Цитаты в теме «плечо», стр. 8
— А ты — ничего, — говорит. Хоть плач.
Еще по плечу бы похлопал, что ли
Ударилось сердце о грудь, как мяч,
Который он здорово отфутболил.
Он в сердце прописан. А вот в мой дом
Приходит нечасто, хотя соседи
Но если приходит, то в горле ком
Встает в задушевной такой беседе.
Уходит. Наивному невдомек,
Что после заною, свернусь креветкой.
Наверное, это такой порок:
Для необходимого быть жилеткой.
— А ты — ничего, говорит. — Гарант
Лечения самых неизлечимых.
А я — ничего У меня талант
Быть другом для всех горячо любимых.
Откуда ни возьмись —
Как резкий взмах —
Божественная высь
В твоих словах —
Как отповедь, верней,
Как зов: «за мной!» —
Над нежностью моей,
Моей, земной.
Куда же мне? На звук!
За речь. За взгляд.
За жизнь. За пальцы рук.
За рай. За ад.
И, тень свою губя
(Не так ли?), хоть
За самого себя.
Верней, за плоть.
За сдержанность, запал,
Всю боль — верней,
Всю лестницу из шпал,
Стремянку дней
Восставив — поднимусь!
(Не тело — пуст!)
Как эхо, я коснусь
И стоп, и уст.
Звучи же! Меж ветвей,
В глуши, в лесу,
Здесь, в памяти твоей, в любви, внизу
Постичь — на самом дне!
Не по плечу: нисходишь ли ко мне, иль я лечу.
Я не могу, когда меня не любят, —
Пусть нелюбви немножко, с ноготок:
Мои улыбка покидает губы,
Я вяну, как не политый цветок.
Я не могу, когда в меня не верят,
Как верят в бога или в сатану:
Тогда не все могу открыть я двери
И гор высоких тоже не сверну.
Я не могу, когда в меня при встрече
Не брызнет радость из любимых глаз:
Тогда мои опять сникают плечи,
Как было, к сожалению, не раз.
Я - не могу! Я сам такие муки
Не пожелаю худшему врагу!
Счастливый взгляд, протянутые руки, —
Я всё смогу, я всё тогда смогу!
Можно побить на куски каменные идолы Макоши и Дажьбога — они простят, солнце будет светить и трава вырастет по весне, как и тысячи лет назад. Можно засыпать землей очаг жертвенника — труд на полях, гибель в сражениях, ежегодные и ежедневные, тоже жертвы, и их не отвергают боги. Но никакому князю не по плечу переделать мир и изменить Мировой Закон. Все пройдет, но останется родная земля, древняя и прекрасная земля русская. Можно по-разному мыслить ее благо, но тот, кто честно желает блага ей, не будет ею отвергнут и забыт потомками.
Идём в поводу мимолётная желаний,
Как дети, что ищут забавы,
Последствия нынешних наших деяний
Не пробуем даже представить.
А после рыдаем в жестокой печали:
"Судьба! Что ж ты сделала с нами!.."
Забыв в ослепленье, как ей помогали
Своими, своими руками.
За всякое дело придётся ответить,
Неправду не спрячешь в потёмках:
Сегодняшний грех через десять столетий
Пребольно ударит потомка.
А значит, не траться на гневные речи,
Впустую торгуясь с Богами,
Коль сам посадил себе лихо на плечи
Своими, своими руками.
Не жди от судьбы милосердных подачек
И не удивляйся подвохам,
Не жди, что от жалости кто-то заплачет,
Дерись до последнего вздоха!
И, может, твой внук, от далёкого деда
Сокрыт, отгорожен веками,
Сумеет добиться хоть малой победы
Своими, своими руками.
Люди думают, что лжец одерживает верх над своей жертвой. Я понял, что ложь — это акт самоотречения, потому что человек уступает свою реальность тому, кому лжет, делает его своим господином, обрекает себя и дальше искажать ту реальность, какую требуют искажать чужие взгляды. И если человек достигает ближайшей цели ложью, он расплачивается за это разрушением того, чему должно было служить это достижение. Человек, который лжет миру, навсегда становится его рабом
Но не существует невинной лжи, есть только чернота крушений, и невинная ложь — самая черная из них."Атлант расправил плечи".
Не исчезай во мне ты навек,
Не исчезай на какие-то полчаса.
Вернешься ты вновь через тысячу, тысячу лет,
Но все горит твоя свеча
Не исчезай из жизни моей,
Не исчезай сгоряча или невзначай.
Исчезнут все, только ты не из их числа,
Будь из всех исключением — не исчезай!
В нас вовек не исчезнет наш звездный час:
Самолет, где летим мы с тобой вдвоем.
