Цитаты в теме «записка» ▷ Socratify.Net

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе...

Мне ничего не нужно было от тебя, кроме любви. Такой обычной, человеческой. Ни трогательных записок в букетах цветов, ни красивых слов с того конца провода, ни плюшевых «заинька» и «солнышко» десятки раз в день. Я всего лишь хотела быть рядом с тобой.

— Считай этот звонок моей запиской. Люди ведь так поступают. Оставляют записку.
— Когда оставляют записку?
— Прощай, Джон.

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участия.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Долго возился Иван-царевич с лягушкой, пока не увидел записку: «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!»

«Ваши стихи никогда не поймут», — получил записку Маяковский.
«Зайдите через столетие, — ответил Маяковский, — посмотрим».

Она собирала мгновения
Читала его стихи.
Терпела его настроение
Прощала его грехи.
Забытые вещи хранила
Записки, что он ей писал.
Она ведь его любила.
Он тоже её вспоминал.

Мальчик шел, в закат глаза уставя.
Был закат непревзойдимо желт.
Даже снег желтел к тверской заставе.
Ничего не видя, мальчик шел.
Шел,
Вдруг
Встал.
В шелк
Рук
Сталь.
С час закат смотрел, глаза уставя,
За мальчишкой легшую кайму.
Снег, хрустя, разламывал суставы.
Для чего? зачем? кому?
Был вором-ветром мальчишка обыскан.
Попала ветру мальчишки записка.
Стал ветер петровскому парку звонить:
Прощайте
Кончаю
Прошу не винить

Я тебе ни чужая, ни близкая
Сумасбродна (что вряд ли излечится),
Стих любви отправляю запискою:
Как тоскливо сердечку, как мечется

В ней я стрелкой часов черчу бантики,
Разломав время, вытащив детское,
Я хочу стихотворной романтики,
А в ответ получаю лишь резкое:

«Не чужая ты мне, но не близкая
И живёшь не в моём измерении »
Всё равно шлю надежду с запискою-
Ведь бывают во всём исключения.

После увиденного она поняла, что чувствуют те, кто выстреливает себе в висок без прощальных записок и оправданий в содеянном. Она бы сделала тоже самое, не будь ее карманы и руки пусты.

Умело симулируем любовь.
Эффектно разбиваются стаканы.
Он — удивленно поднимает бровь.
Она — бесшумно лазит по карману.

От кукольной, игрушечной любви
Бежим к другим. И с ними непременно
Чтоб этот ком под горлом задавить,
Полночи симулируем измену.

Кладем записки в ящик под трюмо.
Уходим. Тихо. Громко. Хлопнув дверью.
В обиде заливаемся вином,
Стараясь симулировать доверие.

И каждый — жертва! И палач — любой!
И наши судьбы так однообразны.
Кто — вечно симулирует любовь.
А кто-то — симулирует оргазмы.

По еврейскому фольклору

У мудрецов, так не отнять
Уменье - "За язык хватать"!

Раввину много задавали
Вопросов всяких, днём и ночью.
Решенье принял, дабы знали,
Всем отвечать - нет больше мочи!

На дверь повесил он записку
«Сто шекелей – за два вопроса»
Не стали подходить и близко
К двери бездельники гундосы.

Рок, богача к нему занёс.
«Возьми сто шекелей, ребе.
Не кажется ль, равви, тебе;
За два вопроса - дорог взнос?»

Ответ не заставляет ждать.
Едва лишь почесав свой нос –
«Да, кажется! – успел сказать -
Какой второй мне ждать вопрос?»

Supererant

Черная река строки
Так сиротливо и всесильно разливается у предсердия.
Ветром колышимая нежность,
Как легкий платок на плечах Магдалены.

