Цитаты в теме «тень», стр. 45
В теплые руки доверчиво ткнулся нос.
Он здесь впервые А может быть это — дом?
Кормят неплохо (поведал соседский пес).
Все здесь такие — бродяги одни кругом.
Тесные клетки — да все ж не чета мостам,
Темным подъездам, где каждый прохожий — враг.
Бегал всю жизнь и, наверно,
Уже устал вечно бояться. И лучше, наверно, так
- Вот незадача — опять двадцать пять собак.
Что с ними делать? Иваныч сказал — в расход
- Он же — начальство, ему и виднее — как.
Что за гримаса? Привык бы за третий год
Глядя на это, сжимая весь мир в кулак,
Старец поклялся, погладив собачью тень:
- Те, кто сейчас убивают моих собак, в следующей жизни
Не смогут иметь детей.
Я люблю, когда город, уставший от дел,
Засыпает под шёпот опавшей листвы,
Когда ветер, который деревья раздел,
Отмывает дождём серый плащ пустоты.
Когда сумерки с небом, сливаясь в мазок,
Прячут звёзды, давая и им отдохнуть,
Когда лето уходит в положенный срок,
Не пытаясь надеждой людей обмануть.
И на мокром асфальте почти как в стекле
Отражаются жёлтым пятном фонари,
Чья-то тень промелькнёт в полусонном окне,
И покажется вдруг, что она – это ты
Не привыкнув к перчаткам, плащам и зонтам,
Все спешат по домам, сокращая свой путь,
Чтоб согреться, прижавшись губами к губам,
И постель расстелить, и, обнявшись, уснуть.
А потом, из-за шторы, на цыпочках сны
Выйдут в тёмную комнату в скрип половиц,
И покажется снова, что где-то здесь ты
Среди, днём промелькнувших на улице, лиц.
Будет осень бродить по притихшим дворам,
Будет царствовать пасмурно до ноября,
Я люблю тосковать по тебе и снегам
Под негромкую музыку капель дождя.
Сон в летнюю ночь
Всё дышит покоем безветренной ночи,
С свечой до рассвета, меж явью и сном,
Вновь книгу листая, читать между строчек,
Часы проводить за беседой без слов.
Как призраки прошлого движутся тени,
Свет полной луны за раскрытым окном,
Просторная спальня с холодной постелью,
В квартире чужой, что пустует давно
Останется ль время, забыть и не вспомнить
Случайный приют одинокой души,
Что, мысли рассеяв, вновь в сумраке комнат
О чём-то мечтает в полной тиши?
Рисует рассвет ярко-алые дуги —
Пылающий луч прикоснулся к стеклу.
Бледнеющих звёзд догоревшие угли
Расстают на небе, и я вдруг проснусь.
Я рождаюсь твоею тенью,
Обнимая тебя за плечи,
Мне не то, чтобы легче вторить,
Мне, наверное, легче жить.
У меня нет с собой ни пенни,
Мне платить за свободу нечем,
И осталось безмолвным вором
Подбирать за тобой гроши.
Только долгими вечерами
Я меняю тебя на стены,
На брусчатку и перекрестки,
На асфальт и фонарный свет.
Мы фантомы. И рядом с нами
Тени-звери и птицы-тени
Проживут до утра, а после
Исчезают в сырой листве.
Я рождаюсь твоею тенью.
У меня нет иных привычек,
У меня нет других наречий*,
У меня нет чужих имен.
Всем известно, что отражения
Погибают без ламп и спичек.
Ты, пожалуйста, каждый вечер
Зажигай для меня огонь.
Без тебя ничего не будет — ни ветра, ни штиля.
Только стылый песок из разбитых часов годами
ляжет под ноги в бесконечные серые мили.
В не отправленных письмах — жизнь.
Журавли-оригами прокурлычут мотив тишины и обронят ноты.
Безразлично по всходам пройдутся чужие люди
И сплошной белый шум уничтожит мои частоты
Пустота п у с т о т а Без тебя ничего не будет.
Наш рассветный оранж и прохладный закатный виски
Кто-то впишет, играючи, ловко в свои сонеты.
А в моих дождливых стихах не цветут тамариски,
Безымянные станции в них и пейзажи раздеты,
Сигарета горчащая, тусклая лампа дрянная,
Проходящие быстрые тени, как чьи-то судьбы,
Снов провальная темень, и то, что я точно знаю —
Без тебя до скончания дней и меня не будет.
