Цитаты в теме «слово», стр. 66
Я однажды приду в твою жизнь навсегда,
Только ты мне скажи, что нужна тебе очень.
Может быть, ты не звал, да и я не ждала,
Затерявшись средь слов и чужих многоточий
Я однажды приду, как приходит весна,
Напоив до краев тебя свежестью ранней,
Прикоснувшись к губам отголосками сна,
И надежду вдохнув в твою душу израненную.
Я однажды приду ты узнай по шагам,
По дыханью родному, такому спокойному,
По открытым навстречу зеленым глазам,
И по запаху прядей знакомому вольному.
Я однажды приду, так чтоб ты захмелел,
Утопая в любви и безудержной нежности,
Чтоб от счастья летал и от радости пел,
Отпустив всё былое в шкатулку для вечности.
Нас любят те, к кому мы равнодушны..
Они добры, застенчивы, послушны
Они всегда на многое готовы
А мы порой жалеем даже слово
Нас любят те, кого, увы, не надо
Идя к другим, мы пьем чужого яда
Потом болеем, мучаемся даже
Но те, кто любят, ничего не скажут
Нас любят те, с кем мы могли стать лучше
Но нам плевать на наш «счастливый случай»
Любовь, увы, жестока и упряма!
Нас любят те, кому мы роем ямы..
Нас любят так, как нужно ненавидеть!
И нам их жаль, но можем и обидеть..
Нас любят не за «что-то», вопреки!
Но нас несет течение реки
Нас любят И мы это принимаем.
Нас любят.. Но других мы обнимаем
Нас любят.. Но глухи мы и жестоки
Нас любят! И в итоге - одиноки.
Привыкаю к тому, что не рядом.
Привыкаю к стихам, что не в тему.
Привыкаю к потёртым обоям,
Омрачившим холодные стены.
Привыкаю к навязчивой мысли,
Что я часто в неадеквате,
К пустоте, что со мной поселилась,
Заняла половину кровати.
Привыкаю к холодному кофе,
К звуку «кап» неисправного крана.
К виртуальным друзьям по несчастью,
К фотографиям в четверть экрана.
Привыкаю к вялому флирту,
К тем словам, от которых не таю.
И к не жажде весеннего солнца
Всё сильней с каждым днём привыкаю.
Опять пошаливают нервы,
Опять не выдержит душа
Ведь кто-то должен сделать первым -
Пусть виновато! - Первый шаг.
Ну вот осталось семь ступеней
Звонок Шаги Щелчок замка
Я вздрогну и оцепенею
В твоих растерянных руках.
Окажется, что так непросто
Поднять глаза, слова найти.
Сожмусь и стану меньше ростом,
По-детски прячась на груди.
И неожиданно заплачу,
Впервые, не скрывая слез.
Ты будешь гладить, как незрячий,
Запутанную прядь волос.
Начну оправдываться глупо,
Тебя за прошлое корить
Но обжигающие губы
Мне не дадут договорить
Осталось только семь ступеней,
И точка ждущего звонка
А я стою и цепенею
От счастья в нескольких шагах.
Адам и Ева.
По райским солнечным садам,
По рощам первозданным
Гуляли Ева и Адам,
Согласно точным данным.
И, как заученную роль,
Адам твердил: О, Ева!
Я - твой король,
Я - твой король,
А ты — моя королева!
Однажды Ева в летний зной,
Забыв зарок заветный,
Решила с яблони одной
Отведать плод запретный.
И, хрустнув тонкой кожурой,
Адаму спела Ева:
Ты — мой король,
Ты — мой король,
А я — твоя королева!
Пришла и к нам любви пора,
И мы твердим упрямо
Слова пра-пра-пра-пра-пра-пра
Пра-прадеда Адама.
Их даже в песенку порой
Вставляем для припева:
Я - твой король,
Я - твой король,
А ты — моя королева!
Не прощай меня, никогда меня не прощай
— за разбитую чашку и недопитый чай, за забытое «завтра» и брошенное: «прощай» — вслух и, мысленно: «стало быть, навсегда »;
— за молчанье, безжалостней палача, вместо:"биться в истерике и кричать», за улыбку фальшивую — как печать, как клеймо, как пощёчина, как удар;
— за песок, засыпающий мне глаза; что ни слова не вышептать, не сказать; что уже ничего не вернуть назад; что все сложное — просто, как дважды два;
— и за снимок, оставленный на столе, где заснятое счастье — еще не блеф, где пока я не знаю, что значит — тлеть.
Где еще не научен ты предавать.
Поговори со мной!
