Цитаты в теме «образ», стр. 63
Не обижайся. Дел у него по горло — график,
Расписанный на год, не терпит сбоя.
Он обязательно прибыл бы в этот город,
Но у него билеты до Уренгоя.
Не обижайся. Он бы, конечно, был здесь:
Ровно в пятнадцать тридцать. Родной и сонный.
Но у него по планам вокзал Парижа
И никотиновый ужин со вкусом рома.
Не обижайся. Мир — это образ круга,
Взрезанный одиночеством параллелей.
Он обязательно взял бы тебя за руку,
Если бы ты вписалась в его апрели.
Он обязательно. Он непременно.
Он бы смог тебя вылечить — выучить улыбаться,
Но у тебя — наизусть телефонный номер.
А у него — свиданье в семнадцать двадцать.
Не обижайся. И не сдавайся, слышишь?
Это такая свобода — дышать ничьей
Он бы, конечно, помог тебе встать и выжить.
Если б она не спала на его плече.
Ты идёшь напролом, а быть может, лежишь у дороги,
Разучился мечтать, или, может, желаешь всё сразу,
Только некогда думать тебе о спасенье и Боге.
Ты решил, что тебя от зверей отличает лишь разум,
Только это не так — образ Божий во всех, в самых грешных,
По подобию Божьему каждый Творцом нашим создан.
Этот образ в любом человеке запятнан, конечно,
Но не поздно бывает начать восхождение к звёздам.
Загляни в лабиринты души, где рождаются битвы,
Отыщи тёмный угол с забытым названием «совесть»,
Разбуди Божий голос в себе покаянной молитвой
И начни вместе с Богом писать свою новую повесть.
Почему Бог не сделал нас такими, чтобы мы, даже если бы захотели, не могли согрешить? Это не что иное, как сказать: почему Он не сделал нас безумными и бессловесными? Ибо привести нас к добродетели принудительно — значит не оставить нам самим по себе никакой самостоятельности и не позволить нашему естеству быть разумным, т. е. иметь разумную душу. Ведь отними у нас свободу воли, и мы уже не образ Божий, и не словесная и разумная душа, и наша природа воистину растлится, перестав быть тем, чем ей надлежит быть.
*Принцесса дюн*
А я твоя принцесса дюн.
В песках пустынь, как в мифах и легендах,
Лечу во снах затерянных миров.
Согретая, горячим страстным летом.
Не ясен образ и в обрывках фраз,
Я слышу зов манящих далей.
В твоих руках моя мечта,
Согрей её прекрасными устами.
Зажги мою звезду своим огнем!
Люби меня как яркую комету.
Как первый луч, коснувшийся песков,
Как сон, что растревожил тихим эхом,
Твою любовь, быть может не права
Но в сердце пламенной пустыни
Я видела идущую себя,
Запомнился мне образ этот дивный.
Теперь зовет меня он по ночам,
И снова я, во снах летая
Ищу потерянный мой рай.
Поверив в то, что я другая.
Я знаю...Я знаю все, что с нами будет дальше
Ты уезжаешь, не простившись даже
Дела, заботы, встречи, разговоры
А я опять плету из слов узоры.
Мне одиноко? Да, мне одиноко
Тоскую ли? Конечно я тоскую
И душу выветрил насквозь сухой сирокко,
Он за собой унес мечту пустую
А ты меня забудешь непременно
Как сон не помним, просыпаясь утром.
Забудешь волосы, глаза мои, колени
Лишь образ, да и то припомнишь смутно
И я забуду, хоть совсем не скоро,
Но я забуду, заштрихую мелом
Как будто не было сожгу и писем ворох,
Чтоб там, где сердце — больше не болело.
Знать бы о тебе чуточку больше, чем это дозволено,
Хоть на четверть, хоть на пару мазков масляной на холсте.
Двери-руки мои к тебе диезами, глаза-окна в тебя бемолями.
Пишу образ кофейным зёрном на белом листе.
В каждую из семи своих фарфоровых за день, тебя замешиваю,
Закрашиваю, замаливаю горечь каплями молока-себя.
Корнями волос пальцы твои чувствую осторожно, бережно
Вплетают светлое, тёмное улетая
Снами-мыслями в вокзалы, колонны, площади
Врываюсь в твой город вьюгами, метелями от бедра.
