Ника Невыразимова, цитаты
Ты изъять её хотел бы и вызволить,
словно текст из повреждённого файлика.
Вот сейчас вы проезжаете изгородь
и старинную суконную фабрику.
Эта женщина – из раньше не виденных.
Только смотрит и молчит, как разведчица
Ты, как рыбку бы, хотел её выдернуть
из сетей, поймавших всё человечество, –
из «Вконтакта», «Одноклассников», Твиттера,
что съедают доли времени львиные.
Из вот этого колючего свитера,
из растянутой его горловины
Она полночи виски пила, как воду.
В вечернем платье, с грацией леопарда
С утра пошла на рынок для садоводов,
Себе купила грабельки и лопату.
Явилась в парк, стараясь держаться прямо,
Но чуть кренясь – так птицы летят, подранки,
Потом спокойно вырыла в парке яму,
Потом туда сложила его подарки.
Землёй засыпав, сделала низкий холмик.
Она бывает в гневе похуже фурий.
Теперь сидит. И любит его, и помнит.
Теперь сидит над ямой, ревёт и курит.
Пора уже вести себя спокойней,
Под бременем грехов отяжелев,
И не пытаться с мясом вырвать корни,
И, наконец, понять: не лев, не лев,
И не был им – пригрезилось, помстилось
Зачем тебе скакать через кольцо?
Зачем тебе теперь, скажи на милость,
Всё время вспоминать её лицо?
Не лев, не лев – ну разве только в прошлом...
Растение, не зверь. Забудь о ней,
Будь банком хлорофилла, в землю вросшим,
Стой на своём, крепись Деревеней.
Когда надежды нет, закрутит гайки вьюга,
И в белой тишине идёшь, не чуя ног,
Не помня ни дорог, ни севера, ни юга.
Обида за тобой плетётся, как щенок.
Когда надежды нет, лютуют снег и ветер –
Неважно, что жара, неважно, что июль
На помощь не зовёшь, боясь, что не ответят,
Шатаешься, скользишь и валишься, как куль.
И кажется, уже полшага до тоннеля,
Где будет свет в конце, как люди говорят,
И огненным хвостом прошедшая неделя
Стирает все следы – не выбраться назад.
Глядишь сквозь пелену. Мороз ползёт по коже.
Когда надежды нет, одна печаль и злость,
Ты видишь вдруг: лицо, любимое до дрожи,
На голову твою откуда-то взялось.
И думаешь: «Раз так, теперь погибнуть нешто?»
Ждёт человек тебя и руки распростёр.
И думаешь: «Да ну, зачем она – надежда?
Достаточно вполне одной из трёх сестёр».
От экрана исходит свет.
Там пронзительных строчек ряд.
Совпадение вкусов — бред.
Понимание друг друга — яд.
Этот яд прямо в кровь течёт.
От него гудит голова.
Но читаешь и видишь: чёрт,
Как близки мне его слова!
Развивается диалог.
Раскрывается человек.
Откровенность сбивает с ног,
А потом поднимает вверх.
За словесной чужой «пургой»
Вдруг лица различишь черты
И узнаешь, что тот, другой,
Той же болью болит, что ты.
И, почувствовав в нём родню,
К нему рысью помчит душа!
Только я её приструню,
И она перейдёт на шаг
Мной затвержен давно урок:
Не ловить никого во ржи,
Не искать за рядами строк
Виртуальные миражи.
Она не точила когти, чтоб вырвать кусок свободы.
Была у них ложка дёгтя и целая бочка мёда.
Когда же над чёрной ложкой им что-нибудь вдруг светило,
Он ей говорил: «Ты кошка!», она улыбалась: «Тигра!»
Когда они в дом входили, немедленно слепли окна,
Валился без чувств будильник, одежда их била током,
А мебель на хрупких ножках тряслась по углам квартиры
И он говорил: «Ты кошка!». Она возражала: «Тигра!»
Привыкли они за годы: молчать, собираться в спешке,
Есть дёготь со вкусом мёда, легко уходить от слежки,
Теряться среди прохожих, и жить, дожидаясь мига,
Когда он ей скажет: «Кошка!», она же ответит: «Тигра!»
Есть женщины пород декоративных.
Их не волнуют страсти и карьера.
Они выходят славно на картинах,
Они в любых приятны интерьерах.
Они всегда подстрижены, завиты.
Капризно масло слизывают с булки.
Заводят их для скрашивания быта
И хвастают их статью на прогулке.
Есть женщины — бойцовые собаки.
У них свои, особые повадки.
Они считают: счастье стоит драки,
И не разжать зубов их мёртвой хватки.
Есть женщины охотничьей породы.
Их жизнь — чутьё, погоня и добыча.
Они умны, азартны от природы,
И поводок мешает им обычно.
Есть женщины — собаки ездовые.
Они везут всех чад и домочадцев,
Всегда в упряжке, вечно чуть живые
(Никак не удаётся отоспаться).
Какая это пошлость, грусть и скука —
То выть, то грызть друг друга век за веком.
А я, хотя и чувствую, что сука,
Всё пробую остаться человеком.
Самолёт.
Ты думаешь, кто я?
Сорока-воровка? Тетеря?
А может быть, рыба,
Ведь бьюсь я, как рыба об лёд?
Шкатулка без музыки,
Ключ от которой потерян?
Нет-нет, я не то и не это.
Я твой самолёт.
Я твой самолёт. Я летаю
На «Взлётных» конфетах.
