснуться к линии огня
Мой лучший текст. Мой Сын. Любимый спутник. Земное воплощение меня.
Есть всего три подобающие темы для собеседников, у которых очень мало времени: смерть, сон и текст.
Смерть — наше общее будущее, от которого, пожалуй, никому не отвертеться.
Сон — самый общедоступный опыт небытия, но мало кому достает мужества признать эти путешествия на изнанку мира не менее важной частью жизни, чем бодрствование. (В самом деле, не странно ли, что всем, без исключения, необходимо ежедневно отлучаться из обитаемой реальности в какое-то иное пространство, но при этом каждый спешит пренебрежительно заверить остальных, что отлучки эти не имеют никакого значения, а сновидения бессмысленны и брать их в расчет — глупость, если не безумие?)
Текст — наша общая плоть; порой мне кажется, что ткань человечьего бытия соткана из той же материи, что и книги: из слов. (В начале было Слово, не так ли? — и еще вопрос, воспоследовало ли за ним Дело, или было решено, что сойдет и так )
Страсть по-славянски, как вы прекрасно знаете, значит прежде всего страдание, страсти Господни, «грядый Господь к вольной страсти» (Господь, идучи на добровольную муку. Кроме того, это слово употребляется в позднейшем русском значении пороков и вожделений Наверное, я очень испорченная, но я не люблю предпасхальных чтений этого направления, посвященных обузданию чувственности и умерщвлению плоти. Мне всегда кажется, что это грубые, плоские моления, без присущей другим духовным текстам поэзии, сочиняли толстопузые лоснящиеся монахи. И дело не в том, что сами они жили не по правилам и обманывали других. Пусть бы жили они и по совести. Дело не в них, а в содержании этих отрывков. Эти сокрушения придают излишнее значение разным немощам тела и тому, упитано ли оно или измождено. Это противно. Тут какая-то грязная, несущественная второстепенность возведена на недолжную, несвойственную ей высоту.
А когда исчерпаешь все «за» и «против», окончательный выбор подчас случаен. Так гласит Академия Подворотен. Я шучу, ты почувствуешь, как скучаешь. Как тоска, отметая твои причины, или принципы это, наверно, ближе, виновато, неизлечимо, обо мне ностальгией пишет. Вышивая среди причастий моим именем текст молитвы, невозможная сопричастность нашим прошлым в тебе разлита.
И не тонет, и не сгорает, то что мог бы сложить иначе, в твоем сердце перебирая, все, что ты безнадежно прячешь, от себя, от меня, от Бога, что осталось от Хиросимы.
Я могла бы прийти к порогу. Только это невыносимо.
Всё, что я считаю нужным сказать прямым текстом, я скажу прямым текстом, потому что я дорожу доверием тех людей, которые ценят меня и мою позицию. Я много лет последовательно говорю: «Это мерзкая воровская власть». Я борюсь с ней различными способами, она начинает бороться со мной, люди смотрят на меня, кто-то поддерживает меня, кто-то нет. И вдруг, когда доходит до самого главного, я начинаю мямлить и занимаю мягкую позицию? Что мне скажут люди, с которыми я работаю: «Ну и мудак! А зачем ты это сделал? Для чего тогда всё это нужно было начинать?»
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Текст» — 134 шт.