Ты из своего Седьмого (от Гринвича) вглубь
Имени моего подкожно, внутри костно входишь
И бродишь, и бродишь, и бродишь закоулками меня до утра.
А мне бы поить тебя кофе с десертной ложечки
Шоколадным сердечком растворяясь в ванильной пенке.
Зачем? Вот зачем? Да таким варварским методом
Меня проверять на вшивость, на выживание?
Господи, Ты же знаешь - в конце я и так воздам
Всё за грехи свои. Что ж с меня брать заранее?..
Люди и так не слушают...
"Ты погоди пока", -
Речешь Ты сквозь облака и глаголит Истина.
Я же - фантом Дон Кихота и ветряка,
Но закрома от рифм до сих пор не очистила...
Как же так можно - жить от стиха к стиху,
Мыслить бразами , глядя на образ?
Как Тебе, Боже, там глядеть на меня наверху,
Как я мытарю здесь, мрачная, как гроза?..
Гладя твои волосы руками,
Я спросила глупо и беспечно:
«Сколько проживет любовь меж нами,
Как считаешь, милый?» - "бесконечно"
Наливая теплый чай с малиной,
Кутая в верблюжий плед сердечно,
Я была врачом неумолимым:
«Ты мне доверяешь?» — «бесконечно!»
Закрывая двери осторожно
С ложью сочиненной безупречно
Ты сбегал. «скажи мне, как так можно?
Сколько можно, сволочь?» бесконечно
Разбивая о паркет посуду,
С ненавистью недочеловечной:
«Сколько же терпеть тебя я буду?» —
Я кричала с болью. бесконечно ?
И желая посильней обидеть,
Уходя с презрением, навечно:
«Знаешь, сколько буду ненавидеть
Я тебя, придурок? бесконечно!»
Не боясь тоски запас пополнить,
Я ищу твой образ в первом встречном:
Сколько мы друг друга будем помнить?
Сколько будем плакать? бесконечно?
Может быть в другом своем рожденье,
Обманув богов, судьбу и вечность,
Мы найдем с тобой свое спасенье
Подарив друг другу бесконечность.
У нашей любви переходный, наверное, возраст.
Характер строптивый: бунтует, сбежать норовит
То вдруг погружается в томный придуманный образ,
Но чаще имеет довольно пугающий вид.
Конечно, мы сами виновны в таком поведении,
Частенько о ней забывали, ну есть, мол, и есть.
А ей не хватало заботы, внимания, терпения
Подросток-любовь --- ожиданий, сомнения смесь.
Ей трудно справляться с твоим и моим равнодушием,
Извечная спешка, работа, усталость, дела.
Ей так надоело, что мы её просто не слушаем
Кричи, не кричи и вчера она чуть не ушла
Ну да, у неё переходный, наверное, возраст.
Излишне ранима, обидчива, не разберёшь
И всё же капризы её нам нужны словно воздух:
Не станет её и друг друга уже не вернёшь.
Был такой обычай у наших предков: влюбленные прыгали через большой костер, взявшись за руки. Если удалось его перепрыгнуть и не расцепить рук – семья у них сложится. Это, конечно, примета и даже суеверие но это очень красивый образ. Через такой костер нельзя «попробовать перебраться», оттолкнуться от земли вполсилы и посмотреть, как оно пойдет – так только свалишься в самое пламя. Прыгаешь – разбегись хорошенько и отталкивайся от земли изо всех сил, крепко сжимая ладонь любимого человека Или не прыгай вовсе.
В конце концов, и сама вера в Бога, если это настоящая вера – это прыжок через пламя, хождение по водам, и только на той стороне, пока что скрытой от нас, мы узнаем, удалось ли нам туда перебраться.
Свобода не выбирает между злом и добром: она истребляет зло, превращает его в ничто, и не то грозное. Ничто, о котором у нас шла речь до сих пор. Ничто, присвоившее себе каким-то чудом безмерную власть разрушать, губить, уничтожить все, попадающееся ему на пути, и, таким образом, занявшее место наряду с Сущим и даже покорившее себе Сущее и захватившее в свое исключительное владение предикат бытия, а в то ничто, каким оно было, когда, безвольное и немощное, оно превращалось, по слову Творца, в valde bonum.
