Цитаты в теме «одежда», стр. 6 ▷ Socratify.Net

Человек способен скрывать свою подлинную сущность, стремления и упования своего самого потаенного «я» даже от круга самых близких ему родственников и друзей, никогда и никому не говоря ни слова правды Ложь — такая же неотъемлемая наша часть, как одежда, которую мы носим.

Мне говорили: бойся беды, напоминали, что нет надежды, но помню я — тело дороже еды, а жизнь важнее одежды.

Я верю в маникюр, в кричащую одежду, в то, что на отдыхе тоже необходимо делать прическу и наносить губную помаду. Я верю в розовый цвет, а также в то, что счастливые девушки — самые красивые. Я верю в то, что лучшее средство для сжигания калорий — это смех. Я верю в то, что завтра будет новый день, и я верю в чудеса.

Воспоминания — это волшебные одежды, которые от употребления не изнашиваются.

Счастливый случай обычно приходит переодетым в одежде тяжелой работы: поэтому большинство людей его не узнают.

Чем меньше одежды – тем лучше фотограф.

Мне неинтересно менять мой костюм, мою машину и все прочее с каждым изменением моды. Это не имеет значения. Я сужу о себе и о своих друзьях не по модной одежде. Конечно, я не одобряю людей, одетых небрежно, в потрепанной одежде, неопрятных... Но костюм от “Armani” за пять или десять тысяч долларов меня не впечатляет.

Одежда должна быть подчинена личности женщины, а не наоборот.

В этой жизни я жалею лишь об одном — что джинсы придумал не я. У них есть выражение, скромность, сексуальная привлекательность, простота — всё, на что я надеюсь в моей одежде.

Ни тщеславием, ни красотой одежд или коней, ни украшением не добывай чести, но мужеством и мудростью.

Женщины вместе с одеждой совлекают с себя и стыд.

Я часто сижу дома и читаю книги, смотрю фильмы, иду играть в гольф. Я не хожу в ночные клубы. Я не тусовщик. Да, мне нравится моя одежда, и у меня отличные машины, и я езжу на них. Но для большинства людей это звучит так: «Как скучно. Ты что, вообще не веселишься?!»

Счастье растворено во времени и оседает в простых вещах. Я ничего не могу тебе обещать, да и нужно ли что-нибудь обещать? Вот утро начинается снегопадом, вечер заканчивается дождем. Я все еще жив, ты рядом и мы ничего не ждем. Если кто-то и продолжает еще высчитывать что к чему, дай Боже ему терпения, прощения дай ему, а нам, оставляющим тьму в покое, бредущим по декабрю, дай никогда, никогда не вспомнить то, о чем я не говорю. Чтобы согреться, ты должен прежде позволить себе остыть. Мысли подобны другой одежде — праздничны и чисты, каждая мелочь имеет силу, каждая речь и часть, если ты просишь Его о счастье, научи себя замечать. Замечать, как имя твое превращается в нежный звук, как город становится радостным, готовится к новому Рождеству. Если ты хочешь увидеть смысл, никогда его не ищи. Счастье растворено во времени, это знает каждый опытный часовщик.

— Хорошо жить на свете! – сказал Балаганов. – Вот мы едем, мы сыты. Может быть, нас ожидает счастье
– Вы в этом твёрдо уверены? – спросил Остап. – Счастье ожидает нас на дороге? Может быть, ещё машет крылышками от нетерпения? «Где, – говорит оно, – адмирал Балаганов? Почему его так долго нет? » Вы псих, Балаганов! Счастье никого не поджидает. Оно бродит по стране в длинных белых одеждах, распевая детскую песенку: «Ах, Америка – это страна, там гуляют и пьют без закуски». Но эту наивную детку надо ловить, ей нужно понравиться, за ней нужно ухаживать.

Le Desir

Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи,
Прикосновением черной орхидеи к телу...
Строками обнажая тонкий след поцелуя на твоих запястьях
Сумасшествием, звучащим в крови.
Когда ты идешь во тьме на зов моих рук,
Мягким глотком пить тебя...
Знающие цену наслаждения...
Первый глоток - жажда, второй - страсть...
Пыльца цветов на пальцах - эстетика цветенья,
Совершенная каллиграфия обнаженных поцелуев...
Снять с тебя одежду, под которой ты так долго молчала...
Я выберу тона, подходящие к твоему звучанию...
К твоим касаниям,
Там, где время с пространством столкнулось и заговорило.
Там, где влажны лепестки...
Ты нежна и опасна, как пламя и лёд...
У вершины вдоха сойдись во мне всеми линиями и ливнями...
В литерах азбуки твоих движений,
В ребрах звезд, в ребрах ветра...
Плектрами* каждую струну твою остриём от лона до горла...
Пить поэзию твоей наготы,
Оттягивая приближение моих пальцев к твоим губам...

Завяжи глаза ей, вытяни руки её
И иди на прощание с разумом...
Нежный черный цветок:
Касанья, губы, руки, глаза - пропасти краЯ...
Жажда поёт в горле, отдавая нас огню.
Выдох как выстрел...
Глаза разлившихся любовью ,
Срезанные ветром, разлитый лунный сок.
Воск не устанет течь любовью
На тело, испившее белые строки...
И месяц, заблудившись в связках,
Прочтет le Desir на всех языках любви.
Вчитываясь в твою кожу,
Смешивать кровь с вином.
Вином, переливающимся через край неровного дыханья.

Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи

*Плектрами - тут, кольцо-коготь, надеваемое на палец.
*Le Desir(фр.) - желание.

Человека красит одежда. Голые люди имеют крайне малое влияние в обществе, а то и совсем никакого.

Ходят в рясах белоснежных
Бог, да поп, да попадья.
Паства их в одеждах бедных
Просит милость. Нахуя?

Обнаженная женщина являет, вероятно, меньшую опасность, нежели женщина, облаченная в одежду, если последняя расположена так искусно, что, все скрывая, вместе с тем все выставляет напоказ.

— Зачем ты раздеваешься?
— Я иду внутрь.
— Свет радиации не поражает одежду, только тело.
— Зато я выгляжу красиво!

Я хочу увидеть море. Я хочу дышать до головокружения этим воздухом, густым от мерно вздрагивающей водной глади, от криков птиц, пронзительных, как последнее откровение Бога. Я хочу лежать на мокром прибрежном песке, без одежды, без прошлого, без будущего и курить в сырое небо, улыбаясь невероятной свободе каждого движения ветра. Я хочу потеряться в ласке волн, я хочу забыть себя самого и просто — плыть. Туда, где жизнь окрашивается мягким светом заходящего солнца.