Завтра воздух, наверное,
будет другой,
И другая тропа побежит под ногой,
И другие совсем поплывут облака,
Потому что изменчива жизни река.
То темнеет она,
То светлеет она,
То опасная мель,
То ни края, ни дна.
- Мастер, а как вы справляетесь со своими врагами?
- Уничтожаю.
- Но каким образом?
- Я перестаю о них думать. Совсем.
— Пошли, посмотришь, как я жил до знакомства с тобой.
— Ты жил до знакомства со мной?
Религия, как вода, может быть свободной, но когда она в трубах, придется оплатить трубопровод.
Книга, перечитанная изменившимся, повзрослевшим человеком — это уже совсем другая история.
Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я с тобой.
Саранча — стихийное бедствие, хотя в одиночку она совсем не страшна. То же самое с дураками.
В вопросе, полон стакан наполовину или пуст, я предпочитаю вариант ответа «в стакане есть вода».
Женщина жизнерадостная становится прибежищем мужа в минуты неудач; бесконечно жалуясь, она походит на дырявую крышу, сквозь которую все время льет вода. Она не укрывает, а раздражает.
Ты к ней привык, она тебя любила.
Подарки не дарил ей и цветов,
Не говорил ей, как она красива,
И что на все ради нее готов.
Ты был все время занят. Раздражался,
Когда она заботилась, любя.
И даже ты ни разу не пытался
Узнать о чем кричит ее душа.
Она хотела стать неповторимой,
Стать самой главной в жизни для тебя,
Но снова, засыпая, видит спину,
А ей так хочется взглянуть в твои глаза.
А ей так хочется тепла и понимания,
Немного ласки и простой совсем заботы,
Чтоб уделял ей чуточку внимания,
Хотя бы в воскресенье и субботу.
Она ведь за тобой хоть даже в бездну,
И в беды не предаст, и будет рядом.
Ей хочется быть для тебя полезной,
Встречать с работы ужином и чаем.
Не ценишь ты ее, совсем не ценишь.
И не боишься вовсе потерять.
Ах, если б знал ты, скольким отказала,
Чтобы с тобой ей рядом засыпать…