Цитаты в теме «вина», стр. 20
— Армагеддон, Кас. Тут одним «мне жаль» не отделаешься!
— Понять ты постарайся — всё предречено уже давно. Это твоё
— Предназначение? Кончай уже гнать эту священную муть! Предназначение, замысел божий Всё это сплошная ложь! Врубаешься, несчастный ты идиот?! Уловка твоего начальства, чтобы держать меня и тебя на поводке!! Знаешь, что действительно важно? — Люди. Семьи. Вот что. И ты будешь смотреть как все они сгорят?
— Что тут стоит спасать? Здесь нет ничего, кроме боли. Я смотрю в твою душу и вижу там гнев, чувство вины, смятение. В раю всё будет прощено, там ждет покой и примирение. Даже с Сэмом.
— Можешь взять покой с примирением и засунуть их в свою нежную белую задницу! Потому что я выбираю боль и чувство вины, и Сэма со всеми его заморочками! Чем с промытыми мозгами, блаженно улыбаясь, сидеть в раю на облаке. Все просто, Кас
Ужаснейшее, не перестающее, возмутительное кощунство — в том, что люди, пользуясь всеми возможными средствами обмана и гипнотизации, — уверяют детей и простодушный народ, что если нарезать известным способом и при произнесении известных слов кусочки хлеба и положить их в вино, то в кусочки эти входит бог; и что тот, во имя кого живого вынется кусочек, то будет здоров; во имя же кого умершего вынется такой кусочек, то тому на том свете будет лучше; и что тот, кто съест этот кусочек, в того войдет сам бог.
Несказанное, синее, нежное
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя — поле безбрежное —
Дышит запахом меда и роз.
Я утих. Годы сделали дело,
Но того, что прошло, не кляну.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.
Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист.
А теперь вот в лесной обители
Даже слышно, как падает лист.
Колокольчик ли? Дальнее эхо ли?
Все спокойно впивает грудь.
Стой, душа, мы с тобой проехали
Через бурный положенный путь.
Разберемся во всем, что видели,
Что случилось, что сталось в стране,
И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.
Принимаю, что было и не было,
Только жаль на тридцатом году —
Слишком мало я в юности требовал,
Забываясь в кабацком чаду.
Но ведь дуб молодой, не разжелудясь,
Так же гнется, как в поле трава
Эх ты, молодость, буйная молодость,
Золотая сорвиголова!
Вино говорит. Это общеизвестно. Оглядитесь. Спросите уличного оракула, незванноного гостя на свадебном пиру, юродивого. Оно говорит. Оно чревовещает. У него миллион голосов. Оно развязывает язык, выбалтывая тайны, которые вы не собирались выдавать, тайны, которых вы знать не знали. Оно кричит, разглагольствует, шепчет. Оно говорит о великих вещах, о гениальных планах, трагических страстях и ужасных предательствах. Оно хохочет до упаду. Оно тихонько хихикает себе под нос. Оно рыдает при виде собственного отражения. Оно вытаскивает на свет летние дни, давно минувшие, и воспоминания, крепко забытые. От каждой бутыли веет иными временами, иными местами. Джо называл это будничным волшебством. Превращая низменные материи в грезы. Любительская алхимия.
Ах, в этом нет ни чьей вины,
Но часто на планете,
Где двое нежно влюблены,
Страдает кто-то третий
Любовь прекрасна и грустна,
И всем на свете ясно:
Грустна для третьего она,
А для двоих прекрасна
Но в этом нет ни чьей вины!
И струны всех столетий,
поют о том, что нет страны,
Где не грустил бы третий
И песня рождена
В минуты грусти тайной,
Когда в груди дрожит струна,
Слеза дрожит хрустальная
Любовь прекрасна и грустна,
И всем на свете ясно:
Грустна для третьего она
А для двоих прекрасна.
Если женщина входит в твой дом,
Потеснись, уступи ей просторы,
Где болезни, чая, разговоры,
Споры, слезы — своим чередом,
Если женщина входит в твой дом.
Приготовь свое сердце к трудам,
Если ты удостоился чести —
Быть хоть сколько-то рядом и вместе,
Если стерпятся Рай и Бедлам,
Приготовь своё сердце к трудам.
Если женщина входит в твой дом,
Приготовь свое сердце к разлуке
Позабудь про вино и науки,
Стань прозрачным, как день за окном,
Если женщина входит в твой дом.
