Цитаты в теме «наказание», стр. 6 ▷ Socratify.Net

Когда Набэсиме Таданао было пятнадцать лег от роду, кто-то из кухонной прислуги повел себя грубо, и один из солдат собирался побить этого человека, однако в конце концов тот зарубил солдата. Старейшины клана посчитали, что слуга заслуживает смерти, рассудив, что, во-первых, он нарушил субординацию и, кроме того, устроил кровопролитие. Таданао выслушал это и сказал: «Что хуже: нарушить субординацию или же отклониться от Пути самурая?»
Старейшины не смогли ответить. Тогда Таданао сказал: «Я читал, что, когда само преступление неясно, наказание должно быть легким. Пусть некоторое время посидит в темнице».

Несколько лет назад в Дзиссоине в Каваками состоялось чтение сутр. Пять или шесть человек из Конъямати и Тасиро сходили на службу и на обратном пути провели какое-то время в питейном заведении. Среди них был один из слуг Кидзуки Кюдзаэмона, который, имея на то какую-то причину, отклонил предложение своих спутников присоединиться к ним и вернулся домой до наступления темноты. Однако остальные позднее ввязались в драку с какими-то людьми и всех их зарубили.
Слуга Кюдзаэмона услышал об этом в тот же вечер и поспешил в жилище своих товарищей. Он выслушал подробности происшедшего и затем сказал: «Я думаю, что в конце концов вам придется заявить о случившемся. Когда вы это сделаете, вам следует сказать, что я также там присутствовал и помогал убивать тех людей. Когда я вернусь, я скажу то же самое Кюдзаэмону. Поскольку в драке участвуют все, кого это касается, мне следует принять такой же смертный приговор, как и вам. И это мое искреннее желание. Причина этому в том, что даже если бы мне пришлось объяснить своему господину, что я рано вернулся домой, он никогда бы не поверил, что это правда. Кюдзаэмон всегда отличался суровым нравом, и, если бы даже его расследователи выяснили мою непричастность, он, вероятно, приказал бы казнить меня как труса прямо у себя на глазах. В таком случае, умереть, оставив после себя дурную славу как о человеке, сбежавшем с места происшествия, было бы чрезвычайно прискорбно.
Поскольку меня в любом случае ожидает одна участь, я бы хотел умереть, приняв наказание за убийство человека. Если вы не согласны с этим, я вскрою себе живот прямо здесь».
Не имея выбора, его товарищи рассказали все так, как он просил. Некоторое время спустя, во время дознания, хотя обстоятельства были объяснены указанным образом, выяснилось, что слуга вернулся домой рано. Все дознаватели оценили его поведение и даже похвалили этого человека.
Этот случай мне изложили лишь в общих чертах, поэтому я постараюсь узнать подробности позднее.

Итиюкэн был слугой господина Таканобу и работал на кухне. Как-то, когда зашла беседа о борьбе, Итиюкэн затеял спор и потом, выхватив меч, зарубил семь или восемь человек. В наказание ему было приказано покончить с собой. Но когда господин Таканобу услышал об этом, он помиловал этого человека и сказал: «Во времена, когда нашу страну раздирают междоусобные распри, нам нужны храбрые люди. А, судя по всему, это человек храбрый». Впоследствии, во время боевых действий в районе реки Юдзи, господин Таканобу взял с собой Итиюкэна, и последний снискал непревзойденную славу, совершая вылазки глубоко во вражеские ряды и принося ужасные опустошения.
В сражении при Такаги Итиюкэн продвинулся так далеко, что господин Таканобу почувствовал сожаление и отозвал его. Поскольку авангард не пробился к Итиюкэну, господин Таканобу сам бросился вперед и, ухватив Итиюкэна за рукав, оттащил его назад. К тому моменту голова Итиюкэна была покрыта множеством ран, но ему удалось остановить кровотечение с помощью зеленых листьев, которые он приматывал тонким полотенцем.

Люди жаждут осуждения. Весьма сильно. Позволь сказать — когда на сердце тяжкий груз, самым тяжёлым наказанием является снисхождение.

Наказанием у человека и животного может быть достигнуто увеличение страха, изощрение ума, обуздание похотей: таким образом, наказание укрощает человека, но не делает его лучше, — с большим правом можно было бы утверждать противоположное .

Наказание не должно внушать больше отвращения, чем проступок.

Мир никогда не удавалось ни исправить, ни устрашить наказанием.

Особенность тех наказаний, в которых преобладает жестокость, состоит в том, что они вызывают отупение; убивая в человеке его духовные стороны, они превращают его в дикого, а иногда и в кровожадного зверя.

Работа — закон; кто отказывается от неё, видя в ней скуку, узнает её как мучительное наказание. Раз ты не хочешь быть тружеником, то станешь рабом.

Особенностью наказаний, в которых преобладает беспощадность, то есть нечто, притупляющее разум, является то, что они изменяют человека, мало-помалу превращая его путем какого-то бессмысленного преображения в дикого зверя, а иногда и в кровожадного зверя.

Он пришел к твердому убеждению, что человеческая жизнь отвратительна; он заметил, что существует своего рода иерархия бедствий: над королями, угнетающими народ, есть война, над войною — чума, над чумою — голод, а над всеми бедствиями — глупость людская; удостоверившись, что уже самый факт существования является в какой-то мере наказанием, и видя в смерти избавление, он тем не менее лечил больных, которых к нему приводили.

радость жизни рассеивает внимание, рассредоточивает, останавливает всякое стремление ввысь. Но жить без радости... Значит, выхода нет. Разве что черпать жизнь из великой любви, не опасаясь наказания раскаянием.

Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом вечных наказаний запрещает им смотреть.

Потомство: наказание за погрешности в технике.

Кто знает, может, жизнь дана нам в наказание за те преступления, которые мы совершили где-нибудь в ином мире? Быть может, наша жизнь и есть ад и церковники ошибаются, суля нам после смерти адские муки.

Нет никакой необходимости в боли. Почему же тогда самую мучительную боль испытывают те, кто отрицает её неизбежность? Мы, несущие любовь и тайну радости, к какому наказанию мы приговорены за это и кем?

Какая мораль допускает наказание, которое питается добродетелью жертвы?

Правила — пустой звук, если нет наказания.

Зачастую то, что поначалу нам представляется несчастьем или наказанием, оборачивается радостью или удачей. Время от времени счастье рядится в страдание так же, как и кажущееся счастье может впоследствии обратиться несчастьем. Поэтому поймите, когда приходит беда, не следует торопиться рвать на себе волосы, равно, когда приходит счастье, — терять рассудок.

Наказание, когда оно наконец настигает виновного, кажется обычно несправедливостью. Господь Бог действует инкогнито.