Цитаты в теме «кресло», стр. 2 ▷ Socratify.Net

Если бы я искал легкую работу, то остался бы в «Порту». Великолепное голубое кресло, Кубок Чемпионов, Бог, а после Бога – я.

Кошки разные нужны,
Кошки всякие важны:
Черепаховой окраски,
Всех оттенков рыжины.

В очень черную расцветку,
С треугольной белой меткой,
Кошки серые как тени,
Из полос переплетений:

Выбирай-ка самых лучших
Из мурлышек и мяучек,
Из царап и попрошаек,
Из игрушей и мешаек.

Поделись теплом и светом,
Простоквашей и котлетой.
Добрым словом, мягким креслом,
Уважением. И если

Ты расстроишься случайно,
Кошка тёплая мурчаньем
Мысли грустные согреет.
Приласкай её скорее!

Посели меня к себе в душу
Я устала — бездомной кошкой
Буду верить тебе и слушать
И грустить иногда немножко

Под оранжевым абажуром
Я колечком свернусь на кресле
Буду думать, глаза зажмурив,
Что нам, в общем, неплохо вместе

Буду молча глядеть в окошко
На седые от снега крыши
Я, конечно, всего лишь кошка
И мне хочется просто выжить

В этом мире снегов и вьюги,
Где совсем нелегко бродячим
Коль не выйдет с меня подруги,
Буду просто твоей удачей

Посели меня к себе в душу
Ну, хотя б на чердачной выси
Буду верить тебе и слушать
И любить тебя больше жизни.

Доктор, как хорошо, что Вы появились.
Доктор, а я волнуюсь, куда ж Вы делись.
Доктор, такое чувство, что кто-то вылез
И по лицу сползает из слезных желез.

Доктор, как Вы живете, как Ваши дети?
Крепко ли спите, сильно ли устаете?
Кресло тут в кабинете, Господь свидетель,
Прямо такое точно, как в самолете.

Доктор, тут к Вам приходят все словно к Будде.
Доктор, у Вас в газете - все на иврите?
Доктор, прошу Вас, просто со мной побудьте.
Просто со мной немножко поговорите.

Говорят, что выдержать пытку помогает довольно простая штука — нужно желать себе еще большей боли. Так «пережигается» нерв И человек уже ничего не чувствует. То есть, чувствует, но это уже не его тело Что-то подобное произошло и со мной. Мой страх сгорел. Он дошел до высшей точки, когда я просто сидел в кресле и тихонько скулил, как щенок И вдруг страх умер, оставив вместо себя лишь гнетущую пустоту. Не храбрость. Не мужество. Не готовность драться за свою жизнь Всего лишь пустоту

Я нарисую уютный дом:
За занавеской — дрожащий свет.
Стёкла подёрнуты тонким льдом.
Узкой ладони застывший след.

Я нарисую камин: в огне
Тихо потрескивают дрова
Твой силуэт где-то там, в окне, —
Сквозь снегопад различим едва.

Я нарисую (уж ты поверь!)
В самом конце твоего пути
Пару ступенек, крыльцо и дверь,
Чтобы ты смог в этот дом войти.

Ель нарисую и кресла — два.
Старый подсвечник, а в нём свечу
Выйдет банальным рисунок? Да! -
Именно этого я хочу.

У руководителей компании нет навыков в распределении капитала… Позвольте привести несколько преувеличенное сравнение: такие руководители похожи на одаренного музыканта, чья карьера заканчивается не на сцене Карнеги-Холла, а в кресле председателя Федеральной резервной системы США.

— У нас всё-таки в стране есть такая склонность преувеличивать проблемы какой-то очень незначительной группы людей. Если на улице нет инвалидов — на*уя делать пандусы? Логично, если инвалиды просто начнут выезжать на креслах в город, то тогда у людей начнёт работать соображалка, они начнут думать об этих пандусах. А поскольку инвалиды сидят по домам, они не обозначают проблему никаким образом.
— А сидят по домам, потому что не могут выйти. И так по кругу.

Письмо жене, уехавшей в Таиланд за впечатлениями. Дорогая моя ненаглядная жена. На письмо, в котором ты просишь поскорей выкупить тебя и Наташку с рисовой фермы, куда вы устроились рабынями, потому что у вас деньги спёрли и нечем платить за гостиницу, спешу ответить тебе, что погода у нас хорошая. С утра был дождичек, теперь раз виднелось, к среде обещают мороз. Машка учится хорошо, только копуха. У Ляльки был насморк, зелёного цвета, уже прошёл. По вечерам, за ужином вспоминаем тебя. Особенно, как однажды ты смотрела телевизор, сидя в кресле, и на тебя торшер упал. Смешно.Кстати о деньгах. Наташку, с её внешностью, можно устроить в антропологический музей. В раздел «ухмылки природы», экспонатом. Это должно быть прибыльно, азиаты любят забавных заморышей. Целую. Твой кусик.

В моем возрасте, говорят, не положено уставать,
Жаловаться на жизнь и мучиться от недосыпа.
Я не научилась еще вовремя остывать-
Злюсь, столбенею и спорю с толпой до хрипа.

Мне до сих пор прощенья просить неловко
И даже трудно просто вовремя извиниться.
Детство во мне живет лишь вкусом конфет «Коровка»,
Я помню все даты, все песни, слова и лица.

