Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения еще худшего, и никогда не ценим тех благ, которыми обладаем, покуда не лишимся их.
Мы были людьми, о которых не писали в газетах. Мы жили в пробелах и на полях листа. Это давало нам больше свободы. Мы жили в промежутках между историями.
В книгах заключено особое очарование; книги вызывают в нас наслаждение: они разговаривают с нами, дают нам добрый совет, они становятся живыми друзьями для нас.
Жизнь постоянно преподает нам те или иные уроки, и пока мы их не усвоим, нам придется возвращаться к ним снова, снова, и снова...
Суеверия, в которых мы выросли, не теряют своей власти над нами даже и тогда, когда мы познали их.
Мы холодно смотрим, думая ни о чем.
Пустой разговор пошел по второму кругу.
Мы любим отчаянно, страстно и горячо,
И как ни печально, кажется, не друг друга.
И все же, будем верить в чудеса,
Смотреть на мир влюбленными глазами,
Тогда к нам ближе станут небеса,
И мы потрогать сможем их руками.
Мы никогда не поймём, как нам надо в этом мире мало для абсолютного счастья, пока не потеряем это.
Мы изменяем себя в основном по одной из двух причин — вдохновение или отчаяние.
Хотим мы этого, или нет, но каждый из нас вынужден жить в той реальности, которую он сам для себя выбрал. Трагедия состоит в том, что почти никто не делает этот выбор осознанно, поэтому и реальность нередко получается та еще…