Мы летим
Мы летим
И мы летим,
Пристегнувшись одним ремнем,
Вне времен
Дремлешь ты на плече моем,
И как огонь чуть просвечивает
Твоя ладонь,
Твоя ладонь
Не исчезай из жизни моей,
Не исчезай невзначай или сгоряча.
Есть тысяча ламп у каждой из тысячи свеч,
Но мне нужна твоя свеча!
Не исчезай — в нас чистота,
Не исчезай, даже если подступит край,
Ведь все равно, даже если исчезну сам,
Я исчезнуть тебе не дам!
Не исчезай
(Есть чудесный романс на эти стихи. Музыка Таривердиева.
Исполняют Галина Беседина и Сергей Тараненко.)
Держать тебя — безумная затея
- Ты мне не нужен, связанный, у ног.
И как душа моя ни холодеет
- Иди любой из выбранных дорог.
Дыши легко. Лови земное счастье.
Смотри вперёд, о прошлом не грусти.
Моя любовь без времени и власти
Тебя догонит где-нибудь в пути.
Расходятся и сходятся маршруты,
Мелькают, как страницы, города,
Но в этом мире призрачном и трудном,
Хоть кто-то должен выучиться ждать.
Спеши вперёд — лови хмельное счастье,
А завтра, не жалея ни о чём,
Моя любовь — ни времени, ни власти -
Тебя тихонько тронет за плечо.
Коснётся губ взволнованным дыханьем.
Ударит в грудь горячею волной -
И с кем бы ни был ты — чужой и дальний -
Ты всё-таки останешься со мной.
Лети вперёд — лови шальное счастье.
Дыши легко, о прошлом — не суди.
Моя любовь — ни бремени, ни власти -
Конечно же, хранит тебя в пути.
Над фитилём свечи танцуют две души,
Огнём любви едва-едва касаясь края.
Под бархатом небес, шаги легки в тиши,
Мгновенья на двоих сердца запоминают.
От нежности дрожит прозрачный полумрак,
В объятьях света каждый шаг сближает вдохи.
Рождают волшебство биения пульсов в такт,
В узоре звёздных чувств сплетаются эпохи.
Меняются миры, кружится лёгкий дым,
Касания лаской опускаются на плечи.
Им хорошо вдвоём, молчанием святым
Быть скованными в этом пламени навечно.
Не обжигает жар, любовь теплом кружит,
В изгибах пламени, послушным воском тая,
Над фитилём свечи танцуют две души,
Своим огнём едва-едва касаясь края.
Стареет мама.
Ей уже не в радость
Звонки подруг и шалости внучат.
На плечи давят годы и усталость,
И руки подниматься не хотят.
А ноги не идут – иссякли силы.
Глаза слезятся, голос чуть дрожит.
Я слышала – она вчера просила:
«Ты дай ещё мне, Господи, пожить»
Болеет мама. Ночью ей не спится -
Все сновидения кончились давно.
Лежит и ждет: вдруг юркая синица
Под утро стукнет клювиком в окно?
Поставлю свечи – помоги мне Боже -
Добавь здоровья ей и сил моих.
Пусть станет мама хоть чуть-чуть моложе,
А мудрости нам хватит на двоих.
Сама я мать. Ни от кого не скрою –
Бываю и несносна и резка,
И знаю, что обидные, порою,
Эпитеты слетают с языка.
Конечно, не со зла, а от досады
Могу слова ненужные сказать .
Не обижайтесь, сыновья, не надо -
Простить порою легче, чем понять...
И ты, родная, улыбнись отважно,
Смотри – весна на подступах опять.
Живи подольше. Знаешь, нам так важно
Что рядом с нами бабушка и мать.