Прошу. Хоть пару слов.
О чём угодно
Всего тебя в душе держу,
Да, нет,
Тебе — принадлежу,
Уже давно я не свободна.
Живу в плену,
Как будто на другой планете,
От лжи и зависти вдали,
Где море, Чайки, Корабли
Поговори со мной, о лете!
О солнце, нет, об облаках —
Об эфемерном их полетё
Поговори со мной, в стихах
Иль в прозе, но не о делах
О чём угодно О природе
Вещей, души моей, твоей
Мне всё равно, готова слушать
И слышать Так ещё верней
За словом музыку и к ней
Быть сопричастной
Но не рушить
Её гармонии внутри. Со лги,
И я тебе поверю
Прошу тебя, поговори!
Ведь дни крадут календари
И трудно возместить потери.
Я умру здесь. Исчезнут все частицы, из которых я состояла. Все-все. Кроме одной. Одной частицы. Она маленькая и хрупкая. Но она — единственное, ради чего стоит жить. Её нельзя терять, нельзя от нее отказываться, нельзя позволить им отнять ее у нас. Я надеюсь, что ты сумеешь отсюда выйти, как надеюсь, что мир в конце концов изменится к лучшему. Но больше всего я надеюсь на то, что ты поймёшь, когда прочтёшь вот эти слова, хотя я не знаю, кто ты, хотя я никогда тебя не увижу, не буду смеяться с тобой, плакать с тобой, целовать тебя, я тебя люблю. Всем своим сердцем, я люблю тебя.
Сказано: Не судите, да не судимы будете. Сказано, не судите, да не судимы будете, и сказано это в оправдание отсутствия памяти. Иными словами, если у кого-нибудь застрелят из охотничьего ружья любимого человека, то не осудить стрелявшего, можно только одним способом — забыть об убийце. Навсегда забыть о существовании ружей, убийц и любимых людей. Но не делать вид, что забыл, а забыть по настоящему, устроить в своем мозгу клиническую амнезию. И вот когда мать жены Александра из Серпухова, наконец-то, узнала о том, что зять зарубил лопатой ее родную дочь в огороде, то наследующий же день после суда над ним, забыла о его существовании, тем самым перестала осуждать убийцу своей дочери, и тем самым, не судила его более, строгим материнским судом.
— Когда король Лир умирает в пятом акте, знаешь что написал Шекспир? Он написал: «он умер». И все. Ни слова больше. Ни фанфар, ни метафор, ни красивых финальных слов. Кульминация самого блестящего шедевра драматической литературы — это слова «он умер». Сам гений Шекспир не придумал ничего лучше. И каждый раз, когда я читаю эти два слова, меня переполняет глубокая печаль, но я знаю что грустить это нормально, и не из-за слов «он умер», а из-за жизни, которая предшествует этим словам. Я прожил все свои пять актов И я не прошу тебя радоваться моему уходу, я прошу лишь перевернуть страницу и продолжить читать. И пусть начнётся другая история. И, если кто-то спросит, что стало со мной, расскажи мою жизнь во всей красе и закончи простым и скромным «он умер» Такова жизнь, ничего не поделаешь. Выше голову!
Когда проходил совет по поводу назначения на новую должность одного человека, члены совета уже готовы были принять решение, что назначать его не стоит, поскольку ранее он участвовал в пьяной потасовке. Однако кто-то заметил: «Если бы мы отвергали любого, кто однажды совершал ошибку, то, вероятно, у нас бы вообще не было полезных людей. Человек, который однажды оступился, будет вести себя намного благоразумнее
и принесет пользу, потому что испытал раскаяние. Я считаю, что его следует назначить на эту должность».
Затем еще кто-то спросил: «Вы поручитесь за него?»
Человек ответил: «Разумеется, поручусь».
Остальные спросили: «А как вы обоснуете свое поручительство?»
И он ответил: «Я могу поручиться за него, исходя из того факта, что это человек, который однажды совершил ошибку. Человек, который ни разу не ошибался,— опасен». После этих слов того человека назначили на должность.
Сида Китиносукэ говорил: «Поначалу очень тяжело бежать до тех пор, пока не выбьешься из сил. Но зато тебя охватывает исключительно хорошее ощущение, когда ты останавливаешься, закончив бег. Даже еще лучшее ощущение возникает, когда ты присядешь. Еще лучше, когда ты ляжешь. И еще лучше положить подушку и хорошо поспать. Вся жизнь человека должна быть подобна этому. Прилагать большие усилия, когда ты молод, и потом спать, когда ты стар или чувствуешь приближение смерти,— это то, как должно быть. Но сначала спать, а потом прилагать усилия... Выбиваться из сил всю свою жизнь и закончить ее в тяжком труде — это достойно сожаления». Эту историю рассказал Симомура Рокуроуэмон.
