Мудрость — если вовремя смолчишь,
Не ответишь грубостью на грубость,
Если больно — Все равно простишь,
И обиду, и чужую глупость.
Чувствовать человека - это не только вовремя приходить ему на помощь, но и вовремя оставлять его в покое.
Жизнь, как стиральная машина, порой выворачивает нас наизнанку, бросает из стороны в сторону, скручивает в бараний рог и выжимает из нас все соки. Но после этого мы становимся чище и лучше. И часто, сильнее!
И если ты будешь меня любить в четыре часа утра, мы сделаем так, чтобы всегда было четыре часа; вместе со временем мы полетим вокруг Земли, и оно остановится для нас.
С человеком происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже впиваются корни его в землю, вниз, в мрак и глубину, — ко злу.
Если мы можем прожить лишь малую часть того, что в нас заложено, — что происходит с остатком?
Ум полон гибкости и хамства,
Когда он с совестью в борьбе,
Мы никому не лжем так часто
И так удачно, как себе.
Мы встречаемся и не можем встретиться, потому что мы ищем только для себя. Мы смотрим и не можем увидеть, потому что нам важнее, чтобы увидели нас. Мы слышим и остаёмся глухими, потому что мы хотим сказать, а не слушать. Мы влюбляемся и не способны любить, потому что нам нужно, чтобы любили нас.
А всё предельно просто: смотри, слушай и люби сам. И тогда происходит величайшее из чудес: человек напротив открывается в невероятной красоте своего сердца. И твоё собственное сердце преображается… И вот тогда только и происходит встреча…
В жизни по-разному можно жить.
В горе можно. И в радости.
Вовремя есть. Вовремя пить.
Вовремя делать гадости.
А можно и так: на рассвете встать
И, помышляя о чуде,
Рукой обожженною солнце достать
И подарить его людям.
Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но чтобы доказать, что он — самолет, он должен подняться в воздух. Так же и мы: если не поднимемся над собой, никто и не догадается, что мы сможем полететь.