Любимому ... я никогда не прекословлю
И злость не вымещаю на посуде.
Мы всё решим спокойно и с любовью,
Как он мне скажет, так по-моему и будет!
Никто из нас не может знать, на что он способен, пока не столкнется с искушением и испытанием.
Вот не надо, никогда не надо заранее думать о неприятностях, — говорит себе Тереза. — Только подумаешь, а они — хлоп! — и материализуются у тебя на пути.
Поистине, седло из золота не делает осла лошадью, как и людей, внешность и дорогая одежда, не делает благородными.
Умный не говорит и половины из того, что знает, глупый не ведает и половины из того, что говорит.
Никогда не спорьте с дураками, они стащат вас на свой уровень и задавят опытом!
Никогда не говори "Никогда". И с "навсегда", желательно тоже, не торопиться.
Однажды шторм закончится, и ты не вспомнишь, как его пережил. Ты даже не будешь уверен в том, закончился ли он на самом деле. Но одна вещь бесспорна: когда ты выйдешь из шторма, ты никогда снова не станешь тем человеком, который вошёл в него. Потому что в этом и был весь его смысл.
Не теряйте людей, хоть на свете их много,
Ведь потом тех, кто нужен, в толпе не найти!
И бессмысленна в жизни любая дорога,
Если вы в одиночку решили идти.
Если душит тоска и просвета не видно...
Вы не верьте, что жизнь состоит из потерь.
Если просят уйти и до боли обидно,
Все равно, уходя, не захлопните дверь.
В этом мире не всё, как хотелось бы, просто.
В жизни солнца порою не больше, чем льда!
Надо только уметь не терять этот остров...
Где костёр ради вас зажигают всегда.
Внезапно не становятся чужими.
Нельзя перечеркнуть, и — пустота.
Два сердца в одинаковом режиме
Как будто перестали биться в такт.
Как будто подменили человека,
Которого ты знала от и до.
Как будто за плечами нет пробега,
И свито не уютное гнездо,
А что-то вроде Вавилонской башни.
Достроить ли? Разрушить в пух и прах?
Молчать вдвоем невыносимо страшно
На абсолютно разных языках.
Внезапно не становятся чужими,
Нельзя перечеркнуть. А, если да,
То значит, что и не были родными
Обидно, но, по сути, никогда.