Цитаты в теме «ассоциация» ▷ Socratify.Net

— Гавнэ? — Гарри взял один значок и стал рассматривать. — Это еще что такое?
— Никакое не гавнэ, — нетерпеливо сказала Гермиона. — Это Г. А. В. Н. Э. Означает — Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов.
— Никогда о такой не слышал, — заявил Рон.
— Разумеется, не слышал. — Гермиона расправила плечи. — Я только что ее основала.
— Да что ты? — Рон, похоже, ничуть не удивился. — И сколько же у вас членов?
— Ну если вы вступите будет трое.
— И ты думаешь, мы захотим разгуливать повсюду со значками, на которых написано вот это слово? Быть вам, ребята, в гавнэ?

— Давайте начнем с простых ассоциаций. Я говорю — день, а вы
— Прошел зря.

Создатель, cовместив органы размножения с органами испражнения и предоставив человеку возможность испытывать «злую радость» от осквернения другой личности, полагал, видимо, что лучшей гарантии сохранения вида он не найдет. Очевидно, что независимо от того, идет ли речь об обычном генитальном контакте или о «сексе с человеческим лицом» (В. Гитин), принципиальным в обострении нравственной болезни, называемой половым стыдом, является вопрос о том, какой частью тела мы «любим», какими ассоциациями распаляем свое воображение и из каких представлений и ощущений извлекаем высшее удовольствие.

— Ты говоришь, как ревнивец.
— Да, конечно Размечталась!
— О.. Нет! Это ты размечтался!
— Пожалуйста, ты забываешь, с кем говоришь!
— Ты тоже! О! Я тебе НРАВЛЮСЬ?
— Что, по-твоему, я чувствую. Я не спал, меня тошнит. Что-то трепещит у меня в животе
— Бабочки?! Нет, нет, нет, нет! Только не это. Чак, ты знаешь, я обожаю всех божьих тварей и ассоциации, которые они вызывают, но этих бабочек, надо убить!

Вот вы говорили о смысле нашего жизни бескорыстности искусства Вот, скажем, музыка Она и с действительностью-то менее всего связана, а если и связана, то безыдейно, механически, пустым звуком, без ассоциаций. И тем не менее музыка каким-то чудом проникает в самую душу! Что же резонирует в нас в ответ на приведённый к гармонии шум? И превращает его для нас в источник высокого наслаждения И объединяет И потрясает! Для чего все это нужно? И, главное, кому? Вы ответите: никому. И И ни для чего, так. Бескорыстно. Да нет вряд ли Ведь все, в конечном счете, имеет свой смысл И смысл, и причину

По поводу измены: лучший выход — стрелковая ассоциация. Когда Рекс стал пропадать на заседаниях, я решила: пусть он помнит, что дома у любящей жены есть заряженный Smith & Wesson.

А может быть, каждый из нас видит только собственную тень. Карл Юнг называл это эффектом тени. Он сказал, что мы не способны рассмотреть окружающих. Вместо этого мы видим аспекты собственной личности, отброшенные на них. Тени. Проекции. Наши ассоциации.

Излюбленные мотивы поэта, вопреки домыслам биографов, часто никак не связаны с его личной жизнью, а возникают из случайных ассоциаций и совпадений, которые потом упорно приходят на память. Но никто не желает верить в случайность; в этом отношении даже Фрейд — гегельянец.

Богатство ассоциаций не всегда свидетельствует о богатстве воображения.

— А я так и не могу эту игру понять.
— Смотри. Доска — это наш отдел. Офицеры — это Агапов с Черенковым. По пятницам по диагонали ходят. Кони — это наши опера. Ходят буквой «г». Ну и кроме этих ассоциаций больше ничего не вызывают. А это ферзь. Ферзь — фигура маневренная и очень важная.
— Зимина?
— Не. Ирка — король. За ним все охотятся А ферзь — это Стасик Карпов. Мы — ладьи. Фигуры сильные, но обездвиженные из-за пешек, коней и офицеров.

Законы — это лишь условия гражданской ассоциации. Народ, повинующийся законам, должен быть их творцом: лишь тем, кто вступает в ассоциацию, положено определять условия общежития.

Итак, леди и джентельмены, уважаемые члены Американской ассоциации психиатров, позвольте закончить речь цитатой покойного Джозефа «Бивера» Кларендона: «Подними руку, опусти, скажи «хрен с ним» и брось десятиценовик в кружку Армии спасения. А если тебе это не нравится можешь пососать мой хрен». Спасибо за внимание.

Я понимаю, что есть необъяснимые ассоциации, например, меня поражают люди, которые передают свои ощущения выражением – «во рту кошки нагадили» – я такое даже произнести не могу, у меня органолептика устойчиво держится на вербальности, написала вот – и то – дурно, а некоторые про себя такое вслух говорят.

Никакие идеи не способны объединить людей, это иллюзия. По-настоящему объединяют только страх и ненависть. Все прочие ассоциации — культурные, идеологические, религиозные — профанация. Попытка отдельных субъектов казаться лучше.

( ) слова – это литература, это высоко символизированная действительность, совсем особая система ассоциаций, воздействие на совсем иные органы чувств, наконец, в то время как кино – это живопись, это музыка, это совершенно реальный, я бы даже сказал – беспощадно реальный мир, элементарной единицей которого является не слово, а звучащий образ.

Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором.

Нас интересуют прежде всего не сами ассоциации, которые может вызвать произведение, а причины, их вызывающие. Вот эти причины и есть главная работа и главная проблема художника или фотографа. Естественно, если говорить об изобразительном искусстве, причины эти спрятаны в самом изображении (где же еще им быть), в его форме.

Это рационалисты расстригли Слово Божие на строчки и слова, язык растолкли в звуки, организм измельчили до молекул, душу разложили в пучок ассоциаций и поток психических состояний, Бога объявили системою категорий, великих людей оценили как комочки, собравшиеся из пыли веков.

Стихи о принятии мира
Все это было, было.
Все это нас палило.
Все это лило, било,

Вздергивало и мотало,
И отнимало силы,
И волокло в могилу,
И втаскивало на пьедесталы,

А потом низвергало,
А потом забывало,
На поиски разных истин,
Чтобы начисто заблудиться

В жидких кустах амбиций,
В дикой грязи простраций,
Ассоциаций концепций
И — среди просто эмоций.

Но мы научились драться
И научились греться
У спрятавшегося солнца
И до земли добраться

Без лоцманов, без лоций,
Но — главное — не повторяться.
Нам нравится постоянство.
Нам нравятся складки жира

На шее у нашей мамы,
А также наша квартира,
Которая маловата
Для обитателей храма.

Нам нравится распускаться.
Нам нравится колоситься.
Нам нравится шорох ситца
И грохот протуберанца,

И, в общем, планета наша,
Похожа на новобранца,
Потеющего на марше.

Думая о ритуальной музыке, люди представляют себе барабаны, у них возникают ассоциации с ритмом сердца, приливами и отливами крови. Но не все ритуалы должны напоминать нам о теле. Некоторые создаются для того, чтобы намекнуть, зачем выполняется ритуал. Всякий ритуал сотворен сердцем во имя божества. Ну, пусть не всякий, а почти всякий. Мы кричим: эй, Бог, посмотри на меня, на нас, мы хотим, чтобы тебе понравилось. Все мы в душе дети и надеемся, что папочке или мамочке понравятся наши подарки. Ну, бывает, правда, что у мамочки с папочкой характер тот еще.