Цитаты

Цитаты в теме «память», стр. 12

Кому из нас по жребию придётся
Сухим щелчком курок судьбы взвести,
И в сердце, что тобою только бьется
Ударить первым, выстрелив: прости?

Кому из нас, бледнея тонкой кожей,
Учиться вновь умению дышать,
И падать с неба, но при этом всё же
Во что-то верить и чего-то ждать?

Вернётся эхо, снег с ветвей сбивая;
Какая мука палачей любить!
Он мне чужой она теперь чужая -
Кому из нас придётся с этим жить?

И звать весну, но так и не дозваться,
Вмерзая в снег расстрелянной душой,
И иногда счастливым притворяться
Тебе с другим, а может мне с другой?

Кому из нас, стирая память снова,
Гнать чей-то голос: что ты натворил!
И ни звонка полгода, ни полслова,
Как будто кто-то тоже всё забыл.

Следы укроют белые метели;
Кому из нас пробьет навылет грудь?
Пора и нам по правилам дуэли
По очереди жребий свой тянуть

Рука в перчатке – скручены бумажки;
С пяти шагов и чей-то ствол пустой
Мой номер – два. Последних две затяжки.
- Похоже первый выстрел за тобой.
Ножевая и назаретовая


В библиотеке Бога так много книг...
Он читает каждую - каждого.
Струны для новорожденных арфы и скрипки...
Он слушает каждого...
Он знает, что с той стороны картины больно каждому.
Он знает о всемогуществе смертных,
Готовясь испытывать на прочность их сердца...
Он плачет, отпуская нас в познание тяжести...
Так падаем мы в рассвет, ударившись теменем о столп яркого света.
Бог стирает нашу память, сравнивая счёт.
И сжигая нежные связки первым криком,
Мы становимся сопричастными дрожи...
Трепету кожи, цвету повторений,
Прагматике исчезающего, сердцу вечного...
В этом бездомном родстве
Призванные смотреть обноски снов,
Пришедшие из созвездия любви...
Что ты примешь тут и что отдашь?
До момента...
До самого Высшего,
В котором произносится "прости" -
Самая жаркая молитва любви на ледяной латыни...
Ножевая и назаретовая.
Возможно, желание стать счастливыми благодаря любовным отношениям, постоянно ощущать восторг и ликование приводит к подсознательному затягиванию момента влюблённости.
Ведь и в самом деле, первые встречи двух любящих людей, исполнены страстью, неудержимым влечением, окрашены неподконтрольными и иррациональными эмоциями. Они захватывают нас в плен, полностью подчиняют себе. Какое-то время мы практически не способны думать о чём-то, кроме объекта нашей влюблённости. И счастья от того, что с нами это происходит.
Влюблённость — та нить, которая соединяет нас с состоянием счастья, потому что есть другой человек, который нам очень дорог.
Она дарит нам неслыханное ощущение полноты жизни. Всё кругом искрится и переливается всеми цветами радуги.
Это состояние не длится долго, но фиксируется в памяти, подпитывая отношения.
Через несколько месяцев мы неизбежно возвращаемся к реальности, и либо всё на этом заканчивается, либо пара выбирает путь построения менее эфемерных отношений.
Когда человек влюблён, он, на самом деле, видит вовсе не совокупность черт своего партнёра;
он служит ему экраном, на который влюблённый проецирует свои идеальные черты.
Чувства, в отличие от страстей, длятся дольше и привязаны к восприятию окружающей действительности. Любовь начинается лишь тогда, когда мы разглядели конкретного человека, выбранного нами, и открыли его для себя. Именно на этом этапе влюблённость переходит в любовь.
И когда завершается период влюблённости, постепенно проявляются и самые худшие наши черты, которые мы также проецируем на партнёра. Любовь — это титанический труд по разрушению этих проекций во имя подлинного единения с другим человеком. Этот процесс крайне тяжёлый, но он стоит того, чтобы потрудиться. Любовь — самое прекрасное, что с нами происходит. Или чему мы помогаем произойти.
Однако наплечная сумка моя тяжела. Разумеется, не деньгами, полученными при расчёте. В сумке угнездился словарь иностранных слов одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года издания, взятый мною на память со стеллажа в редакционно-издательском отделе.
Совершив это прощальное, можно даже сказать, ритуальное хищение, я полагаю, что мы квиты.
С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Кстати, знаете ли вы, что означает слово «клок» согласно украденному мною словарю?
Клок, да будет вам известно, это английский вес шерсти, равный восьми целым и четырём десятым русского фунта.
Неплохо для паршивой овцы, правда?
Я люблю эту усыпальницу вымерших слов. Я один имею право владеть ею. Я млел над ней два года и намереваюсь млеть дальше.
Каллобиотика — уменье жить хорошо.
Корригиункула — небольшой колокол, звоном которого возвещают час самобичевания.
Мефистика — искусство напиваться пьяным.
А какую испытываешь оторопь, набредя на вроде бы знакомое слово!
Баннер — знамя феодалов, к которому должны собираться вассалы.
Пилотаж — вколачивание свай.
Плагиатор — торговец неграми.
После этого поднимаешь глаза на долбаный наш мир и думаешь: а ведь тоже вымрет вместе со всеми своими консенсусами и креативами.
Туда ему и дорога.
Задумался о предсказаниях самим себе в стихах... Так ли это, зовем ли мы своими строками в жизнь определенные события?!.. или это уже прошедшее, как эхо, окунается в чернильницу и строку… немолчное цветение литер, память мгновения... Знаешь, бывают строки мертвые, как смерть, ты читаешь их и ничего не чувствуешь... а бывают строки, когда прочтение равно ощущаемому... и долго долго ещё плывешь в их водах...
"Иные строки, как предчувствие того, что однажды уже было… Может память мгновения и есть исток нового мига? Новая строка… заглавная буква?"*
Заглавная буква - это метрика момента, это начальная точка отсчета, по коридору которого бежит строка... это всегда импровизация, это всегда раскаленный ветер произнесения...прыжок веры с белых крыш воспоминаний, прыжок в высоту глубины... где пульсация становится запредельной, где ты ласкаешь строку, еще не явную, еще не доверенную тебе до конца, но уже проявленную в тебе самом... предчувствие и обладание... что то обволакивает тебя, что то, что ты сможешь потом облечь в паузы...Власть над литерами происходящих и произошедших мгновений...они пришли служить тебе, ты пришел в их тесноту, ты их хозяин.. хозяин того, что не произносят вслух... Прикосновение к Лику Любви...и они любят твой трепет, любят за то, что ты молишься их служению...молишься их красоте, которую никогда не сможешь сказать так, как способен ощущать...Ты касаешься их уже иной музыкой, иной риторикой, с благоговением выстилая белый лист бумаги капельками многоточий имени тебя... и многоточия, прямо на глазах изумленно молчащей импровизации подлинника души, превращаются в белые буквы на черном листе повседневности.
Душа моя закрыта на ремонт,
Вы не стучитесь, это бесполезно!
Мне надо залатать ее,
забинтовать
И вытащить все гвозди…