Вокзал, поросший человечьей суетой, шум поездов, стремящихся растянуть цикл своего движения до бесконечности, агонии разлук и эйфории встреч, циферблат неумолимых часов, качающих на своих стрелках судьбы путников, пришедших в этот храм Пять минут до поезда. Пять минут, принадлежащих только тебе. Пять маленьких минут, время последней сигареты, усталого взгляда назад и прощальной улыбки на дорогу. Пять бесконечных минут, время, отпущенное тебе и достаточное, чтобы перекроить весь мир по новой выкройке. Взвесить собственную жизнь, расчленить душу, препарировать бездну мыслей, познать прошлое глазами уходящего и этим навсегда изменить будущее. Пять минут принять решение, сесть на уже видимый сквозь беспокойство глаз поезд, развернуться и уйти, вернуться в тёплый дом, под сытый кров, отдаться без боя любящим рукам, или порвать билет, посмотреть долгим взглядом на медленно кружащую в сыром небе птицу, пожать плечами и спрыгнуть на рельсы, слабым телом встречая массив надвигающегося поезда, пешком отправляясь в новый неизвестный путь. Пять минут. Время, время, время Время жизни и смерти, время судьбы, неумолимо ползущей перекрёстками тонких линий на руке, время рвать тонкую грань между «да» и «нет» Время, которого нет. И ты выбираешь
У каждого своя реальность. И мы, в вечных поисках единой истины, щуримся в прицел разума, взвешиваем в руке гарпун души, мы бьем без промаха и стрелы отточены безупречно убийцы мифов, снайперы заблуждений человеческих. И чужие реальности, не совпадающие с нашей, мятой салфеткой летят в урну данности, хрипят в оболочке острых слов, отшлифованных логикой ли, интуицией ли, знанием ли, чувством ли пустые, неуместные, нежизнеспособные. И глаза людей, в которых жили эти маленькие мирки затягиваются мутной пеленой. Однажды в них вырастет новый мир, все вернется на круги своя, но пока Улыбайся, ты в прицеле истины. Но истины ли? Нет, теории. А истина едина, но она не за, не возле, не рядом, она не прячется под прозрачной вуалью слов, она не приходит незнакомкой в пелене снов, она везде, она просто есть. В сумме бытия, в единстве существования всех теорий, в целостности мира, где нет ничего лишнего, где любая, даже самая неправильная, нелепая на твой взгляд теория, не больше чем штрих, создающий общую систему мазков в портрете Бога. И нет тех, кто ближе и тех, кто дальше, и нет тех, кто знает и тех, кто не знает, и нет правых и не правых. Есть бесконечный спор людей, за шаг до того поля, где цветы и листья, где небо и земля, которые просто живут, не ища подтверждений своей исключительности, не воюя друг с другом за право признания того, что они важнее, мудрее, лучше. И снова выбирая среди множества теорий одну единственную, ту, которую понесешь ты как знамя истины, близкую и понятную тебе, ту, в которую ты захочешь поверить, как в единственно верную войди в реку, встань в воду, закрой глаза Прислушайся, вдохни полной грудью, погаси в себе пожар негодования, оскал хищника, влюбись в этот мир во всем его разнообразии, сбрось с плеч стремление обвинять и осуждать, дробить общую для всех реальность на бесформенные куски добра и зла, своего и чужого, нужного и лишнего.. И заглянув в лицо Бога, многоликое, огромное, непостижимое и простое, вобравшее в себя все, что ты знал, во что не верил, что любил и ненавидел, что возносил и над чем смеялся улыбнись, пожми плечами и будь собой. По образу и подобию.
Моя жена заболела. Она постоянно нервничала из-за проблем на работе, личной жизни, своих неудач и проблемах с детьми. Она похудела на 15 кг и весила около 40, в ее 35 лет. Она осунулась, постоянно плакала и срывалась на всех и вся. Ее ничего не радовало. Постоянно болела голова, сердце и защемляло нервы в спине и ребрах. Она плохо спала, засыпала под утро, уставала и не высыпалась. Наши отношения были на грани. Ее красота стала куда-то деваться, появились мешки под глазами, она стала сутулиться и мало следить за собой. Она отказывалась от съемок в фильмах и вообще от любых ролей. Я потерял надежду и думал, что вскоре мы разведемся Но потом я решил действовать. Ведь мне досталась самая красивая женщина из всех на земле. Она — идеал большей половины мужчин и женщин на земле, а мне позволено засыпать рядом с ней и обнимать ее плечи. Я стал усыпать ее цветами, поцелуями и комплиментами. Я делал ей сюрпризы, радовал каждую минуту. Дарил подарки и жил ради нее. Говорил на людях только о ней. Все темы сводил в ее сторону. Восхвалял ее своим и нашим общим друзьям. Не поверите — она расцвела. Она стала еще лучше, чем раньше. Набрала вес, перестала нервничать и полюбила меня еще сильнее, чем раньше. Я даже не знал что она умеет так любить. И я понял одно: женщина — это отражение мужчины. Если любить ее до безумства, она станет им.
— Чувство вины — это все равно что мешок тяжелых кирпичей, да сбрось-ка их с плеч их долой А для кого ты таскаешь все эти кирпичи? Для Бога? В самом деле, для Бога? Так позволь открыть тебе маленький секрет про нашего Бога. Ему нравиться наблюдать, он большой проказник: он дает человеку инстинкт, дарит этот экстраординарный подарок, а потом, ради развлечения для своего ролика космических трюков, устанавливает противоположные правила игры. Это самый жестокий розыгрыш за все минувшие века: смотри — но не смей трогать, трогай — но не пробуй на вкус, пробуй — но не смей глотать И пока ты прыгаешь с одной ноги на другую, что делает он? — хохочет, так что его мерзкая задница вот-вот лопнет от натуги, и он — закомплексованный ханжа и садист, он просто рэкетир, и поклоняться такому Богу — никогда.