Что если бы ты узнал, что у меня внутри,
Просто без лишних драм слышал слова мои.
Видел в ночи глаза, горящие как огни,
Когда от тебя далеко считая по новой дни.
Если бы знал, что я, смотрю по ночам кино
И в каждом практически образе, вижу твоё лицо.
И от безумных шалостей, развязок, постельных сцен,
Мне не хватает радости, видеть чужой удел.
Что если б знал, что мне, снятся порою сны,
Где ты все так же холоден, где мы с тобой на вы.
И пробуждаясь от стонов, холодного пота и ран,
Душевный баланс обрушился, закрыв для меня экран.
Что если б ты узнал?!
Придумай меня, фантазии не щадя,
Весёлой, смешной, задумчивой и печальной.
Придумай меня, как девушку из дождя,
Чтоб я ожила и стала уже реальной.
Придумай простой и трогательной до слёз,
С букетом цветов стоящей у самой двери.
Придумай глаза, ресницы и цвет волос,
Я буду такой, какой ты захочешь, веришь?
Твори мою плоть, оттачивай каждый штрих
И, вспомнив мечту, несбывшуюся однажды,
Придумай тепло и искренность губ моих.
И жажду любви, и жизни большую жажду.
Рисуй мой портрет отрывисто, как в бреду,
До пепла сжигай десяток, а может, сто раз!
Меня еще нет, но я терпеливо жду,
Когда ты начнешь из мыслей лепить мой образ.
Душа моей души, мой повелитель! Привет тому, кто поднимает утренний ветерок; молитва к тому, кто дарует сладость устам влюбленным; хвала тому, кто полнит жаром голос возлюбленных; почтение тому, кто обжигает, точно слова страсти; безграничная преданность тому, кто осиян пречистой светлостью, как лица и главы вознесенных; тому, кто является гиацинтом в образе тюльпана, надушенный ароматом верности; слава тому, кто перед войском держит знамя победы; тому, чей клич: «Аллах! Аллах!» — услышан на небе; его величеству моему падишаху. Да поможет ему Бог! — передаем диво Наивысшего Повелителя и беседы Вечности.
— Насколько вы знакомы с теориями порядка в пределах мироздания?
— Вы имеете ввиду теорию мироздания Эйнштейна?.. Я, признаться, не силен в ней
— Сейчас я попробую изложить вам более популярно: представьте Вселенную 6-ти измерений. Ну, первые 4 проходят в школе – это длина, высота, ширина и фактор времени. С двумя остальными несколько посложнее. Это сфера материального воздействия и сфера воображения. Отсюда шестимерность пространства, а не четырехмерность, как ошибочно утверждал этот ваш ну, этот ваш
— Эйнштейн?
— Да, Эйнштейн. Понимаете?
— Признаться, не очень. Я художник и привык мыслить образами, а не измерениями галактик.
— Художник художник Хорошо. Перейдем на образное мышление. Вас устраивает формула, что все, что создано нашим воображением должно где-то существовать во вселенной?
Они боятся сделать шаг. Показать лицо, позвонить и сказать правду, встретится за чашечкой горячего ароматного напитка и поговорить. Да просто быть собой, не той смешной марионеткой образа с мышлением поисковой программы и безвкусно идеальной красотой аватарок, а просто человеком, не больше, но и не меньше. Они скребут изнутри панцирь иллюзорного одиночества и ждут того, кто сделает шаг за них, занимая свой досуг поиском всё новых и новых самооправданий бездействию. Они боятся сделать шаг, потому что за окном дождь, а не Эйфелева башня в лучах солнечного Парижа, волосы растрепаны, возле глаз пролегли первые морщинки, в словах то и дело чувствуются пробелы знаний и дрожь неуверенности, настроение портится невзначай, медленная жизнь оседает тучностью тела, творчество тает в бытовухе, сказочные дворцы превращаются в облезлые обои и невымытую посуду, свобода в ворчащих стариков родителей, богатства души теряются за нищетой быта и недовольным начальством на работе, а сам человек уже не хочет быть собой, вживаясь в свою любимую марионетку, не способную, не готовую сделать шаг. Но, Боже мой, как легко шагать по тряпичному миру общей нерешительности.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Образ» — 1 348 шт.