Эта любовь, что светится чем-то вечным,
Вернувшимся на круги всея ветров...
В глазах отмеряно так длинно -
От узнавания нежного, до кубков ледяных
В нелепых пальцах...
Отобрази на моем позвоночнике каждую сутру любви...
Отобрази в моем сердце дыхание любви...
Отпуская нас в этот последний поход по воде,
Врезанный глубокой линией в ладони.
Словом, процеженным через горло снегов и потерь...
Выжившее...
Если б я хотел быть распят,
То построчной твоей любовью.
Той побуквенной, нежной...
Той, что со времен тишины приходила молиться за нас,
Где молятся и лечатся, и дышат,
В той тесноте, что нас ревнует к ранам.
На вокзале богов,
Где нас оставили с запиской «Так будет безнадежней»...

Проведи строкой по глубине небесной,
Где каждый раз последние рождаются слова,
Чтоб объяснить тебя,
Узнать тебя, любовь...
Мой самый бездонный, как вера, стих...
Где мы с тобой, лишенные границ,
Как иностранцы в мире зрелищ.
У чернил моих еще не пересохли капилляры,
В обнаженную душу заливая небо и цветы.
Выслушай... Мне тысяча молитв сегодня исполнилось...
Спроси у тобою убитых и тобою воскрешенных,
Тобою любимых и тобой распятых...
Спроси у тех, кто делал это и с тобой.
Помнишь,
Как в одном из неслучившихся слов распяли Христа?...
Помнишь, ребенок родился и нес он с собой тысячу дат,
Время памятных дат
Терновника нежности с голосами птичьими...
Помнишь,
Ноту одну...ту, которая выше всех нот,
Ту, которую написали в тебе при рождении,
А потом каждым днем гравировали и проверяли –
Устоишь ли, удержишь ли её...
Ветер просил тело: - отрекись...
Рвал тебя, пробовал на вкус твои соленые слезы
И диктовал: - отрекись...

И каждое движенье давалось замертво...
Крадущие жизнь, попробуйте украсть смерть.
И падал я в строку... как в то, что больше чем смерть.
Supererant
Кто сказал, что Бог не узнает своих?

— Видимо, я должен вам перечислять всё, что нельзя делать в моём отделении. Нельзя писать любовные записки на спинах пациентов! Нельзя ходить на ходулях! Нельзя стрелять из автомата! Нельзя пить анализы пациентов! Нельзя засовывать себе в попу мой игровой джойстик! Нельзя кошек сушить в микроволновых печах! Нельзя не платить налоги! Нельзя облизывать электрические розетки! Нельзя пить воду из унитаза

Мы ведь почти всю жизнь не можем произнести самые нужные слова. Говорим иносказательно, записками, оригами. И вот я просто и ясно говорю: я люблю вас обоих, очень люблю, и обещайте, что будете говорить моему сыну, как вы любите его, каждый день и пусть знает, какое счастье быть свободными, это правда!

Завтра в семь часов утра я буду на зелёной скамейке, в парке, и буду вас ждать. Я решилась говорить с вами об одном чрезвычайно важном деле, которое касается прямо до вас.
P. S. Надеюсь, вы никому не покажете этой записки. Хоть мне и совестно писать вам такое наставление, но я рассудила, что вы того стоите, и написала, — краснея от стыда за ваш смешной характер.
PP. SS. Это та самая зелёная скамейка, которую я вам давеча показала. Стыдитесь! Я принуждена была и это приписать.

Когда захочу, тогда и умру, без посторонней помощи — сначала завещание составлю, прощальную записку напишу, вымоюсь, переоденусь, да и вообще, может, еще десять раз передумаю.

Как можно жить, когда нечего ждать?
И где бы мы не шли, по каким бы улицам мы не шагали, мы для кого-то последняя надежда, каждый человек для хотя бы еще одного другого человека самая последняя надежда.
Каждый из нас для кого-то последняя надежда, и в каждом из нас есть какая-то записка. Вот только интересно, вот правда интересно, дойдут ли наши записки до адресатов. И еще, мне прямо ужасно интересно, сами-то мы когда-нибудь узнаем, что у нас там написано.

Записка: «Срочно приходите, если удобно. Если неудобно — всё равно приходите».

— Ничего, что мы оставили Алису одну?
— С ней все в порядке. Я запер дверь и оставил записку. Я написал «Я пошел с Рэйвеном в туалет. Надооооооооолго»
— Я убью тебя