— Лучше царствовать в Аду, чем служить на небесах?
— А почему нет? Здесь, на земле, я погружен в ее заботы с сотворения Мира, я приветствовал каждую новинку, которую мечтал заполучить человек, я помогал ему во всем и никогда не осуждал. Более того, я никогда не отвергал его, несмотря на все его недостатки; я фанатично влюблен в человека; я гуманист, быть может, последний на Земле. Кто станет отрицать, если только он не выжил из ума, что двадцатый век был исключительно моим веком! Ведь этот век, Кевин, от альфы до омеги, мой; я достиг апогея силы; теперь мой звездный час, наш звездный час
Guillotine
В божественной тесноте Твои губы текут в меня...
Мои руки на твоих страницах... Медленно, по высокому дну.
Любовь моя, я предпочитаю пламя,
Где в каждой белой точке на конце строки,
Вновь качается таинство этого невесомого «мы»...
Anima - Animus.
Почерк сердца,
Тебе сегодня пить белый сок пера А cappella...
Рассыпаясь трепетом по плечам, пригубив стихи сближения,
Жажду ощущая в обожженных губах...
Там, где жизнь в пару всегда выбирает себе смерть...
В губах поящего обещание не щадить тебя этой ночью.
Тронутое поцелуем в позвонках наготы...
И уже не отыскать границ в раскаленном и хрупком.
Уязвимость близости...
Унеси меня глубже, в каждый изгиб желания
Тяжелеть сладостью смерти,
Ненасытностью возрождаясь.
Пригуби до дна полный влаги пепельный воздух...
Чёрное вино в красном бокале...
Повинуясь внутренней обреченности наших тел...
Рождая иное горение -
Горение всех оттенков нежности... медленней.
Великодушие казнящих глаз, слияние губ
Двоих, упавших к гильотине...
Пламенеет воздух
Повелительной жаждой гортанной
В этот звук, полосовавший спину...
На губах моих капелька терпкого сока граната –
Алая буква твоего поцелуя.
Напиши на моем теле чернилами близости...
В стихах прижатых телом к телу,
В предсмертии ночной сакуры вспышки звучания
Губ разомкнувшихся твоих.
Отдавая дань, обнажаются страницы откровения
Уже желающих сгореть друг в друге.
Заклинания этих слов...
Я позволяю тебе выжигать их на мне,
Я позволяю тебе скользить свободно.
Вечность не разлюбит этот танец, пока в нем жива любовь.
В изложении огня
Ты так похожа на мое сердце
В этих вечерних травах...
Где медлила ты, где тебе я не дал уйти...
Вечер и ветер, и губы сухие
Вновь повторяют тебя,
в изложении огня, у порога безумия.
Переходя по воздуху,
Дойти до тропы бездонности,
Распадаясь на течение слов,
Цветы цвета сердца.
Мой белый дом...
В какой из комнат сердца твоего
Цветут миндальные деревья?!
Я жил во всех твоих мгновениях,
Я находил в твоих стенах
И лед хрустальный и жар молитвы,
Они мне разрешили их касаться...
И я был следующим после тишины...
Знакомый ночи долгой и рассветов...
Широких переплетов золотых сонетов,
Немых рубцов и тёмных слов
Всё тише, всё безумней...
Не потревожив времена потерь
Вот в этих крыльях, прораставших в кожу,
Целуя тонкость, раздевая воздух,
Скрестивший розу с пеплом в синеве...
Чтоб вновь и вновь венчать стихи и прозу
В глубокой крови тишины, в тебе...
Я просто так тебе отдам всё небо...
О,Господи, как я люблю
Твоё звучание, открытое огню,
В замедленном паденьи в сердце света
В противоборстве нежных сил.
Любовь, тебе ведь каждый здесь принадлежал,
Я, без тебя познавший немоту,
Я прижимал ладонями ко рту
Имя твоё, Сердце твоё, рассветы
Живых цветов, переплетенных в хокку.
Что рассказать тебе, ночующей у плеч,
В любви твоей обретший сердца речь,
Невинность пить... Дословно - нежность букв и рук...
Дрожа, как свет свечи, как близость,
Был воздух голоден.
Прижаться и застыть
В том недопитом,
Где рукой за горло
Держало ожидание...
Ты на коленях бабочкой огня,
Почувствовав и вспомнив часть себя -
Безумно нежного повествованья...
В изложении огня, за порогом безумия,
Переходя по воздуху бездонности...
В теплом голосе кожи и рук
Ты так похожа на мое сердце
В этих вечерних травах...
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Плечо» — 1 139 шт.