Я беззвучьем оглушена —
Ветер стих — и умолкли птицы
Необъятная тишина
Опускается на ресницы.
Из давнишних погасших снов
В цепенеющее сознанье
Пробирается холод слов,
Горько брошенных на прощанье
Лунный луч у щеки лежит
На остывшей подушке, рядом —
Тени чёрные, как ножи,
Режут прошлое без пощады —
И в осколке любви былой,
Так неслышен и так бесцветен,
Отражается голос твой
Отголоском тепла и лета
Разливает прохладу ночь,
Всё надеется: «Может, если »
Но минувшему не помочь,
Не вернуть ни цвета, ни песни —
Я беззвучием оглушена —
Ветер стих — и умолкли птицы
Необъятная тишина
Опускается на ресницы.
Лунный луч у щеки лежит
На остывшей подушке, рядом —
Тени чёрные, как ножи,
Режут прошлое без пощады —
И в осколке любви былой,
Так неслышен и так бесцветен,
Отражается голос твой
Отголоском тепла и лета.
Ты знаешь? Я всегда любила свечи
Миг в безвременье погружён —
Так вспоминается, так думается легче,
Когда от мира напрочь отрешён.
Свеча горит. Играют тени на стене
Спектакль из нашей жизни прошлой.
Ты вспоминаешь, знаю, обо мне.
И тихо повторяешь: жребий брошен.
И душный свет становится мне мал.
И кажется, что оживают стены,
Отблёскивая холодом зеркал,
Где ты стоишь среди огромной сцены.
Мне страшно шелохнуться. Я молчу.
Боюсь шагнуть в иллюзию видений.
Твои глаза увидеть я хочу,
Но всюду только тени, тени, тени.
Быть частью, звеном на пути бытия,
Простой передачей в цепи обновления?
В чём миссия или задача моя?
В чём смысл, в чём секрет моего появления?
Земля нам — горнило, чистилище, фронт?
Ведёт нас судьба или знак зодиака?
Что вечно скрывает от нас горизонт —
Там сполохи света иль омуты мрака?
В глазах сумасшедших, в учёных умах,
В гранёном стакане, в дыму папиросы,
На смертном одре и в родильных домах —
Вопросы, вопросы, вопросы, вопросы
И тяжесть от них, и брожение в крови.
Не думай, а просто живи, как придётся —
С любовью, надеждой и верой живи.
Глядишь, сам собою ответ и найдётся.
Простой, как вода, или ясный, как день,
Как миг озарения во тьме без просветов:
Есть сферы, которым предписана тень —
Вопросы, что вечно живут без ответов.
И пусть ты решишь, что я просто свихнулась немножко,
И пусть ты отверткой решишь покрутить у виска.
Я буду скакать по столу, как весенняя кошка,
Я буду изящна, игрива и очень легка.
В мистическом танце я буду кружиться от скуки,
И громко орать, а потом, успокоясь чуть-чуть,
Я буду линять на твои импозантные брюки
И когти вонзать в элегантного свитера суть
Но в самый ответственный миг я, конечно же, струшу,
Рвану от тебя, за собой оставляя бардак.
Повисну на шторе, прижав от волнения уши,
И серою тенью беззвучно скользну на чердак.
А я все представлял ее в шелках,
И у рояля в сумраке ведь странно?
Как будто таял прошлый век в свечах,
И чья-то тень шептала: Это Анна!
Там, под ногами льдом сверкал паркет,
И мне к лицу был белый цвет колета,
Но что ей солнце новых эполет,
Когда она ждала во мне поэта?
Так медленно-приличен менуэт,
Но в пальцы рук уже вливалась тайна,
Я мысленно писал ее портрет,
Где зелень глаз прекрасна и печальна.
Где черный волос непривычно смел,
И в париково-сером окружении
Не танцевал я с нею, а летел
В зеркально-бесконечном отражении.
Мне так хотелось восхищения глаз,
Мне так хотелось близкого дыханья —
Сию минуту, именно сейчас
Услышать еле слышное признание.
Стреляться на дуэли за нее
С каким-нибудь задиристым повесой,
А ночью целовать ее плечо,
Читать стихи и называть принцессой.
Эта женщина мне снится
Да, эта женщина мне снится,
Когда осеннюю пастель
Сменив, в окно мое стучится
Снегами белыми метель.