Как жаль, что память мне не пристрелить,
Не зачеркнуть ненужные страницы
И не забыть пожары и костры,
Когда ее так подло жгли
Входившие когда-то осторожно.

Душа моя закрыта на ремонт,
Там реставрация идет вовсю по полной!
Как окна оттираю я плевки
И гвозди выковыриваю с корнем.

Я всё отмыл и вытащил все гвозди,
И пепелище от костра собрал в золу…
И выкинул все это за корму,
Но что-то мне от этого не проще…

Пускай душа закончила ремонт,
Все залатал и вроде все подклеил,
Но вот ожоги остаются навсегда,
А там, где раньше гвозди — пустота
Затянется, но шрамы будут вечно!

Душа моя закончила ремонт,
Но ставни открываются все реже,
Нутро мне во всю глотку прокричит:
— Закрой скорей, чтоб не было как прежде!

Я рад бы вновь кого-нибудь впустить,
Но сам себе я утверждаю — поздно!
Все было… ремонтировать и что-то мастерить,
Ведь новой ей уже, увы, не быть…
И залатать — не значит все забыть,
И хватит чуда ждать глядя на звезды!

Душа моя закрыта на засов,
Вы не стучитесь, это бесполезно,
Я как букварь прочел ее с основ,
Усвоив истину достаточно простую —
Не открывайте, вам в нее, конечно, плюнут!

Душа моя закрыта на засов,
И свечку в церкви ставлю к изголовью,
Уже не важно… кто стучит в нее,
Душа закрыта, извините, гости!