От комплекса неполноценности плавно иду к неврозу,
Вероятному сыну, соседским сплетням и креслу в зале.
Осознаю, что опять я беспочвенно встала в позу,
А вы мне даже слова, собственно, не сказали.

Выдержка из так и невозбужденного уголовного дела:
«Знаете, как мне все надоело. Эльдорадо, шлюхи, одни и те же мысли. А я хочу трахаться. Мне не нужны денежные ротооткрывалки. Мне нужна была моя жена. Кира, моя жена. Я приехал к ней около девяти. По дороге, на Волхонке, меня остановили. Ваши же сотрудники. Я выпал с пассажирского кресла, практически в зубах держа двести долларов, и они меня сопровождали, как будто я чиновник. Чиновник, понимаете? Вам статусы нужны. А я жену хотел трахать и любить. А она вся творческая, вдохновение черпает, унюхиваясь и вмазывая себе покрепче. Она открыла дверь в халате. Это повод. Я начал ее целовать. Она фыркала, потому что не любила алкоголь. Под халатом не было нижнего белья. Она же ждала этого! Готовилась, лобок побрила! Чем не повод? Я нагнул ее, прислонив рукой к подоконнику. И мой член проник в нее. Она руками скинула горшки с цветами и несколько подсвечников. Я заломил руки за спиной » — страшные слова бывшего мужа. В новой России мужья насилуют жен.

Я сел в кресло, а он стал стричь свои паршивые ногти.
— Может, ты их будешь стричь над столом? — говорю. — Стриги над столом, я не желаю ходить босиком по твоим гнусным ногтям.
Но он все равно бросал их прямо на пол. Отвратительная привычка. Честное слово, противно.

У каждого свои проблемыНа приём к ветеринару люди в очередь стоят.
Притащили, кто козлёнка, кто собаку, кто котят.
Средь народу «новый русский», весь в браслетах и цепях,
Развалился нагло в кресле, и болонка на руках.
Рядом женщина с «боксёром», тоже в очередь стоит,
Этой женщине с собакой «новый русский» говорит:
— Чё у Вашего «боксёра»?
— У Мухтара геморрой.
А у Вашей что болонки?
— Подавилася икрой!

Моя комната — это диван, кресло и тысяч пять книг.

Кресла и столы, говорил он, предметы утомительные, ибо они всегда одинаковы и выражение у них не меняется — тупо уставятся на тебя и смотрят, так что даже неприятно становится, а ты на них смотришь столь же тупо.

— Зачем ты вернулся?
— Ты сомневаешься во мне, я знаю. И всегда сомневался. Ты прав, я часто вспоминаю дом. Я скучаю по книгам. По моему креслу и саду. Да, моё место там. Это мой дом. Поэтому я вернулся, ведь у вас его нет. Дома. Его отняли у вас. И я помогу вам его вернуть.

Это дождь не даёт мне уснуть
Заходи, посидим заварю тебе чая с жасмином
Или выпьем вина. Я продрогла — осенняя хмарь
Нет свечей. Пустяки. И огонь не пылает каминный.

Только слабо мигнёт за окошком знакомый фонарь
Я привыкла почти. Я легко привыкаю к молчанью.
«Пусть весь мир подождёт» до ноябрьских случайных снегов.
Ни к чему рифмовать: «Я опять безнадёжно скучаю»

Заходи, помолчим. Ты всегда — слишком «прошеный» гость.
Так о чём я? Ах, да можешь в кресло забраться с ногами,
Согревая бокал и укутавшись в старенький плед.
Будем осень винить. И, дождливые слушая гаммы,

Я поймаю твой взгляд и опять попаду в тёплый плен
Заходи, посидим. Только ты. Только я. Только вечер.
Протяни мне ладонь. Я тебе нагадаю весну,
И любовь, и стихи, и камин, и безмолвные свечи
Да не плачу я, нет ето дождь не даёт мне уснуть.

Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И, поволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стекла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лед, трещал и таял кресел шелк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен
Рассвет, и ветер, удаляясь, нес,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.1928

Обыкновенно я никогда ничего не доказываю. Доказывают там, в Веселой Башне. Для этого я содержу опытных, хорошо оплачиваемых специалистов, которые с помощью мясокрутки святого Мики, поножей господа бога, перчаток великомученицы Паты или, скажем, сиденья э-э-э виноват, кресла Тоца-воителя могут доказать все, что угодно. Что бог есть и бога нет. Что люди ходят на руках и люди ходят на боках. Вы понимаете меня? Вам, может быть, неизвестно, но существует целая наука о добывании доказательств. Посудите сами: зачем мне доказывать то, что я и сам знаю?

У меня не проходит, а верилось время лечит,
Я болтаю с тобой по утрам и две чашки чая,
Я пытаюсь во сне отыскать твои сильные плечи,
Я не просто с ума, я до ужаса, милый скучаю.

В восемь ровно подъем и в метро очень грустный прохожий,
Растолкает людей, чтоб занять неудобное кресло.
А я тихо стою и мурашки по шелковой коже,
Он напомнил тебя, он такой же небритый и честно

Я пытаюсь найти все повадки твои и все жесты.
Это самовнушение просто, а может больное.
Я хотя бы пытаюсь остаться на капельку честной,
Но быть верной тебе для меня это просто святое.

Сколько я протяну — месяц, два, а возможно и годы,
Хотя все говорят, если долго не видеть, то легче.
А любить одного, что-то нынешней вроде бы моды,
Вот и я так люблю, с каждым днем бессознательно крепче.