А я задергиваю шторы,
Чтобы до будущей весны
В мой дом, сквозь тонкие узоры
Стекла, не проникали сны.
Роняя пепел с сигареты,
В звенящем фоне тишины
Я сам себе пишу запреты
На это имя, только ты
Прозрачной тенью, долгим взглядом,
Ладонью робкой по плечу
Так холодно! Зачем ты рядом?
Не надо не гаси свечу.
Меня не тронет наваждение
Духов таких забытых след,
Я не искал слова прощенья —
Их в моем мире просто нет
А вот во сне там все иначе —
Опять с тобой! На грани дня,
В котором ты так горько плачешь,
Закрыв лицо: Прости меня!
И ночь, как вечность
Как же мало
Горячих губ — Люблю!
Скучал! Скажи,
Ну разве ты не знала? -
Я столько лет тебя прощал.
Я никогда не могла забыть кого-то, с кем была. Ведь каждый человек знаешь, со своими особенностями, характерными чертами. Никогда нельзя кого-то просто заменить. Что потеряно – то потеряно. Любые отношения, завершаясь, просто убивают меня. Я никогда не могу полностью оправиться. Поэтому я так осторожна со связями Всё так больно!
Я скучаю по самому будничному в человеке. Я вообще одержима мелочами. Может, я сумасшедшая Когда я была маленькой, мама сделала мне замечание, что я постоянно опаздываю в школу. А однажды она проследила за мной, чтобы понять, почему И вот я смотрела, как с деревьев падают каштаны, потом катятся вдоль тротуаров . или как муравьи ползут через дорогу или какую тень отбрасывает лист на ствол дерева. Мелочи.
Думаю, так же и с людьми. Я замечаю в них детали, мелочи, такие особенные в каждом; то, по чём я буду скучать и всегда скучаю. Невозможно никого заменить, потому что каждый состоит из прекрасных уникальных чёрточек.
Мне хочется поговорить. Об истории, об искусстве, о литературе, о политике, о философии, о жизни, но раз за разом, после обрывочных «прив» «нра» «ваще» «как саааам» «а ничо», открывается все та же грустная, болезненная, тяжелая, трагичная, пустая бездна одинокости человеческой. Глухой, слепой одинокости, неразбавленной оттенками широкого пространства красивого мира. И бессильно опускаются руки, не способные спасти каждого, и хочется отвернутся, закурить и остаться наедине с самими собой, устало глядя в окно и думая о чем-то далеком, неважном, но легком и светлом, как крыло бабочки над полем диких цветов. И хочется взять слова, краски, шальные чувства — вечные инструменты художника, и создать вокруг себя стену толщиной в бесконечный вздох сожаления и обреченного понимания того, что там, где ты предвидел сладкую, прекраснодушную, парящую бесконечность, лишь россыпь острой мокрой гальки боли, воспаленной сознанием до размеров берега, на котором никогда не будет радостного смеха детей, любящих глаз, нежных обьятий и где-то на кромке горизонта — пения китов. И наваливатеся на душу тяжелое тело пустоты, и дышит соленым в шею, давя бетонной поступью птенцов зарождающихся идей и желаний, и в какой-то момент начинает казаться, что ничего больше не осталось, что ты один среди миражей, теней, бывших когда-то людьми Но потом ты вытираешь с висков испарину, закрываешь глаза, делаешь жизненно необходимый глоток горького горячего чая и снова веришь: «нет, нет, привиделось, конечно нет, нет, нет »
— О девушка, сжалься надо мной! — продолжал священник. — Ты мнишь себя несчастной! Увы! Ты не знаешь, что такое несчастье! О! Любить женщину! Быть священником! Быть ненавистным! Любить ее со всем неистовством, чувствовать, что за тень ее улыбки ты отдал бы свою кровь, свою душу, свое доброе имя, свое спасение, бессмертие, вечность, жизнь земную и загробную; сожалеть, что ты не король, не гений, не император, не архангел, не бог, чтобы повергнуть к ее стопам величайшего из рабов; денно и нощно лелеять ее в своих грезах, в своих мыслях — и видеть, что она влюблена в солдатский мундир! И не иметь ничего взамен, кроме скверной священнической рясы, которая вызывает в ней лишь страх и отвращение! Изнемогая от ревности и ярости, быть свидетелем того, как она расточает дрянному, тупоголовому хвастуну сокровища своей любви и красоты. Видеть, как это тело, формы которого жгут, эта грудь, такая прекрасная, эта кожа трепещут и розовеют под поцелуями другого! О небо! Любить ее ножку, ее ручку, ее плечи; терзаясь ночи напролет на каменном полу кельи, мучительно грезить о ее голубых жилках, о ее смуглой коже — и видеть, что все ласки, которыми ты мечтал одарить ее, свелись к пытке, что тебе удалось лишь уложить ее на кожаную постель! О, это поистине клещи, раскаленные на адском пламени!
