Не копите в душе плохие и тяжелые мысли. Душа - не копилка, пусть она будет светла и чиста.
Есть 2 вида любви:
"Я хочу, чтобы она была моей" и "Я хочу, чтобы она была счастлива".
Пусть у тебя будет сердце, которое никогда не ожесточится, и характер, который никогда не испортится, и прикосновение, которое никогда не ранит.
Они скандалили, будто не знали, что злые слова нельзя взять и забыть. Не знали, что люди ругаются на полную, а мирятся наполовину, и так каждый раз от любви отрезается, и ее становится все меньше и меньше.
Музыка была со мной всегда: когда мне хорошо и когда мне плохо, она помогала и поддерживала, вдохновляла меня на творчество и просто заставляла жить...
Страсть — она так, до послезавтра, а совместимость — она навсегда.
Все важно, и все не важно; то есть, если это биологическая совместимость, то она во всем, понимаешь?
Человек тебе подходит во всем. Из рук выпустить трудно, правда. И все равно, что он говорит, — просто слушаешь голос. И все равно, что он делает, — просто смотришь на него. Смотришь, и тебе хорошо, тепло так. Ты на него смотришь, и такое чувство — вот я и дома, понимаешь? А потом с другими ничего и не выходит. Все, вроде, и ничего так, но все время домой хочется.
Пожалуй, нам всем нужно чудо.
Хотя бы немножко!
Пусть это новая будет посуда,
или любимая белая кошка.
Пусть это будет небольшое везение,
или даже большая удача,
или написанное с душою стихотворение,
или решённая задача.
Пусть это будет чай очень вкусный,
или печенье с парным молоком,
или борщ с картошкой, капустой,
или встреча внезапная за углом.
Пусть это будет улыбка близких,
для кого-то пусть будет детский смех,
для других это лист: белый, новый, чистый,
для кого-то самый первый снег.
Пусть это будет рука родная,
та, которая, в твоей руке,
или салют на Девятое Мая,
или щенок, что сладко спит в уголке.
Пусть это будет подарок от друга,
или письмо, что так долго ждёшь,
хорошие вести из ниоткуда,
монетка, которую ты найдёшь.
Пусть это будет новая песня,
или хорошо забытая старая,
моменты, когда ты с друзьями вместе,
чудесная новость запоздалая.
Пусть это будет солнечный день,
или дождливое осеннее утро,
когда все делать ужасно лень,
но одновременно в квартирке уютно.
Кофе хороший, и добрая книга,
стихи о любви, и проза порою,
рассвет иль закат, удивление, интрига,
и вера, что счастье не за горою.
Нам всем нужно чудо,
пожалуйста, верьте.
И примите его, хотя бы немного.
Дарите добро, и улыбками грейте,
и пусть ведёт к счастью вас, любая дорога!
Я заведу будильник на апрель,
Когда уже магнолии в цвету.
Когда весенних красок акварель
Напомнит про забытую мечту...
И я проснусь от нежности лучей,
Касающихся губ моих и глаз.
И о любви несбывшейся моей
Я напишу мурашками сейчас....
И в городе его цветы взойдут
Так непривычно, раньше, чем всегда.
И на рассвете птицы запоют
Сквозь расстоянья, дни и города...
Я постучусь к нему в окно дождём,
Ворвусь с весенним запахом цветов.
О чём молчать мы запросто найдём...
К чему слова, когда в душе любовь?!
Он будет знать, что это я его
Целую утром солнечным лучом...
И нет дороже в мире никого,
Чем он, влетевший в сердце мотыльком.
Возможно, сбившись с курса, ну и пусть,
Прогнавший, из души моей, метель...
И чтоб убрать сомнения и грусть,
Я заведу будильник на апрель...
Разожгите в себе ровный, теплый огонь, а за окном пусть себе грохочет гром и льет ледяной ливень. Если вы светитесь сами, то что вам тьма? Включите свой свет и не выключайте его никогда. Сейчас, без причины, просто так. И никогда не теряйте времени на все, что не счастье.
Вот почему, почему в апреле всегда кажется, еще немножко, и все наконец-то будет хорошо. И в мае, когда начинают цвести вишня, кажется: да-да-да, вот-вот-вот, оно, оно, еще чуть-чуть - и... И!
Неизвестно что, непонятно как, неведомо зачем, но будет-будет-будет, сбудется, и тогда начнется настоящая жизнь, сейчас и вообразить невозможно, какая она, только тосковать оттого, что еще не началась.
Но вместо неизвестно чего наступает просто июнь, а потом июль, постепенно становится жарко, поначалу радуешься, что наконец-то можно спрятать куртку в шкаф, выскакивать из дома в майке и шлепанцах, а потом на радость не остается сил, их вообще ни на что не остается, жара изматывает, по крайней мере городская жара, и никакая река не спасает, не спасают даже две реки, была бы третья, и это, пожалуй, ничего не изменило.