Подчинись и глазам, и речам
Ну хотя бы сначала для вида
Ты узнаешь, что боль и обида
Исчезают всегда по ночам,
Уступая губам и плечам.
Расскажи ей, как можешь,
Про то, что печалит тебя и тревожит,
Что ты чувствуешь сердцем и кожей,
Про Шопена, про джаз и Ватто,
Если что-нибудь помнишь про - то
Если женщина входит в твой дом,
Может быть, она послана Богом,
И жилье твое станет чертогом,
И отныне ты к тайне ведом
Если женщина входит в твой дом.
Ты валилась от вин,
Стол валился от пищи,
Снег валил за окном
На канун Рождества;
Я впервые за жизнь
Ощутил себя лишним -
Мне казался нелепым
Момент торжества.
Ты теряла себя,
Я терялся в прихожей,
Ночь теряла свой шарм
В предрассветном часу;
Я гостей провожал
И, увы, подытожил,
Что и мы разбежимся
Как зайцы в лесу.
И ты смотришь с тоской,
Я смотрю телевизор.
Мы как будто бы ждем,
Развязавшись узлом,
Как далекость прогонит
Из комнаты близость,
И заполнит пустой чемодан
Барахлом.
А все стихи на свете - о любви...В занозах, поцелуях и разломах.
О том, как ты идешь среди живых, стреляешь, совершая новый промах,
В тебя стреляют - чертова напасть, чтоб уложить вповалку на постели.
Но очень трудно в яблочко попасть.
Любовь слепа.
Слепым не видно цели.
А все стихи на свете - о войне...Про veni,vidi,vici, девять граммов.
И яблоки по-прежнему в цене - вас много, победителей-Адамов,
Доставших до Эдемских облаков (и многие достали, между прочим...)
Познание - оно и есть любовь.
И хорошо, когда без червоточин.
А все стихи на свете - о вине...О винном аромате райских яблок,
О том, что виноваты не вполне, безжалостно разбив о быт кораблик,
О чертовой виновнице-судьбе: мы ни при чем, не в деле и не в доле.
А все стихи на свете - о тебе.
О яблоках.
Войне.
Любви.
И боли.
Стена о на в истерике не билась,
Ждала тихонько у окна
Но жизнь ее остановилась,
Меж ней и ним опять стена
И шлейф духов его подружки,
Войдет к ней в спальню на заре
Уткнув лицо в тепло подушки,
Она поплачет о судьбе
А он от счастья окрыленный,
Совсем не думая о ней
Произнесет непринужденно, -
Ты упрекать меня не смей
Я задержался на работе,
Но в этом не моя вина
Вот — запись есть в моем блокноте,
Что встреча важная была
Она в ответ вздохнет печально,
Но промолчит К чему слова
А сердце застучит отчаянно,
Себе не верит, что жива
Пойдет ему готовить завтрак,
Горячий кофе и омлет
Чужих духов настырный запах,
Не перебьет дым сигарет
Он после душа, как обычно,
Наденет свежее белье
Войдет на кухню непривычно
Холодный кофе нет её
А на краю стола надменно,
Кольцо укором заблестит
И он почувствует мгновенно,
Как без любви душа болит.
«У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище - взволнованное сердце другого человека».
Я тебя в дальний путь провожаю
Без тревожных и жалобных слов.
И шепчу, как кричу, заклиная:
Счастлив будь, и любим, и здоров.
Да, хранит тебя любовь моя
От лжи искушения,
От страсти внушения
Поцелуя лицемерного,
От измены друга верного.
От предательства и низости
Безразличной с кем-то близости.
От безволия и трусости,
Дерзкой смелости и глупости.
И от зноя, и от холода,
Пресыщения и голода.
От отчаянья-несчастья,
От людского безучастия.
От потери чести-гордости,
От большой и мелкой подлости.
От фанфар и от падений,
От грехов и прегрешений.
От сумы и от тюрьмы,
Покаяния без вины.
И от пули, и от боли.
От скитаний и неволи.
Да, хранит тебя любовь моя.
Я по-русски три раза целую
И украдкой шепчу: «Не забудь»
Я боюсь, что в годину такую
Слишком долгим окажется путь.