Половины этого города просто не существует. По моему мнению, пространство внутри Садового кольца вечерами превращается в некое подобие компьютерной игрушки, населенной людьми-пустышками. Когда-то они были нормальными людьми, у них были мечты, «души прекрасные порывы», проблемы и жизненные заботы. Но затем, в какой-то момент, они поняли, что легче превратиться в персонажей гламурных журналов, героев и героинь танцпола, фей подиума и ресторанных рыцарей ножа и тарелки. Превратить свою жизнь в атмосферу круглосуточной вечеринки и стать теми самыми рекламируемыми на всех углах «ночными жителями». Постоянные лучи софитов отучили их глаза воспринимать дневной свет, лампы солярия сделали невозможным нахождение на дневном солнце, тонны парфюмерии и косметики вкупе с наркотиками и диетами постепенно иссушали их тела, а актуальные журналы и развлекательное телевидение сделали то же самое с их мозгом. В конце концов они превратились в тени людей, в некое подобие невидимок, которые могут выходить из дома только в ночное время суток, когда искусственное освещение скрывает то, что под оболочкой из макияжа, платья «Prada», джинсов «Cavalli» или костюма «Brioni» — скрыта пустота. Именно поэтому вы никогда не встретите их днем на улицах Москвы. Боязнь, что кто либо увидит, что под темными очками «Chanel» нет никаких глаз, а их лица просто нарисованы, заставляет их оставаться днем дома. День — время людей, тогда как ночь — время мумий.
Знаки, прогоняющие смерть.
Попросить лучшую подругу прочитать вслух самые интересные выдержки из журнала-моду, сплетни. Предложить ей сесть поближе и потрогать ее необъятный живот. А когда она соберется домой, глубоко вздохнуть и признаться, что ты ее любишь. Потому что это правда. А когда она наклонится и прошепчет тебе то же в ответ, крепко ее обнять, потому что при обычных обстоятельствах вы бы никогда не сказали друг другу этих слов.
Когда братишка вернется из школы, попросить его посидеть с тобой и подробно рассказать, как прошел день: пусть опишет каждый урок, каждый разговор, даже то, что ел на обед, пока ему не надоест и он не попросится поиграть в парке с друзьями в футбол.
Попросить маму снять туфли и помассировать ей ступни, потому что на новой работе в книжном магазине ей приходится целый день проводить на ногах и быть вежливой с покупателями. Рассмеяться, когда она подарит твоему папе книгу, потому что у нее на них скидка и она может позволить себе быть щедрой.
Видеть, как папа целует ее в щеку. Как они улыбаются. И знать: что бы ни случилось, они навсегда останутся твоими родителями.
Когда на лужайке растянутся длинные тени, слушать, как соседка подрезает розы, мурлыча себе под нос какой-то старый мотивчик. А ты лежишь со своим парнем под одеялом. Признаться, гордишься им, потому что он посадил все эти цветы и кусты, так что его мама теперь с удовольствием возится в саду.
Любоваться луной. Она висит совсем низко и окружена розовым ореолом. Твой парень рассказывает, что это оптический обман: луна кажется большой из-за угла, под которым она повернута к земле.
Сравнить себя с луной.
А ночью, когда тебя отнесут наверх и окончится еще один день, не отпустить своего парня спать на раскладушке. Признаться, что тебе хочется, чтобы он тебя обнял, и не бояться, что ему этого не хочется, потому что если уж он обещал, значит, правда тебя любит, а остальное неважно. Обхватить его ноги своими. Слушать его тихое дыхание во сне.
Услышать звук, похожий на хлопанье крыльев коршуна, на свист медленно вращающихся лопастей ветряной мельницы, произнести: «Не сейчас. Не сейчас».
Дышать. Просто дышать. Это так легко. Вдох. Выдох.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Тень» — 949 шт.
