Похороните меня за плинтусом (Павел Санаев) книга, цитаты

Бабушка была моей жизнью, мама — редким праздником. У праздника были свои правила, у жизни свои.

Я любил Чумочку, любил ее одну и никого, кроме нее. Если бы ее не стало, я безвозвратно расстался бы с этим чувством, а если бы ее не было, то я вовсе не знал бы, что это такое, и думал бы, что жизнь нужна только затем, чтобы делать уроки, ходить к врачам и пригибаться от бабушкиных криков. Как это было бы ужасно и как здорово, что это было не так. Жизнь нужна была, чтобы переждать врачей, переждать уроки и крики и дождаться Чумочки.

Если я говорил с ней, мне казалось, что слова отвлекают меня от объятий; если обнимал — волновался, что мало смотрю на неё; если отстранялся, чтобы смотреть — переживал, что не могу обнимать.

Вам, наверное, покажется странным, почему я не мылся сам. Дело в том, что такая сволочь, как я, ничего самостоятельно делать не может. Мать эту сволочь бросила, а сволочь постоянно гниет, и купание может обострить все её сволочные болезни.

Открыв глаза, я ужаснулся своему пробуждению и всеми силами старался поспать ещё, чтобы как можно дольше не начинать этот день, который весь придется прожить только для того, чтобы завтра наступил ещё один точно такой же.

Хотелось обнять её и прижаться изо всех сил. Я сделал это, но желание всё равно осталось.

Тряпки слабовольные всегда самоутверждаться любят!

Я безнадежный кретин и могу быть похоронен только на задворках психиатрической клиники.

Борька обзывал их козлами, а я проклинал их небом, Богом и землей. А потом мы удирали и думали: «Как мы их, а! Знай наших!».

Снег падал на кресты старого кладбища. Могильщики привычно валили лопатами землю, и было удивительно, как быстро зарастает казавшаяся такой глубокой яма. Плакала мама, плакал дедушка, я испуганно жался к маме — хоронили бабушку.

— Никого не интересуют твои похабные анекдоты, — сказала бабушка и решив, видимо, что рассмешить меня должна она, весело заговорила, указывая пальцем в окно: — Смотри, Сашенька, воробышек полетел! Покакал, а попку не вытер. — И бабушка залилась смехом.
— Острячка, — одобрил дедушка. — Какой воробышек в одиннадцать ночи?

Встань, пипку вымою.
— Осторожно!
— Не бойся, все равно не понадобится. Развернись, спину потру.
Я развернулся и уткнулся лбом в кафель.
— Не прислоняйся лбом! Камень холодный, гайморит обострится.
— Жарко очень.
— Так надо.
— Почему никому так не надо, а мне надо? — Этот вопрос я задавал бабушке часто.
— Так никто же не гниет так, как ты. Ты же смердишь уже. Чувствуешь?
Я не чувствовал.

Никогда. Это слово вспыхивало перед глазами, жгло их своим ужасным смыслом, и слёзы лились неостановимым потоком. Слову «никогда» невозможно было сопротивляться.

Судьба тебя толкнет так, что не опомнишься! Кровью за мои слезы ответишь! Всю жизнь я одна! Все радости тебе, а я давись заботами! Будь ты проклят, предатель ненавистный!

— Слушай меня внимательно. Если ты еще раз пойдешь в МАДИ, я пошлю туда дедушку, а он уважаемый человек — твой дедушка. Он пойдет, даст сторожу десять рублей и скажет: «Увидите здесь мальчика, высохшего такого, в красной шапочке и в сером пальто убейте его. Вырвите ему руки, ноги, а в зад напихайте гаек». Твоего дедушку уважают, и сторож сделает это. Сделает, понятно?!

Удар судьбы приходит нежданно. Будет тебе расплата. Предательство безнаказанно не проходит! Самый тяжкий грех – предательство

Тыц ***ыц!

Оборвалась ниточка любви.

Почему я идиот, я знал уже тогда. У меня в мозгу сидел золотистый стафилококк. Он ел мой мозг и гадил туда.

Я лечился от всего, но болел не всем

САМЫЕ ПОПУЛЯРНЫЕ ТЕМЫ жадность жажда жалость жара желание железо желудок жена женщина жертва жестокость животное животные жизненно жизненное зависимость зависть завтра завтрак заключённый закон замок занятие запах запрет зарплата заря заслуга защита звезда звонок здоровье земля зеркало зима зло злоба злодей злость змея знакомство знакомый знание значение золото зрелище зрелость зрение зритель зуб