Я - в целом и я же в частности, и в зеркале — тоже я. Училась в эпоху гласности, с тех пор не люблю вранья. Боюсь темноты и старости, шприцов, и немытых шей, и в школе боялась старосту, зато не боюсь мышей. Читаю запоем всякое, бывает — запоем пью, такая я вся двоякая, что встречу — сама убью. Есть термин «аккомодация», пятнадцатый год учу, и Гоцмана в «Ликвидации» до обморока хочу. Ресницы — от мамы — длинные, от папы — рисунок скул, когда я была невинною, то имидж вгонял в тоску. С тех пор я обстригла локоны, почти научилась жить, курить сигареты — блоками, и — да! — пропекать коржи. Люблю комплименты, пряности, перчености и вино, люблю пребыванье в праздности, а также курить в окно. Теряю зонты и комплексы, перчатки, мужчин и стыд, стираю одежду «Омаксом», надежда еще хрипит. Аманты легко заводятся, их, в целом, не отследить, но в самом конце, как водится, останется лишь один. Ну, в общем, словцом увесистым пусть бросит, кто без греха. Живу. Улыбаюсь весело. И росчерк — Мария Х.
Мантикора
1) Мужчины очень жестоко мстят женщинам, которые, как считают мужчины, их очаровали, хотя вся вина, этих несчастных, в том, что по воле судьбы они были хорошенькими, или пели, или смеялись в неудачный для них момент.
2) Быть циником и избегать иллюзий не одно и то же, потому что цинизм — это одна из иллюзий.
3) Женщины, которых мы любим по-настоящему, — они довершают нас, обладая теми качествами, которые мы можем позаимствовать у них, чтобы стать более цельными. Безусловно, точно таким же образом и мы довершаем их — процесс не односторонний.
4) Когда мужчина раздевается, то в какой-то момент обязательно выглядит глуповато, и ничто в мире тогда не в силах превратить его в романтическую фигуру. Это момент, когда он стоит в нижнем белье и носках.
5) Покупай что бы то ни было, только если оно тебе действительно необходимо. Вещи, которые просто хочется иметь — обычно хлам.
6) Извинения — самая дешевая монета на земле.
Мои странные женщины любят вино и весёлый утренний секс,
Мои странные женщины не в кино, а в жизни находят контекст,
Мои странные женщины — позитив, как старый Moët et Chandon,
Мои странные женщины презерватив называют просто «гондон».
Мои странные женщины все стройны как кони арабских кровей,
Мои странные женщины не юны, но красивы от ног до бровей,
Мои странные женщины любят «транс» и медленный ритм-энд-блюз,
Мои странные женщины дали мне шанс, и знали, что я влюблюсь.
Мои странные женщины любят цветы, которых не знает твоя,
Мои странные женщины жгут мосты, даже если мост — это я,
Мои странные женщины носят духи, от которых винтом голова,
Мои странные женщины любят стихи и мои про любовь слова
Мои странные женщины могут спать, хоть из пушки бей, хоть зови,
Мои странные женщины могут в пять разбудить меня для любви,
Мои странные женщины — не просты, и за это я их терплю,
Мои странные женщины — это ты, и я всех их в тебе люблю.
Не призывайте равнодушных
Не отзовутся все-равно.
Глаза и уши им послушны,
Но чувствовать им не дано.
Ищите тех, кто Вас услышит,
В толпе узнает, позовет,
С кем тонкой ниточкою свыше
Судьба Вас накрепко совьет.
Держитесь тех, кто с Вами споря,
Остался в главном заодно.
Кто разделил и слезы горя,
И бурной радости вино.
Доверьтесь тем, кто звону верит
Колоколов, а не монет,
Кто совесть Вашей мерой мерит,
Чье «да» — так да! А «нет» — так нет!
Спешите к тем, кто жаждет встречи,
Кто Вас как личный праздник ждет.
С кем раз в году прожитый вечер
Питает душу целый год.
Некий человек сказал: «Если в стенах осажденного замка остается один или два человека, которые твердо решили не сдаваться, между защитниками не будет согласия, и в конце концов замок сдастся».
При взятии замка, если человек, который предъявляет на него свои права, приблизится к его стенам, намереваясь предъявить ультиматум, и в это время кто-то из защитников замка выстрелит в него из укрытия, этот человек встревожится, и начнется сражение. Тогда замок придется брать штурмом, хотя это, возможно, и не входит в намерения осаждающей стороны. Это называется штурмом по вине осажденных.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Вина» — 1 546 шт.