У Киносукэ есть и другие слова, подобные этим: «Человеческая жизнь должна быть как можно более тяжелой».
В саду прогуливаясь, как-то,
Беседуя негромко,
Спросил вдруг юноша монаха,
Растеряно и робко:
«Правдивы часто и мудры,
Твои слова для всех.
Пусть, истины, порой, стары,
Но, что такое… грех?»
Молчать монаху не к лицу,
На заданный вопрос --
«Как помогаешь ты отцу,
Коль вижу, что подрос?»
Едва монах его спросил,
Ответ звучал мгновенно.
Своим рассказом удивил…
Отцу – достойна смена!
«Ответь, отбрось наивный страх;
Коль многим удивляешь,
А как – продолжил речь монах –
Ты женщину желаешь?»
Тут юноша вдруг покраснел
В смущении... в незнанье…
Знать, нужный и ответ поспел,
Монаха, в назиданье.
«С тем согласимся и поймём,
Мы истину и эту --
Грехом с тобою назовём,
Всё, что боится Света!»
— У меня есть закон, — говорит он. – Называется «Ноги в воду». Каждые три-пять лет надлежит сесть на берегу реки, опустить ноги в воду, ничего не делать, сидеть и думать: что ты сделал за эти годы? Зачем? Нужно ли это было делать? Куда ты едешь?... Каждые три пять лет нужно сворачивать. Обновление, понимаешь? Ты не можешь все время идти вот так, — он прямо и резко рубит рукой. – Даже если идешь к какой-то определенной цели, то идти нужно вот так, — рука выписывает змеиный зигзаг. – Идти все время по одной дороге – скучно, неинтересно, неправильно. Ужас повторения: здесь я уже сидел, здесь лежал, с этим ел, с этим пил, с этим плясал. Невозможно. Словом, ты должен устраивать себе ревизию: счастлив ты или нет. Это самоконтроль — регулярная, обязательная процедура. Как умывание. И если ты чувствуешь на теле чесотку несчастья — ее необходимо устранить.
Эй, если есть ты там на небе,
Тебе мой вопль, тебе мой крик.
Ты видишь, взгляд мой тускл
И бледен, и в нем не пламя, а ледник.
Прошу, храни меня от глупых
Ненужных встреч, пустых обид,
От слов плохих,
Сиюминутных желаний, я уже побит,
Помят, и опытом раздавлен.
Храни меня, меня храни.
Убереги меня от травли
Или хотя бы сделай вид.
Так легче нам: во что-то верить,
Хоть мы устали от вранья,
И лучшей из своих материй
Укрой меня, укрой меня.
От пустословов, лицемеров,
От болтунов и прилипал.
Укрой меня, ты будешь первым,
По слухам, многих ты спасал
С чужих дорог и перепутий.
Беду и горе отведи.
Позволь дойти до самой сути,
Со смысла жизни, до любви.
И с верой, «ищущий — обретет»,
Я, на закате декабря,
Прошу, от всех ненастоящих,
Храни меня. Храни меня.
Ті всі вірші що я пишу,
Вони нікому не потрібні,
Але ти знаєш, як люблю,
Але ти знаєш шаленію
Як від погляду твого,
Я тихо в себе в серці млію,
І як уже дуже давно,
Плекаю в собі тихо мрію.
А моя душа лише,
Лише до тебе, лине любко,
А я завжди буду твоїм,
Твоїм коханим, незабутко.
І світить місяць у ночі,
Йде промінь світла крізь кімнату,
А я згадую твою,
Твою край села хату.
Я пам'ятаю кожний раз,
Як погляд ти кидала,
Я пам'ятаю кожний раз,
Як словом замовляла.
І пам'ятатиму завжди,
Твої чорні-чорні очі,
Як заплітала ти свої,
Свої дівочі коси.
Говорят, женщина слаба, но может ли слабое существо вынести столько горя и испытаний? С тишиной, нежностью, теплотой, беззаветной любовью и терпением женщина борется одна с бурными волнами жизни. Иногда она не говорит ни слова, никому не показывает слез и проходит через все трудности в одиночку. Она слаба? Может и так, но только физически, хотя сколько женщин готовы до последней минуты своей жизни работать, как пчелы. Она устает, но знает, что должна быть сильной, и не позволяет себе сдаваться.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Слово» — 7 187 шт.