Не зря в голове леденцы.
У других бигуди.
Ты думаешь, кто я?
Любовница? Самка поэта?
А я не она.
Я же твой самолёт. Заводи!
Ты думаешь, как я проста —
Проще пареной репы.
Ты думаешь, как я сложна —
Не всегда и поймёшь.
А я самолёт, я пытаюсь
Поднять тебя в небо,
В котором под снегом
Уже зарождается дождь.
Ты думаешь, как же?
Из пепла, из карточных точек
Меня, как письмо, снова шлёт
Тебе кто-то и шлёт. Пока во мне жив хоть
Какой захудалый моторчик,
Я буду тащить тебя в небо.
Я твой самолёт.
У неё не сбылись Канары,
Запах моря, доклад пленарный
На каком-нибудь важном съезде,
Не сбылись её планы мести,
Так как не было этих планов
Не сбылось её фортепьяно —
Не умеет играть сонаты.
Только, кажется, ей не надо.
У неё не сбылись два мужа.
Только, кажется, ей не нужно.
У неё есть волшебный Кто-то.
Совершают они полёты
Над землёй — с полотна Шагала,
Чем пугают ворон и галок.
И летят они с этим
Кем-то до Парижа и до Ташкента,
И цветут им сирень и астры,
И транжирят они пиастры,
И других не желают судеб,
И Шагал их всегда рисует,
Хоть не видят они Шагала
А несбывшегося — навалом.
Но над ними все эти страсти
Никакой не имеют власти.
Стояла ночь как ночь. Мерцала щёлка в шторах.
Две стрелки на часах слегка сбавляли бег.
Мне снился страшный сон, немыслимый, в котором
Я кофе в семь утра варила не тебе —
Кружила стрекозой над газовой горелкой,
Чтоб пена в нужный срок красиво поднялась.
Крутилась в колесе замужней толстой белкой,
Как будто надо мной чужой имеет власть.
Кофейный запах плыл — взволнованный и терпкий —
Так пахнет поцелуй и самый ранний март
Не знаю, кто там спал — за кухонною стенкой,
Но это был не ты, и в этом был кошмар.
Но тут входная дверь вдруг рухнула всем телом,
И покачнулся дом, и зазвенели бра.
И грозный голос твой сказал: «Куда ты делась?!
Пойдём отсюда, всё. И кофе забирай!»
Порвать обои, поцарапать мебель.
Быть с чудесами мелкими на «ты»,
Пока в февральском неспокойном небе
Спят облака — пушистые коты.
Уметь легко купировать отчаянье.
Пьянеть от валерьянки, но скрывать.
С любого места комнаты случайной
Одним прыжком запрыгивать в кровать.
Не говоря ни с кем, поскольку не с кем,
Часами видеть снег и слушать дождь,
Висеть в окне, вцепившись в занавеску,
И ждать, что ты когда-нибудь придёшь.
Но притворяться, что ждала не очень,
В твоё уткнувшись мокрое пальто
И даже самой-самой тёмной ночью
Не становиться серой — ни за что.
На нас так много компромата —
Стихи, свидетели и фото
Мы виноваты, виноваты.
А ветер, по шкале Бофорта,
Сегодня, видно, восьмибалльный,
Листом швыряется кленовым
И в потеплении глобальном,
Конечно, тоже мы виновны:
Ты говоришь, что я — как печка,
Я говорю, что не буржуйка
Но догорает, словно свечка,
В саду каштан, и это жутко.
Мы виноваты в том, что осень,
Что нет иных, а те далече,
Что год тяжёл и високосен,
А время ни черта не лечит.
Мы виноваты в том, что были
Со мной другой, с тобой другая,
Что мы сидим в автомобиле,
А где-то сани запрягает
Румяный ражий Санта-Клаус,
И в том, что, так или иначе,
Ты прячешь голову, как страус,
А я — с тобою рядом прячу
Виной проверены на прочность,
Давно устали от испуга,
Мы — птицы, страусы песочниц!
И мы не можем друг без друга.
Ищите женщину
Когда сжимая цепкой лапой мозг и горло,
Кошмары снятся, а потом вы их не помните,
Ищите женщину — чтоб пот со лба вам стёрла
И посидела с вами рядом в тёмной комнате.
Когда обрыдло всё вокруг, к парадной скатерти
Стремятся руки, чтоб стянуть и всё посыпалось,
Ищите женщину, чтоб злость свою сорвать на ней,
Такую дуру, чтоб терпела и не рыпалась.
Когда не клеются дела и иже с ними,
И от усталости зрачки пусты и сужены,
Ищите женщину — и вас она обнимет,
И объяснит, что кроме вас, никто не нужен ей.
Почему-то в обрез всепрощения, времени, денег.
Я к себе обращаюсь на ты, как чужой человек.
На текущей неделе с утра каждый день — понедельник.
Чтобы этого больше не видеть, придумали снег.
Он пошёл, повалил, пустыри превращая в поляны.
Усмехнувшись, последние крохи синицам раздашь.
Только ночь отползла, как светящихся окон гирлянды
Погасили вокруг. А они украшали пейзаж.
И фабричный район, как Гаврош, как бесстрашный оборвыш,
Наблюдает сошествие первого снега с небес.
Запахнёшься теплее, работой себя обезболишь.
Доктор-время снимает с плеча золочёный обрез.
-
Главная
-
❤❤❤ Ника Невыразимова — 36 цитат
